Послания и Знаки из Космоса - Малая Олеся Юльевна - Страница 46

В Библии или у Гете всегда найдется подходящая цитата. На этот раз я нашел ее у олимпийца из Веймара:

Написано в лето Христово 1829.

Как, должно быть, огорчился бы олимпиец, что его настолько правильные научные выводы более чем через 160 лет все еще не признаны на практике.

Глава 13

Когда в 1975 г. я путешествовал по Индии, в Сринагаре для беседы с индийским другом я искал Библию, чтобы перевести ему пассаж: из книги Иезекииля. Все, что хотя бы отдаленно могло пригодиться в этой экспедиции, было погружено в мой «лендровер» — Библии там не было. Поэтому, проходя в отеле мимо портье, я попросил достать мне Библию. Посланный курьер, обойдя все книжные магазины в городе, вернулся через несколько часов с пустыми руками. Книги, изданной в мире самым большим тиражом, здесь не было. Я спросил директора отеля, не будет ли он так любезен и не позвонит ли знакомым христианам, чтобы, возможно, таким образом получить Библию. Его звонки успеха не принесли. Несколькими днями позже, в Бомбее, я возобновил свои усилия достать экземпляр Библии, но все мои попытки были тщетными.

После такого эксперимента меня осенило: что индийцу делать с «нашей» Библией? Для него она всего лишь сборник мифов, сказок и легенд. Лишь вдали от родины, где Библия считается Книгой книг, понимаешь, что где-то в другой точке земного шара она не имеет разряда священной книги. Этот разряд определяется господствующей верой, и то, что для одного свято, для другого — ничего не значащая легенда.

Мой план для этой книги пришел в беспорядок.

Тогда у меня перед глазами стояли две главы: одна — с ключевым словом «Мифологии», другая была отнесена в раздел «Святые книги». После поисков Библии в Индии, сидя перед собранными источниками, я понял, что делать различия абсурдно. Для кого на христианском Западе является священной индийская «Ригведа», «книга о сотворении мира»? Кто отнесет египетскую «Книгу мертвых» к священным книгам, раз эпоха фараонов уже свыше 2000 лет считается седой древностью и едва ли кого-то еще захоронят в соответствии со священным ритуалом «Книги мертвых»? Кто сегодня, кроме парсов, включит «Авесту» в список вечных священных книг? Какой араб пожелает принять священные предания горных племен с острова Формоза за истинные слова бога?

Я помню, словно это было вчера, как во время ночной прогулки в порту Бомбея выбросил план этой главы через парапет причала в Аравийское море. Тогда я решил для себя доказать с помощью текстов древних книг пяти континентов, что мои боги были крепкими, деятельными и очень активно работали на нашей Земле, а судить о том, следует ли оценивать эти источники как священные или несвященные, оставить на усмотрение читателя.

Предмет доказывания не изменился.

Мне важно с помощью содержания древних, не подвергшихся манипуляциям источников окончательно доказать следующее: боги не были «духами», а существовали физически; такое существование вовсе не исчерпывалось их сенсационным «появлением» и счастливым возвращением на родимые небеса; божественные существа на Земле старательно производили на свет сыновей и дочерей; в (священных или несвященных) книгах они оставили сообщения и знания… и совершали совсем не божественные ошибки.

Короче говоря, я докажу, что боги были не такими, как их расписывают в религиях. Я обращаюсь к богатым на факты источникам описаний.

Хотя об этом часто говорят, но «Авеста» вовсе не является инвестиционным фондом. Это слово из среднеперсидского языка означает «оригинал» или «наставление». Она содержит все религиозные тексты парсов, современных последователей Заратуштры. Парсы сопротивлялись принятию арабского ислама, а потому в X в. переселились в Индию. Они обречены на вымирание, поскольку поздно вступают в брак и лишь между собой, а потому рождаемость низка. Сегодня едва ли наберется 100 000 таких потомков персов, разговорный язык которых гуджаратский, новоиндийский язык, тогда как свои богослужения они проводят на авестийском церковном языке, который имеет собственный алфавит и с течением времени стал почти непонятен.

Парсы известны большой благотворительностью и высокой нравственностью, они отвергают — что вызывает особую симпатию — любые попытки обратить иноверцев в свою веру. Жаль, что они, будучи малочисленны, не в состоянии распространить такую замечательную точку зрения во всем мире.

От первоначального объема «Авесты» сегодня имеется только четверть. В ней содержатся жертвенные моления «Ясна», «Яшт»с гимнами 21 божеству, сборник древнеиранских мифов с последующими дополнениями, «Вишпрат»с молениями высшим существам и, наконец, «Видебат»,религиозная книга законов с правилами очищения и покаяния.

Фрагменты этой древнеперсидской религии сохранились в клинописных табличках, изготовленных по распоряжению царя Да-рия Великого (550–486 гг. до н. э.), его сына Ксеркса (около 519–465 гг. до н. э.) и его внука Артаксеркса (около 424 г. до н. э.).

Верховного бога называли Аурамазда (Аура), он был творцом неба и земли. Все остальные боги, за немногими исключениями, упоминаются лишь кратко. К счастью, спешу я заметить, поскольку чужеземные имена со своими своеобразными написаниями создают трудности при чтении и впоследствии приводят в замешательство, мы не связаны с ними, как с Иисусом Навином, Неемией, Авдием, Аввакумом, Софонией или Малахием, чьи имена, тоже звучащие на иностранный манер, нам вдалбливали на уроках закона Божьего. Но если хочешь открыть новые горизонты, то приходится, волей-неволей, проглотить имена этих господ. На здоровье!

«Авеста» во многих своих подразделах содержит в высшей степени современные знания. Так, в мифе о сотворении мира говорится:

Сегодня мы знаем, что поверхность Земли на 70,8  %состоит из воды и на 29,2  %из суши. Но предки древних персов еще не провели картографическую съемку нашего глобуса.

Кто им сказал, что на одной трети распространены «скот, упряжные животные и люди»? Душа и духи в своих сообщениях не так точны.

Гигиенические инструкции, которые «бог» Аурамазда дал пророку Заратуштре (около 630–588 гг. до н. э.), определенно касаются борьбы с распространением болезнетворных бактерий, как о том говорится в книге Левит. В «Авесте» они звучат так: