Золотой Лис. 1-2 часть(СИ) - Иващенко Валерий В. - Страница 86

Вблизи оказалось куда более страшно. Защитные амулеты истинного серебра едва справлялись с построениями чернокнижья, и уже откровенно тряслись ледяным крошевом. Хоть молодая волшебница и настояла на том, чтоб обойтись больше иллюзиями, без применения полного душегубства, но по соображению продирало всё равно знатно.

— Ага, вот он, — Питт ударом эфеса по затылку огрел графского оруженосца, трясущимися руками пытавшегося зарядить арбалет, и шагнул через потерявшего сознание вперёд.

Граф Мейзери, коренастый и в некогда белоснежной, а сейчас грязной и измятой шёлковой рубахе кое-как отбивался от сразу парой насевших на него призраков. Но тут леди Морти уж что-то очень замудрёное наколдовала — оба демона оказывались что-то уж больно пугающе реальными. Двуручник графа иногда прорывался сквозь мельтешение когтистых лап, и тогда клинок с тупым лязгом обрушивался на чешуистые мускулистые тела. Без особого успеха, впрочем…

— А, барон! — мимолётно оглянувшийся граф оказался опытным бойцом.

Хоть он и ошибся, приняв откровенно похожего Питта за самого барона, однако отреагировал мгновенно. Отпрыгнув от чудовищ, он пинком отправил им под ноги лёгкий переносной столик, и обсыпанные посудой и остатками яств демоны недоумённо взрыкнули.

— Я требую личного поединка! — и не успел Питт объяснить графу всю глубину его заблуждения, как тот скользнул за спины, отгородившись от чудовищ этой парочкой прибывших, и обрушился на парня.

Что ж, древнее право дворян выяснять отношения в личном споре ещё никто не отменял. С другой стороны, объяснять тут что-то не виделось ни времени, ни малейшей возможности — в отличие от страшных, но в общем-то безобидных призраков, меч в руке графа был самым настоящим.

— Не убивать и не калечить. Оглуши его минут на несколько, — Ридд отмахнулся от сунувшегося к нему гнилостно-зелёного призрака и принялся вдумчиво любопытствовать в разгромленной ставке графа.

Довольно быстро он нашёл то, что искал — в особого устройства переносном сундучке покоились до поры писчие принадлежности. И печати в холщовом мешочке… парень как раз выудил оттуда малую походную, обернулся и успел как раз к финалу представления.

Нависший над схватившимися в поединке мужчинами призрак заколебался в воздухе. Можно было поклясться — на отвратной харе демона отчётливо проступило недоумение и даже разочарование, когда он вдруг стал таять, сделался полупрозрачным, а потом и вовсе растаял подобно уносимому ветерком дыму. Да и смотреть тут особо было не на что. Хоть граф и числился неплохим бойцом, но с Питтом ему оказалось не тягаться. В несколько ударов и выпадов выяснив манеру противника фехтовать, опытный сержант просто с силой отбил клинок в сторону.

А затем полуведёрный кулачище Питта глухо свистнул в воздухе и с такой силой приложил вельможу по макушке, что тот рухнул как подкошенный.

Из-за развеявшихся призраков скользнула тень. Задрожала, пошла муаровыми разводами — а потом из неё шагнула слегка растрёпанная и неприлично раскрасневшаяся леди Морти. Девица оказалась хоть слегка припорошенной пылью, но весьма довольной.

— Жить будет, — она потрогала жилку на шее бесчувственного графа и распрямилась, с любопытством глядя на двух мужчин.

Питт воткнул в изрытую землю ещё разгорячённый меч и уже притащил лишившийся одной ножки столик, а Ридд быстро писал на позаимствованном у графа листе дорогой гербовой бумаги и его же волшебным пером, не оставлявшим в случае освидетельствования или проверки никаких недвусмысленностей.

— Вот и всё, — удовлетворённо кивнул парень, придирчиво осмотрев короткий текст, и принялся сворачивать его в свиток. — Помогайте!

Впоследствии сам Ридд не мог без смущения впоминать произошедшее. Да и сэр Питт со своей супругой леди отфыркивались при упоминании этой темы и быстро переводили разговор на что-нибудь иное… парень вложил малую походную печать в пальцы бесчувственного графа, пятернёй сжал его вялую, расслабленную ладонь. Девица уже разогрела над тлеющими останками палатки медную формочку с белым сургучом, которым только знатнейшие вельможи и запечатывали свои послания, щепочкой нанесла на свиток немного массы. А бывший сержант проворно поднёс письмо к удерживаемой Риддом руке с печатью — и оставил на сургуче тут же заигравший чародейскими сполохами оттиск.

— Готово! — Ридд быстро вернул печать на место, подул на остывающую печать и спрятал письмо за пазуху. — Кстати…

На руке графа кровоточил небольшой порез — Питт всё-таки ухитрился в короткой схватке зацепить своего противника кончиком клинка — и Ридд мазнул по свитку свежей кровью. А затем неожиданно рванул подол длинного платья леди. Та хоть и округлила глаза на столь двусмысленные действия молодого человека, но следила за дальнейшим пусть и со строго поджатыми губами, но в общем-то спокойно. Ридд оторвал от подола длинную и широкую ленту, после чего в несколько мгновений связал всё ещё живописно валявшегося без сознания графа.

— Питт, тащи его на плече к барону — мол, в плен взял, причём в личном поединке. А вы, леди Морти, прихватите меч и корону графа да быстренько остановите бой.

В самом деле, в сутолоку у ворот уже ввязались наёмники. Хоть простым меченосцами почти нечего было противопоставить вооружённым гномьим оружием баронским сторонником, но вот остальные, обычные отряды они быстро принялись теснить назад. И ситуация там стала складываться критическая…

— Лишнее кровопролитие ни к чему, — леди согласно кивнула, одновременно критически обозревая своё укоротившееся почти до колен прежде щеголеватое платье, заодно и себя в нём.

А ничего смотрелось — Ридд незаметно ухмыльнулся, а потом свистнул, да так, что почти с того края этого маленького рукотворного ада под городскими стенами отозвался верный чёрный жеребец. И уже взобравшись в седло, парень помахал друзьям рукой и поспешил в обход всего этого безобразия. Ведь путь предстоял ох какой неблизкий…

Баронесса еле заметно морщилась и старалась дышать в сторону. Не спасала даже настежь распахнутая дверь на увитый плющом белокаменный балкон — как ни старались слуги, а от барона Шарто и его сторонников нынче всё равно несло гарью. И когда он пришёл в конце дня на традиционные посиделки-пикировку с матушкой, та сначала обеспокоенно принюхалась, затем покраснела, а потом утешилась лишь поднеся к лицу смоченный ароматической солью платок.

— Это расплата за то, что почти полдня махал в чаду зачарованным клинком, — барон устало развалился на оттоманке и вещал оттуда с видом чрезвычайно довольным. Ведь и было отчего — обычно осады и всякие трения с соседями могли тянуться неделями, но тут уж очень удачно обернулось…

Неслышно прибывшая вместе с ним Эльфийка равнодушно устроилась на ковре. И хотя она в беседе не участвовала, но всё время возилась со славно поработавшим нынче арбалетом. То заряжала-разряжала, а то принималась там что-то регулировать в сложном механизме. Правда, от девицы тоже разило как от сгоревшего стога травы — но таковые ароматы, согласитесь, переносить всё-таки легче. Отчего-то у баронессы не хватило духу выгнать нахалку — едва она отворила уста для хорошенькой отповеди этой невесть что о себе возомнившей остроухой бестии, как та всего лишь посмотрела в ответ. Но как-то так, что женщина смешалась и решила за лучшее промолчать. Нелюдь, мало ли — в отместку за то зелье ещё и кинжалом пырнёт! С неё станется, с остроухой.

Похоже, настала пора перемен. И быть уже полноправной правительницей осиротевшего без настоящего хозяина замка не придётся… быстро же дети растут! Баронесса оказалась к таковому откровенно не готова.

Дверь в будуар распахнулась, и на пороге вырос тот, кого почтенная баронесса сейчас желала видеть меньше всего.

— Вам что здесь, проходной двор? — её голос взвился к тем властным интонациям, которые не обещали ничего хорошего.

Но грязный и совершенно небритый нынче Питт равнодушно и даже наплевательски проигнорировал испепеляющий взгляд хозяйки и обратил взор к барону.