Под прицелом - Афанасьев (Маркьянов) Александр "Werewolf" - Страница 110

– Сделаем…

Простыней назывались длинные белые полотнища плотной ткани, которые всегда были под рукой у агентов Секретной службы. Таким образом, можно ограничить поле зрения снайпера.

– Я вывожу Ковбоя. Пять минут. Всем готовность!

Выйдя на трап, президент присвистнул.

– Началась война?

– Сэр, давайте быстрее…

Президента буквально стащили вниз по трапу и усадили в один из пяти «Шеви Субурбан», подогнанных к самому трапу. «Бегемот» был занят на мистификации в спецтерминале Хитроу, поэтому в распоряжении Секретной службы находились только эти машины. Но так даже и лучше – они одинаковые и будет непонятно, в какой именно машине едет президент. А бронированы они ничуть не хуже.

– Начинаем движение! Ковбой – отправление. Второй – снимайтесь и за нами!

– Вас понял!

Машины выскочили на перекрытую полицией Вест Энд-роуд, прокатившись по ней с полмили, развернулись на круговом движении и вышли на Вестерн-авеню, на которой движение не было перекрыто – просто ехавшая впереди полицейская машина расчищала дорогу. Завывая сиренами, кавалькада машин покатилась к Лондону…

Гостиницей, которую выбрала передовая группа, Марианна осталась довольна. Место неприметное, само здание невысокое, а все окна президентского номера выходят во двор здания, и опасаться стрельбы через окна не стоит. Бегло окинув взглядом номер и коридор и дав добро, агент Эрнандес пошла вниз. Размещением президента и его свиты должна заниматься служба протокола и местные служащие отеля. Свою работу она сделала – а посты охраны расставят и без нее, это проверится потом.

Она проголодалась, причем сильно. На самолете кормили скверно, в этом президентский лайнер был ничуть не лучше, чем трансатлантические лайнеры североамериканских авиакомпаний. Там кормили размороженной едой, а поили дрянным дешевым «шампанским» и красным вином, ничуть не лучшего качества. Это тебе не римские лайнеры, где обед готовят из охлажденных продуктов прямо на борту, и не первый класс русских, где в стоимость билета входит обед с настоящим шампанским и черной икрой. Кроме того – от нервов и кусок в горло не лез. Сейчас, устроив президента как минимум на пару часов – он должен был отдохнуть от перелета, – агент намеревалась плотно перекусить…

В холле отеля царила необычная для «дома гостеприимства» этого класса суматоха, впрочем, вполне объяснимая – не каждый день в гостиницу заселяется глава государства…

– Мэм, где здесь можно перекусить? – Марианна поймала первую же служащую отеля…

– Мадам, ресторан находится…

– Есть предложение получше…

Марианна вздрогнула, словно от удара током, – голос прекрасно знакомый. До ужаса знакомый!

Русский!

– Как вы смотрите на итальянскую кухню? Здесь есть очень милое заведение и совсем недалеко…

– У нас проблемы?

Господи… Донован…

– Нет… – Марианна посмотрела на агента Донована, – нет, все нормально. Это… специалист из местной службы безопасности. Мы должны обсудить кое-какие вопросы визита… Не здесь. Присмотри за Ковбоем, пока меня не будет, хорошо…

Русский и Донован осмотрели друг друга – даже не осмотрели, а смерили взглядами, как это делают при встрече двое незнакомых самцов. Марианна поняла, что дольше здесь стоять нельзя…

– Пойдемте…

Они вышли на тихую вестминстерскую улицу, перекрытую с обеих сторон полицией.

– Какого черта вы сюда сунулись?

– Меня разыскивают, забыли? Лучший способ остаться незамеченным – нагло торчать у всех на виду.

У русского была машина – с дипломатическими номерами. Вот так внаглую – бело-красные номера…

– Дипломатические?

– Дипломатические. Только не русские. Для всех я – германский дипломат.

– Как вы смогли передать мне визитную карточку на самолете?

– Работаем…

«Рейнджровер» плавно тронулся с места, через какое-то время в хвост ему пристроились сразу две машины.

– Хвост…

– Знаю. Они не могут меня опознать. Вот и бесятся.

– Почему?

– В первый день моего пребывания я им подсунул отпечатки пальцев. Чужих, конечно. Они прогнали их по своей базе. Она ничего не показала, кроме того, что я не Кросс, не совпадают и некоторые внешние признаки, например – цвет глаз и волос. Теперь они не знают, что делать. Плюс ко всему – у меня дипломатический паспорт и дипломатическая неприкосновенность. Вот они и бесятся, сукины дети, – им не хочется портить отношения еще и со Священной Римской империей после того, как напрочь испортили отношения с нами.

Русского, казалось, все это веселило.

Дева Мария, какого черта я здесь делаю?

– Они могут пойти на силовую операцию.

– Могут. Во второй машине – мое прикрытие. Посмотрите, что в бардачке.

Марианна открыла бардачок – пальцы сразу наткнулись на холодную сталь ствола.

– «Браунинг». Двадцать патронов в обойме, – прокомментировал русский.

– Думаете, это их остановит?

– Думаю. Я намерен присоединиться к журналистскому пулу, документы у меня есть.

– Какие?

– Специальный корреспондент «Берлинер Айнцайтунг».

– Крыша для третьего отдела [121]…

– Вот именно. Дипломатический номер на моей машинке становится легко объяснимым. А так… я надеюсь, что если я буду поближе к президенту, меня защитит от похищения Секретная служба Североамериканских соединенных штатов.

…Ресторан назывался «Да Скальца» и находился совсем недалеко от отеля. Как все рестораны итальянского стиля, был он милым, уютным и семейным – с деревянной мебелью, связками чеснока под потолком, милыми официантками и толстым, усатым шеф-поваром. Как в любом итальянском ресторане, здесь было шумно.

Русский заказал сам – и для нее тоже, что для североамериканки было дико, в Северной Америке в ходу эмансипация. Это ей не понравилось – а вот то, что русский открыл перед нею дверь ресторана и подвинул стул, – понравилось. Североамериканские мужчины, опасаясь исков о харассменте, вообще не ухаживали за дамами.

– Что за вино вы заказали?

– «Est! Est!! Est!!!»? У этого вина долгая история. Как-то раз, в Средние века, один итальянский синьор, не помню кто, возможно, архиепископ, а возможно, и сам папа, решил отправиться в долгую дорогу. А в долгой дороге необходимо вино – тогда бутылок не знали, вино быстро портилось, и взять с собою запас было просто невозможно. Плохим вином можно было даже отравиться. И тогда этот синьор отправил впереди себя слугу. Он должен был ехать той же дорогой, что и сам синьор, останавливаться во всех трактирах и харчевнях по дороге и оценивать качество вина. И если вино хорошее – он писал мелом на двери Est. Est по-итальянски значит «есть», то есть «здесь есть хорошее вино». И вот он зашел в один трактир и отведал там такое вино, что, не в силах сдержать изумления, написал на двери трактира именно это. Est! Est!! Est!!! С тех пор и пошла торговая марка этого вина. И качества оно, смею вас заверить, ничуть не утратило…

Марианна задумчиво посмотрела на русского. Как-то некстати пришло сравнение с тем, что творилось за океаном. В Североамериканских соединенных штатах не было аристократии. И они этим даже гордились. Всего, на что хватало североамериканских женщин – это подать в суд за приставание, а всего, на что хватало североамериканских мужчин – это затащить даму в «бар для одиночек» и подмигнуть бармену. Бармен в таких случаях продавал виски, разбавленное чистым спиртом, – чтобы дама быстрее потеряла над собой контроль и… Можно прямо в машине – тогда не придется платить за мотель.

Вот и все, на что хватало североамериканских мужчин. Увы…

– Мисс Эрнандес…

– Что…

– Мне бы хотелось узнать одну небольшую вещь… Президента собираются вывозить куда-то за город?

Сказать?

– Возможно…

Русский улыбнулся.

– Я понимаю, доверять мне нельзя. Но пару советов я вам дам. Любой снайпер работает только тогда, когда все предметы вокруг него находятся на своих местах, когда он чувствует это и готов к выстрелу. Он не будет бегать с винтовкой, целиться, одновременно пытаясь восстановить сбитое дыхание. Снайпер – это флегматик. За редким исключением. Поэтому ваше спасение в том, чтобы отступать от протокола. Меняйте все, что можно. Под любым предлогом. Маршруты, графики, все, что угодно. Этим вы затрудните его работу.