Потерянный Эльф - Таругин Олег Витальевич - Страница 27

— Я клянусь, что вырву печень этим недомеркам! — цедил Тириэль, разглядывая сузившимися от бешенства глазами воронку, оставленную упавшим снарядом.

Морской эльф привел его в самый эпицентр пожара, для чего им пришлось довольно долго пробираться через ряды поваленных, обугленных деревьев по земле, плотно укрытой толстым слоем невесомого, все еще горячего пепла. Ко всему прочему, кругом стояли огромные грязные лужи не успевшей впитаться воды. А запах! Дивным пришлось натянуть маски, снабженные заклинанием «Тюленьего Вдоха», дабы не дышать той гарью и копотью, что бурыми облачками вздымалась с земли при каждом их шаге. Но даже магическая маска не смогла помочь Тириэлю, когда они пришли на место — всегда спокойный и рассудительный эльф задохнулся от ненависти и боли и несколько мгновений просто не мог вымолвить ни слова.

Раньше здесь была заповедная поляна одного из священных Средоточий. «Была», поскольку теперь вместо нее уродливой раной чернела гигантская, в десяток метров диаметром, воронка. Наполовину заполненная водой, из которой кое-где торчали обломки бетона и куски арматуры, она все равно продолжала куриться ядовитым желтым дымом. Большие грязно-желтые пузыри поднимались на поверхность, чтобы лопнуть и добавить в насыщенный миазмами пожарища воздух очередную порцию удушливого смрада. На многие десятки метров вокруг эпицентра не осталось не то что обгоревших, вываленных ударной волной деревьев, но даже и пепла: голая земля спеклась от чудовищного жара, мертвой черной коркой похрустывая под ногами… И Тириэль вдруг понял, что даже эльфийская магия не сможет оживить это место, заставив здесь хоть что-либо вырасти. Не сможет до тех пор, пока земля сама не очистится от скверны и не залечит нанесенную ее плоти смертельную рану.

В самом центре ямы торчали жутко перекрученные лохмотья металла, в которых с некоторым усилием можно было признать остатки огромной металлической колонны или гигантской стрелы. Поначалу Тириэль даже решил, что это неведомый великан пальнул по заповедной эльфийской роще, но, приглядевшись, разглядел остатки трафаретной эмблемы на одном из обгоревших листов корпуса летающего снаряда.

Белая пентаграмма в дубовом венке, вверх от которой тянулись две стрелы-молнии. Точнее, это раньше все принимали их за стрелы — теперь-то перед эльфом торчали изломанные и оплавленные взрывом остатки прообраза, огромного летающего снаряда!

Гномы!!!

На остатки каких-то букв и цифр на искореженном металле ослепленный яростью эльф внимания не обратил, а зря. Впрочем, он бы все равно не опознал в этих странных рунах тот самый легендарный Изначальный Язык, давший начало всем наречиям этого мира…

— Мы потеряли две дюжины собратьев, пока попытались уничтожить это, — устало говорил встретивший Тириэля у пожарища глубинный эльф, шипя от боли в спешно залечиваемой на ходу ране на лице. — Когда гигантская стрела рухнула на поляну, разрушив Средоточие, охрана немедленно послала сигнал тревоги в Лиственный Дом. Оттуда спешно вышла подмога с самыми опытными магами во главе, чтобы попытаться спасти святыню. Но коварство этих подземных червей, — лицо Перворожденного исказила гримаса лютой злобы, — не знает границ — когда отряд прибыл на место и приступил к ритуалам Собирания, этот… эта штука внезапно взорвалась! Маги — лекари леса — погибли сразу. Все. Именно поэтому уничтожить пожар в зародыше не удалось. Оставшиеся в живых были оглушены, получили множество ран и не смогли вступить в схватку с огнем немедленно. Да и выжили лишь те, кто просто не успел подобраться к этому исчадию гномьих подземелий достаточно близко. Ко всему прочему, это проклятое оружие испустило струи неведомой горючей смеси и ядовитые пары, которые отравляли всех, кто прибывал на место. — Эльф тяжело сглотнул. Тириэль сочувственно прикоснулся к его плечу, посылая собрату частичку своей Силы для поддержки. Глубинный благодарно кивнул. По измазанному сажей обожженному лицу катились слезы, плащ висел обгоревшими лохмотьями. И это у глубинника-то! Что же за диковинное пламя здесь бушевало, если один из представителей племени, чьим ремеслом было именно обуздание огня, рождающегося в недрах земли, не смог подчинить его своей воле?! Воистину, гномы заслужили самой изощренной мести за свой ужасный и подлый поступок! Надо немедленно дать знать Старейшинам всех без исключения кланов, что отныне все — ВСЕ! — прежние договоренности с Подгорным королевством потеряли силу, и теперь лишь один способ общения должен применяться к бородатым недомеркам — долгая и мучительная смерть без лишних объяснений!

— Я клянусь, что буду рвать на части этих ублюдков! — говорил Тириэль, чувствуя, как сгущается вокруг него плотная пелена Эха Истинных Слов. А, как известно, такие Слова имеют куда большую силу, чем самая страшная клятва!

— Их города наполнятся ядовитым смрадом от трупов погибших и будут залиты беспощадным пламенем нашей мести. Они на своей шкуре прочувствуют все то зло, что принесли в сердце нашего мира! — Краем глаза Тириэль уловил полный ужаса и восхищения взгляд молодого эльфа, неотрывно следящего за ним. Еще бы — Высокую Литанию Проклятий произносил не кто-нибудь, а сам великий Тириэль, прославленный полководец лесных эльфов! Во всех кланах с гордостью рассказывали о том, как ведомые им войска одержали славную победу над людьми в День Порхающих Бабочек — в страшнейшей битве, после которой на прежде прекрасном лугу бабочки не могли сесть на цветы, натыкаясь вместо них на тела погибших, покрывших землю плотным ковром.

— Все до единого жители подземелий примут смерть от наших клинков, наших стрел и наших заклинаний! Да будет так! — завершил свою пылкую речь Тириэль, и деревья, и мертвые, и живые, на мгновение содрогнулись в знак того, что услышали своего сына.

— Пресветлый эльяр, — робко нарушил благоговейное молчание, наступившее на поляне после слов Тириэля, появившийся гонец, — только что стало известно, что пожары, подобные этому, — он описал ладонью плавный полукруг, — начались в трех других наших Средоточиях! Старейшины призывают всех немедленно отправляться туда, чтобы помочь спасти Лес!

Все присутствовавшие на поляне эльфы окаменели…

Человек в кожаных доспехах, усиленных кое-где металлическими пластинами, настороженно огляделся по сторонам. В левой руке у него был короткий меч, который мужчина держал тем обманчиво небрежным хватом, что с головой выдавал в нем опытного воина. Несколько заметных даже сквозь сильный загар шрамов на лице лишь подтверждали это наблюдение — оставлены они были явно эльфийским оружием, а выжить в схватках с остроухими могли или очень везучие, или достаточно умелые. К тому же на нагруднике воина причудливо извивалась маленькая зеленая змейка — эмблема разведчиков из частей, прикрывавших границу с Перворожденными, а в них всегда служили самые-самые.

Не обнаружив ничего угрожающего, воин медленно поднял раскрытую ладонь вверх и махнул вперед. Из-за деревьев у него за спиной бесшумно выступило два десятка воинов в такой же экипировке. Разведчики сноровисто преодолели полянку, нырнув в кусты на противоположной стороне. Дозорный еще некоторое время понаблюдал за окружающей местностью и последовал за ними. И в тот же миг от невысокого раскидистого дерева на самом краю поляны отделилась невидимая до того фигура человека в странном костюме, переливающемся необычными узорами, в точности повторявшими рисунок древесной коры. Правда, уже несколькими мгновениями позже они сменились на медленно «плавающие» разноцветные пятна, «размывающие» силуэт и не позволяющие постороннему взору сосредоточиться на нем. Голова чужака была скрыта под облегающим шлемом с матово-черным забралом, оставляющим открытым лишь подбородок с неестественно бледной, с сероватым оттенком кожей. В руках у него было нечто, в чем разве что гномы (окажись они здесь) безошибочно признали бы оружие Древних, а потом постарались бы поскорее убраться подальше от его обладателя. Наклонив голову, подобно идущему по следу псу, человек неторопливо направился вслед за разведчиками, догнав их в тот момент, когда отряд занимал позиции неподалеку от лесного святилища эльфов. Люди деловито готовились атаковать Дивных, ценой немыслимых усилий гасящих бушевавший в центре Средоточия пожар. Именно поэтому разведчики ничуть не опасались, что их обнаружат — Перворожденным сейчас было не до того, чтобы наблюдать за окрестностями. Напряжение опасного перехода по враждебному лесу осталось позади, и люди намеревались выполнить свое задание. Впрочем, больше оно смахивало на бойню.