Под прицелом - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 78

– Можешь ниже? – человек с биноклем опасно высунулся за борт, всматриваясь в гремящий поток несколькими метрами ниже.

– Куда ниже, мы и так вот-вот гробанемся… Ветерок подует и…

– Хорошо. Зафиксируй…

Человек перегнулся сильнее, кажется, еще немного – и он сорвется с вертолета, камнем нырнет в бурный, шумливый поток, исчезнет в нем навсегда. Но человек не упал – через некоторое время он ловко забросил себя обратно в вертолет.

– Там тело…

– Оксид вызывает Ястреба-четыре! Оксид вызывает Ястреба-четыре!

Человек в форме полковника британской армии склонился над оператором, бубнящим в микрофон позывные штаба…

– Что у нас?

– Сэр, потерян контакт с группами Ястреб-три и Ястреб-четыре. Это патрульные группы.

– Когда потеряли контакт?

– Двадцать минут назад. Но десять минут назад Сапсан-три сообщил, что видел машины Ястреба-три и Ястреба-четыре на дороге к базе…

– Почему же они не отвечают на вызовы, сержант?

– Лев-один передает с поверхности – поднимается песчаная буря, она идет как раз тем районом, где вели патрулирование Ястреб-три и Ястреб-четыре. Возможно, она глушит сигнал…

– Интересно…

Полковник заложил руки за спину, прошелся по просторному помещению командного поста. Ему это не нравилось – он воевал уже довольно долго, начинал еще с Индии и знал – если кто-то из патрулей пропадает из эфира – это признак того, что впереди – большие неприятности…

– Сэр, молния от Сапсана-три.

– Дайте я сам приму, – полковник сделал несколько шагов, взял протянутую гарнитуру связи, – Сапсан-три, это Лидер-девять, что там у вас?

– Лидер-девять, это Сапсан-три, обнаружили тело в реке, примерно…

Дослушивать полковник не стал.

– Немедленно возвращайтесь! Осторожнее на подходе к базе, у нас ситуация «Пламя».

– Понял, сэр!

Полковник вернул гарнитуру оператору.

– Объявляйте «Пламя»! Поднимайте все вертолеты, какие у нас есть. Сформировать усиленные поисковые группы, осмотреться в отсеках, провести перекличку личного состава. Передайте Лидеру-три приказ уничтожить североамериканцев. Они представляют опасность!

– Да, сэр…

Громыхнуло – глухо и грозно, словно взорвалось что-то внутри горы. На мгновение погас свет – и снова включился, но уже тусклый, аварийный…

– Сэр, главный генератор подорван!

– Запускайте дизели! Отключить все второстепенные контуры! Занять позиции для отражения нападения на базу! Уничтожить североамериканцев! Выполнять!

Но полностью эти приказы выполнить было уже невозможно…

Тот, кто хотел прорваться на базу по основной дороге, должен был сначала преодолеть пост, находящийся в глубоком ущелье и перекрывающий его полностью. Как минимум полкилометра ему пришлось бы ехать под прицелом старой, но предельно эффективной пушки североамериканской десантной установки М-551 «Шилейла». Эта короткая, но очень мощная гладкоствольная пушка калибра сто пятьдесят пять миллиметров могла одним только выстрелом снести все, что находилось на этой дороге. И возможности для маневра у противника не было – ущелье. Но вот о том, что противник захватит сразу две патрульные машины… об этом не подумали. Если бы думали – не давали бы в патрули в каждую машину аж по два переносных противотанковых комплекса последнего поколения. И гранатометы тоже не давали бы. Лучше потерять при нападении патруль, чем создать предпосылки к тому, чтобы отряд противника, используя подобные трофеи, вынес ворота на базу. Тут об этом тоже не подумали…

Не сделали и еще кое-что – хотя тут это сделать было невозможно. Обычно на подходе к чек-пойнту на дороге выкладывают в шахматном порядке бетонные блоки, чтобы стал невозможным силовой прорыв в периметр на скорости. Но тут дорога была узкой, а по ней гоняли транспортные конвои, здоровенные машины да еще с прицепами. Если бы положили «шахматку» – такие машины просто не прошли бы на территорию базы. Поэтому – не положили, понадеялись на банк да на крупнокалиберные пулеметы…

Хотя нет, подумали. Существовал условный сигнал, пароль-отзыв на воротах, при его неполучении – местный устав караульной службы предписывал открывать огонь. И все было бы хорошо, но службу несли тоже люди. И в патрулях были люди. И службу они тут несли не первый год. А теперь скажите – на месте старшего наряда, отвечающего за ворота на базу, станете ли вы отдавать приказ открыть огонь по двум знакомым машинам, если они с ходу не отсигналили условный отзыв – тем более, если в машинах сидят ваши друзья…

Относительно спокойная служба всегда расхолаживает.

А еще допустил ошибку Лидер-девятый – он вовремя не передал всем постам, что машины Ястреба-три и Ястреба-четыре, возможно, захвачены. И Багаутдинов – Первый это знал, потому что прослушивал эфир по трофейным, имевшимся в каждой машине радиостанциям. Поэтому и отдал приказ – идти внаглую и быть готовым…

А вот Пирсон, офицер, старший наряда на главных воротах базы, только что получивший сигнал тревоги, должной бдительности не проявил. Когда ему доложили по связи, что машины Ястреба-три и Ястреба-четыре приближаются к воротам и не ответили на условный сигнал, он промедлил. И подумал: торопятся вернуться на базу, скорее всего, раз объявлено «Пламя». И сказал…

– Запросите опознание по связи!

– Это Лидер-девять, цели перед главными воротами уничтожить! – включился в радиообмен полковник, Лидер-девятый, исправляя допущенную им же самим ошибку.

Но было уже слишком поздно – Третий поднялся во весь рост в люке головной машины, держа в руках противотанковую реактивную гранату…

Полыхнуло – молния метнулась к главным воротам, проделала в них большую рваную дыру. Выстрел был точным – Третий перебил балку, блокирующую ворота, – и через несколько минут головной «Хаммер» на скорости смял их таранным бампером, прорываясь внутрь. Не успели занять свои места расчеты крупнокалиберных пулеметов – оба они сгорели в огненном аду, который порождает в укрепленном бункере точное попадание термобарического снаряда, не успев сделать ни единого выстрела. И опять излишне тяжелое оружие патрульных машин обернулось теперь против самой базы, против ее защитников.

– К бою!

Пирсон не успел даже выстрелить – его и еще нескольких солдат смела длинная очередь бортового «MAG», разнеся вдребезги караулку. Караулка была поставлена из легковозводимых конструкций, она не давала никакого укрытия от пуль личному составу – это был еще один просчет проектировщиков. Укрытием были ворота и самоходка перед ними в капонире, в которой дежурили. Никто не подумал, что кому-то удастся с ходу проломиться через ворота…

Один из бойцов головной машины перед самыми воротами соскочил и через пару секунд взлетел на броню десантной самоходки, люки которой по инструкции должны быть всегда задраены. Но это по инструкции – а на самом деле попробуйте-ка посидите под жарким афганским солнышком в запечатанной коробке несколько часов. В общем, не только люки, в нарушение инструкции, были открыты, но и один из бойцов высунулся, чтобы посмотреть, что происходит.

Выстрелом из пистолета в голову Седьмой убил его, затем, прижавшись к бронированной башне, аккуратно забросил в распахнутый люк светошумовую гранату с выдернутой чекой. Выбросить обратно ее не успели, взрыв в замкнутом пространстве временно ослепил дежурный экипаж, полопались барабанные перепонки – ни о каком сопротивлении не могло быть и речи. За пару секунд Седьмой добил выживших…

Вертолет взлетел – маленькая, черная, смертельно опасная птица, едва заметная в темном небе, – и упал, срезанный двумя скрестившимися на нем стальными струями очередей крупнокалиберных пулеметов. Выживаемость этой маленькой птички была обусловлена исключительно ее маневренностью и незаметностью, если заметили да если на пулемете толковый пулеметчик – пиши пропало. Вертолет рухнул вниз, лопаясь на бетоне ало-желтой вспышкой разрыва, а через минуту рядом с ним упал еще один, успевший взлететь и тоже попавший под огонь станковых пулеметов. Два взрыва повредили и третий, и четвертый вертолеты. Еще один был неисправен – а один взлетел-таки, с ходу нырнув вниз от находящегося на самой высокой точке базы вертодрома, прикрывшись горным склоном от разящих пулеметных очередей. На подходе были еще два вертолета – но они возвращались после патрулирования, и баки их были сухими как мартини…