Невеста для ректора (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 40

«Баба» - ехидно пронеслось в голове.

Да, это женщина, без сомнения. Стоит проверить, не приезжал ли кто в Вир Тонг недавно. С убийцы станется поселиться в другом Округе, тем более что все Округа соединяются меж собой переходами.

Сама того не замечая, я дошла до храма Меридии. Веревочная лестница спускалась из шара, висящего в воздухе. Неожиданно мне захотелось посетить храм, хотя я никогда не относилась к той категории людей, которая все время ищет покровительства богов.

В храме был всего один зал. В центре возвышалась статуя Меридии, которая была выше меня раз в пять. Небольшой каменный алтарь был заставлен дарами, что свидетельствовало о важности храма для жителей Вир Тонга.

Я опустилась перед алтарем на колени, как велят традиции и пробормотала:

- Прости, Светлейшая, я без даров. Не знаю, зачем пришла сюда. Вернее, не хочу знать. Хоть ты посоветуй, что делать. Дай знак, прошу. Я запуталась. Почему я так легко прощаю зло? Почему добро остается в моей памяти надолго, а зло не держится? Я готова уцепиться за шанс снова обрести отца, хотя знаю, что за все его преступления могла бы потребовать у короля право на убийство! Я готова простить Михаила за все, что он делал и говорил лишь потому, что нестерпимо хочу, чтобы было как у всех: свидания, подарки, поцелуи… Почему после стольких лет тихого существования в мою жизнь пришло столько людей, в которых я не могу разобраться?

- Никогда не проси советов, - сзади меня раздался женский голос.

Обернувшись, я увидела невысокую женщину в поношенном плаще, которая ласково улыбалась, глядя на меня. Очевидно, я не слышала, как та вошла.

А меж тем женщина продолжила:

- Совет может дать всякий, но ты, оступившись, корить будешь не себя, а давшего совет. Не перекладывай ответственность за свои поступки. Думаешь, забывать плохое нельзя? А может, твое сердце само знает, что стоит хранить в памяти, а что нет? Не из желания иметь семью ты готова простить отца, Веста, а от того, что чувствуешь: он изменился. И не из стадного чувства ты тянешься к Михаилу, а потому что он заставил тебя быть самой собой, делать то, чего хочется. Ты не даешь ему шанса, а меж тем страдаешь от неразделенной любви.

- Ничего я не страдаю! – от смущения у меня щеки покраснели.

- Вижу я, как не страдаешь. Знаешь, почему у некоторых пар столько трудностей? Почему влюбленным постоянно что-то препятствует? Все просто: они не созданы друг для друга. Те же, кому суждено быть вместе, несмотря на все, влюбятся.

- Вы вообще кто? – вздохнула я. – Наслушались городских сплетен, да поддакиваете. Нет никакого высшего контроля, мы сами решаем свои судьбы.

- Да, - грустно вздохнула женщина. – Боги забыли об этом мире. Ты знаешь, как он появился?

- Не встречала еще легенд на эту тему, - пришлось признаться мне.

- Хочешь, расскажу? – женщина лукаво улыбнулась.

Я кивнула.

- Садись, - незнакомка указала мне на пол. – Тепло, не простудишься. Да и чисто, я каждый день все убираю здесь.

Значит, жрица Меридии. То-то я смотрю, она здесь чувствует себя своей.

- Наш мир, как и другие, зародился очень давно. Сами пространство и время подвинулись, дабы освободить место нашему миру. Появились боги, начала зарождаться жизнь. Все бы шло своим чередом, если бы наш мир не был перекрестным местом, куда приводят дороги из других миров. Мы живем на перекрестке миров, и потому очень важны. В нашем есть все – магия, чувства, жизнь, боль. Разрушится наш мир – разрушатся все остальные, ведь без обмена энергией невозможно существование мира. Наш ведь единственный, в котором сочетаются такие силы, и мы далеко не все знаем о возможностях волшебства. Самые разные энергии перетекают через наш мир, наполняя жизнью другие.

И население у нас состоит из выходцев разных миров, что по ошибке забредали сюда. Потому и имена и внешности разномастные.

- Я не знала. Откуда вам это известно?

- Еще существуют древние свитки, - туманно ответила жрица. – Жаль, что не владеющим древним языком их не понять. Тебе стоит научиться жить в этом мире, Веста. Он создан для тебя.

- Как-то не сложилось у меня в этом мире со счастьем. С самого детства только паршивое что-то и происходит.

- Может, стоит уже поверить в то, что тебя могут любить?

Я отвернулась, задумчиво глядя на алтарь.

- Как можно любить человека, который бил тебя?

- Можно. Если сердце чувствует, что можно, значит, не противься. Человек – не книга, его нельзя прочесть. Мир не делится на черное и белое, он имеет не только оттенки серого, но и самые яркие краски. Ты никогда не узнаешь, что чувствует другой человек.

- Я вас совсем не понимаю, - покачала головой я.

- И не надо, - улыбнулась жрица. – Живи своей жизнью, пусть все идет своим чередом. Тебе уже пора, негоже гневать богиню, ты и так пробыла здесь долго. Когда-нибудь мы снова встретимся.

- Спасибо.

- За что? – удивилась женщина. – Я ведь тебе не помогла, чувствую, как беспокойно душа мечется.

- За разговор, за легенду, за внимание, - улыбнулась я. – Могли бы просто промолчать.

- Ты сама просила совета, Веста. А теперь иди.

Выйдя на воздух, я поняла, как душно было в храме. Дождь кончился, облака рассеялись, и яркое солнце освещало городок. Люди радостно выходили из зданий, ловили редкие лучи солнца, смеялись и веселились.

Когда я вернулась в свой Округ, меня тут же поймала Лира:

- Веста, вы не знаете, что случилось с кузнецом?

- А что такое? – я едва не прыснула со смеху.

- Да он закрылся у себя, не выходит, буянит. Прибежал вчера ночью голый, с подпаленными усами, весь в царапинах и сказал, будто на него кактус напал!

Я все-таки рассмеялась.

- Веста, - Лира прищурилась, - а этот кактус случайно не того же свойства, что и злобная герань?

- Абсолютно, - подтвердила я. – Этот боров ко мне ночью в кровать полез, вот я его и проучила. Чтоб неповадно было.

Неожиданно Лира, изменившись в лице, глянула на что-то за моей спиной. Обернувшись, я увидела лишь удаляющуюся спину Аглаи.

***

- Ты серьезно знала, что муж гуляет? – спустя час я успокаивала ревущую Аглаю.

Та кивнула.

- Он и не скрывал, а как я кричать начинала, так бил, - и снова женщина начала плакать. – А что я могу? Он вон какой мужик ладный, а я толстуха, да и не красавица. И ты приехала, он даже мне говаривал, что не прочь бы с тобой поиграть.

- А поиграл с кактусом, - зло проговорила я.

Аглая робко улыбнулась.

- Он такой прибежал злой… Ведьмой тебя обозвал, да печку чуть не сломал, я даже спряталась, а то и побить мог.

- Понятно. В общем, Аглая, будем тебя вытаскивать. Достал меня этот мужик.

- А как? – Аглая, перестав плакать, недоуменно на меня уставилась.

- А так. Зовут его как?

- Егроруша.

- Ну и имя, - я хихикнула. – Значит так: раз дяде приспичило поиграть, мы с ним поиграем.

- А не опасно? – забеспокоилась Аглая. – Ты ведьма сильная, а меня и пришибить могет.

- Ты мне вот что скажи, ты от него уйти хочешь?

- Куда ж я пойду? – захлюпала носом женщина. – Он меня бесприданницу взял.

- Бесприданницу? – я подняла брови. – Так и взял, без любви?

Аглая вновь кивнула.

- Пожалел, меня ведь никто замуж-то не брал, я перестаркой была. А Егроруша пожалел, взял без гроша в дом.

Что-то мне это все странным казалось. Гулящий мужик, да женится на дурнушке, у которой ни кола, ни двора… Было в этом что-то…странное.

- Аглая, сейчас к мужу не ходи, делами занимайся. Вечером будет небольшой спектакль, а после он у тебя шелковым станет.

Аглая ушла по делам, а я направилась к Лире.

Та дежурила в аптеке: стояла за прилавком.

- Слушай, - обратилась я к ней, пока не было посетителей. – Есть мужик, козел порядочный. Есть женщина, ничего особенного, беднячка, да необразованная, собой не хороша. На кой лысый ежик этому мужику на ней жениться?

- Жрать хотел? – подумав, ответила водянка.