Игры по чужим правилам - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 45

— Ты проснулся? — Я заглянула внутрь.

Идеально убранная комната утопала в полумраке и промозглом холоде, а штора надувалась от сквозняка. В глубоком кресле лежала аккуратно сложенная одежда. Еще разобранная огромная кровать пустовала. Сообщник как сквозь землю провалился.

Несмело войдя, я снова позвала:

— Зак?

Мое внимание привлек необычный фолиант в деревянном переплете, лежавший на низком антикварном столике. На коричневатых страницах из толстой бумаги пестрели рукописные заметки на латыни. В углу была нарисована схема какого-то обряда. В быстром, мелком почерке угадывалась рука Заккари.

Вдруг дверь в ванную комнату широко распахнулась, предъявляя на свет божий полуобнаженного, взъерошенного блондина со сползающим с голых бедер полотенцем. Из-под края тряпицы выглядывал кусочек искусной татуировки в виде кривых и острых, как кинжалы, солнечных лучей.

— Ох! — Краснея от смущения, я испуганно прикрыла глаза ладонью, но поддалась соблазну и сквозь пальцы украдкой проследила за ведьмаком.

— Доброе утро. — Заккари спокойно прошагал к гардеробной и, как бы между делом, небрежным жестом закрыл рукописную книгу на столике.

— Ладно, — пятясь к двери, кашлянула я в кулак, дабы прочистить как-то странно сдавленное горло. — Ты собирайся, подожду тебя внизу.

— Внизу? — Голос парня прозвучал озадачено.

— У меня экзамен!

— Хм…

— Превосходно, приятель! — Отбросив смущение, я обвинительно уставилась на ведьмака и невольно сморщилась от нахлынувшей мешанины неясных воспоминаний. — Ты забыл о моем экзамене!

Жадный взор шарил по рельефному торсу парня. Только усилием воли удалось оторваться от разглядывания темной полоски, соблазнительно убегавшей под полотенце. В памяти моментально всплыли все детали бесстыдного сна, и в голову пришла шальная мысль, что приснившийся Зак проигрывал реальному процентов, наверное, на двести. Краснея, точно маковый цвет, я постаралась сфокусироваться на серебристом медальоне с гербом Вестичей. На лице ведьмака расцвела нахальная, понимающая ухмылка.

— Александра, сегодня очень плохой день для прогулок по городу, — промурлыкал он.

— Черный четверг, — подсказала я, злясь и на собственные нескромные фантазии.

— Он самый. — Заккари лениво приблизился и легонько дотронулся до моего подбородка. — Зачем нам куда-то ехать? Останемся здесь, займемся приятными вещами… — Парень сделал многозначительную паузу. — Конечно, я имею в виду логику.

В тот же момент раздался щелчок запершегося замка на двери.

— Логикой, значит, займемся? — отодвинувшись подальше, процедила я сквозь зубы.

«Ты же хочешь, — вводя в искушение, зашептал голос проклятого дара. — Останься! Реальность всегда лучше снов!»

— Пошел ты! — вырвалось у меня.

От удивления у Заккари поползли на лоб брови.

— Я не тебе, — досадливо сморщившись, цыкнула я, но тут же опомнилась: — Хотя не пошел бы ты тоже, Зак! Занимайся логикой в гордом одиночестве!

— Саш, не злись! — с фальшивым раскаяньем попробовал подлизаться блондин. — Обещаю, что буду целый день сидеть с тетрадью на коленях!

— Угу. — Прежде чем с яростью повернуть ручку и сломать запертый замок, я окатила предателя уничижительным взглядом. — Можешь съесть свою долбаную тетрадь!

Измена предполагаемого помощника стала последней каплей! Все шло наперекосяк! От расстройства захотелось, как в детстве, затопать ногами.

Конечно же, на лестнице, откуда прекрасно просматривался коридор, стоял Филипп. Бывший парень моментально засек меня и, скрестив руки на груди, криво ухмыльнулся. Короткий сердитый взгляд в сторону Вестича отозвался потоком сбивчивых воспоминаний.

— Отвезешь? — грубо буркнула я, проскочив мимо. Не хотелось признаваться самой себе, но за ночные бредни меня мучило абсурдное чувство стыда перед Филиппом.

— А он все-таки остался дома, — ехидно прокомментировал тот и стал спускаться по лестнице следом за мной. — Зайка, предупреждаю сразу, внедорожник взмахом руки остановить не смогу.

— Тогда постарайся не прыгать ему под колеса! — проворчала я.

Можно подумать, у меня имелся богатый выбор Вестичей, готовых поработать бесплатными водителями! Лиза с ночи сбежала в город, а Зак струсил выходить из комнаты. Отличный четверг, самый, что ни есть, черный!

— Как прошла подготовка к экзамену? — между тем, спросил Филипп с ехидцей в голосе.

— Паршиво.

— Чтобы сдать логику, двоечница, нужно читать учебники, а не спать с ними, — со знанием дела произнес Вестич. Учитывая то, что он видел, как весь вчерашний вечер его сводный брат обучал меня рисовать пентаграмму, прозвучало в высшей степени двусмысленно.

— В уроках ведьмовства действует тот же принцип? — свирепея, уточнила я.

— В колдовстве главное — практически занятия.

— То-то, я смотрю, расходный материал сегодня утром выглядел таким использованным, — не справившись с соблазном задеть язвительного противника, я намекнула на Маргариту. — Ты уж поосторожнее, Зайка, а то он быстро истреплется и придет в негодность.

Последовала продолжительная пауза. Внутри разгорелось злорадство, стоило представить, как у зубоскала перекосило физиономию.

— Я ослышался, или в твоем голоске все-таки прозвучала ревность? — наконец, насмешливо фыркнул парень.

— Ты ослышался!

На первый этаж мы спустились в единодушном молчании. Каждый раз от вида холла, с многочисленными трещинами на стенах и полу, меня бросало в дрожь. Казалось, что стоит провести ладонью по паутине кракелюра, как краска облетит мелкими хлопьями.

Я натянула куртку, намотала на шею шарф и нетерпеливо повернулась к Филиппу. Тот в замешательстве хлопал себя по бокам. Досадливо цыкнув, сорвал с вешалки дутый жилет и обшарил карманы.

— Мы опаздываем! — Не утерпела я.

— Ключи от машины исчезли, — выходя из себя, бросил Филипп и выругался в сердцах: — Проклятье! Еще на прошлой неделе я и не подозревал, что у машины есть ключи!

— Какая жалость.

Потешаясь над растерянностью ведьмака, я скорчила рожицу. Он воспринимал наличие обыденных мелочей в человеческой жизни, как оскорбление личного достоинства.

— Так и будешь со стороны наблюдать? — накинулся на меня Вестич, срывая злость.

— Предлагаешь джигу станцевать?

— Позови их уже! — У меня вытянулось лицо, и Филипп возмутился: — Тебе пальцами сложно щелкнуть?

Обычно ключи от всего автопарка Вестичей хозяйка дома бережно хранила в хрустальной вазочке на каминной полке. Недовольно зыркнув на парня, я направилась в большую гостиную. Конечно же, Аида убрала связку в привычное место.

— Держи. — Вернувшись, я подбросила звякнувшие ключи.

— С ума сойти! — Филипп ловко поймал их и сжал в кулаке. — Как ты это делаешь?

— Многолетняя практика! — буркнула я, открывая входную дверь. — Проживешь человеком лет двадцать, тоже научишься.

— Упаси боже! — открестился Вестич.

Стоило мне сделать шаг за порог, как ноги странным образом запнулись. Я бы вывалилась на крыльцо кулем, если бы ведьмак не схватил меня за капюшон.

— Осторожнее! — с досадой буркнул спаситель. — Сегодня же черный четверг!

— Тебя послушать, так у людей каждый день — черный четверг! — огрызнулась я, одергивая задравшуюся куртку, и поправила сумку на плече. — Нас, между прочим, Сила не защищает.

— «Нас» — у тебя происходило раньше. За эти дни ты хотя бы локтем ударилась? — сухо заметил Филипп, спускаясь по деревянным ступеням во двор.

За ночь небо заволокло низкими серыми облаками, и сильно похолодало. Сад замер в ожидании непогоды. С каменной стены глазами-бусинами недобро таращились вороны. Порыв ледяного ветра рванул голые кроны деревьев, и всполошенные птицы возмущенно загалдели. Они оглашали настороженные окрестности тревожным карканьем. Нежданно-негаданно в голове зазвучал монотонный мотив из сна, и у меня по спине побежали нервные мурашки.

Опаздывающая на экзамен Саша выскочила на дорогу, едва внедорожник притормозил напротив главного входа в здание факультета. Прежде чем отъехать к преподавательской стоянке, Филипп внимательно проследил за девушкой. Не оборачиваясь, она взлетела по мраморной лестнице. В каждом стремительном движении сквозили грациозность и легкость, отличавшая чистокровных ведьм. Створка тяжелой двери распахнулась раньше, чем девушка протянула руку. Вестич нахмурился и поскорее припарковался, боясь, оставлять подругу без присмотра.