Игры по чужим правилам - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 14

С отсутствующим видом я прихлебывала питье и шарила взглядом по столовой. Ян, как всегда болезненно бледный и с взлохмаченной гривой кудрей, сидел за дальним столиком. Перед парнем лежали раскрытые книги, и он что-то переписывал в пухлый блокнот. Стажер поднял голову, будто ощутив, что за ним следят, и я приветливо помахала рукой.

— Ты куда? — удивилась Катерина, когда я отодвинула стул и поднялась.

— Хочу Яну кое-что сказать.

— Сашка, — попыталась остановить меня подруга, — наверное, не стоит.

Но, лавируя между столиками, я уже целенаправленно двигалась в сторону стажера. При моем появлении, он неохотно оторвался от работы.

— Привет!

— Здравствуй, — чинно кивнул Ян. Стало ясно, что приглашения присесть, не последует. От холода в льдистых глазах парня было неуютно.

— Спасибо за пятерку на пересдаче.

— Блестящая работа, — сухо отозвался профессорский помощник.

— О, спасибо.

— Подвинешься? — Раздался за спиной женский голос, и я обескуражено обернулась. С большим подносом в руках передо мной стояла миниатюрная девушка лет семнадцати и явно чего-то ждала. — Хочу сесть, — пояснила она, кивнув на свободное место напротив стажера.

— Извини. — Я отошла в сторонку, отчего в лице Яна скользнула насмешка. «Дюймовочка» по-хозяйски сдвинула его конспекты и водрузила поднос на столик.

— Что-то еще? — уточнил профессорский помощник.

— Еще раз спасибо.

По-глупому помявшись на месте, я заторопилась обратно к подругам. Стоило отойти на пару шагов, как новая подружка стажера с возбуждением зашептала:

— Ты ее знаешь?! Это та самая Александра Антонова, у которой роман с братьями Вестичами?

Жаль, что сплетница не видела моей свирепой гримасы, а так бы проглотила со страху язык и вилку заодно!

— Понятия не имею, — буркнул Ян без энтузиазма.

По крайней мере, хотя бы ему хватило такта не обсуждать подробности чужой личной жизни. Тяжелый взор льдистых глаз буквально буравил дырочку у меня между лопатками. От пристального внимания ноги стали заплетаться, и я неловко столкнулась с поднимавшимся из-за столика молодым человеком.

— Я пыталась тебя остановить! — Катя в сожалении развела руками, когда я вернулась.

Сидя в углу столовой, Ян болтал с соседкой и спокойно попивал кофе. На мгновение стажер глянул в нашу сторону, и мы шустренько отвернулись. Резкая холодность профессорского помощника несколько озадачивала. Чем же мы с подругой так ему не угодили?

— Спасибо вам, что вежливо послали! — прокомментировала я строчкой из эпиграммы и подхватила с пола рюкзак. — Ладно, учеба зовет.

Поднимаясь на нужный этаж по оккупированной толпой курильщиков дымной лестнице, я набрала номер Филиппа. Трубка мобильного телефона долго молчала, а потом раздался бархатистый, низкий голос, от какого у меня сладко сводило под ложечкой.

— Привет.

— Привет! — с энтузиазмом выпалила я.

— Сейчас ответить не могу. Вы знаете, что нужно делать. — Следом раздался щелчок, означавший, что телефон готов записать сообщение.

От любезной беседы с автоответчиком я почувствовала себя круглой дурой. Хуже, наверное, только с манекеном в универмаге поздороваться.

— Передай Марго, что подвеску ей вернет Зак! — мстительно произнесла я и, отключая вызов, с ожесточением ткнула в красный прямоугольник на экране мобильного.

Надо полагать, что утреннюю ссору Филипп воспринял так близко к сердцу, что объявил бойкот и выключил телефон! Глупая месть!

Глава 4

Последний шабаш

Зимний вечер накрыл улицы, затопил темнотой подворотни и узкие проулки, озарил зыбким светом фонарей проспекты и площади. Столпы прожекторов пронзили беззвездное небо. Отступала суета прожитого дня, и город вздохнул с облегчением, погружаясь в праздность выходных.

В нашем доме царило спокойствие. В гостиной бормотал телевизор, тихо переговаривались родители, вернувшиеся из пригородного пансионата. Если судить по болезненному виду отца, то гулянка, вернее, конференция психиатров, прошла очень плодотворно.

Сидя на кровати, я буравила свирепым взором праздничное короткое платье, купленное специально для ведьмовской вечеринки, и по-настоящему страдала. Стрелки часов неуклонно приближались к девяти — времени шабаша в Гнезде, а прекрасный принц так и не явился, чтобы забрать меня на сказочный бал.

Ссора затянулась. Филипп исчез, сбрасывал звонки и игнорировал сообщения. К середине дня, когда обида поутихла, я стала волноваться, все ли у Вестича в порядке, а к вечеру уже не находила себе места от тревоги.

Дернул же меня черт поехать в эзотерический магазин! Надо было подарок по Интернету заказать, и купить какую-нибудь полезную книгу. К примеру, справочник «100 советов по управлению гневом или как не остаться без девушки»!

Вдруг в дверь позвонили. Точно ошпаренная, я соскочила с кровати и, неловко запутавшись ногой в покрывале, с грохотом сверзилась на пол.

— Сашуля, ты жива? — уже из прихожей крикнула мама.

— Все в порядке, — в ответ простонала я, растирая ушибленное колено, и поковыляла в крошечную прихожую.

Прежде чем открыть дверь и впустить долгожданного гостя, матушка, точно издеваясь, долго возилась с замком. Однако радость растаяла, как снег под африканским солнцем — на пороге квартиры, вопреки ожиданиям, стояла улыбающаяся Елизавета Вестич.

— Лиза?! — От удивления мама даже стянула с носа лекторские очки. В душе родительница все еще не верила, что ее дочь водила дружбу с известной на всю страну актрисой.

— Верочка! — Впорхнув в прихожую, Лиза тепло расцеловалась с маманей.

Следом раздался возбужденный басовитый голос:

— Лизонька здесь?! — И вот папа в разъехавшемся на животе домашнем халате, позабыв про головную боль, вывалился из гостиной.

Без преувеличений, отец обожал высокую платиновую блондинку с лицом капризного ребенка и в тайне (как будто никогда не видел себя самого в зеркале) недоумевал, почему его ребенок уродился рыжеволосым и конопатым.

Девушка испуганно попятилась от надвигающегося усатого гиганта, но так и не сумела избежать медвежьих объятий.

— Отлично выглядишь, — пробормотала она сквозь зубы, похлопав отца по круглому плечу.

Долгие годы колдовской дар истреблял в девушке настоящие эмоции. Она научилась ловко обманывать окружающих и исключительно талантливо изображать живые чувства. Так что сейчас, будучи обычным человеком, Лиза мастерски притворялась милой. Не зря к ней привязалось шутливое прозвище Кошка — никогда не догадаешься, о чем она на самом деле думает.

— Костик, — забранилась мама, видя смущение гостьи, — ты задушишь девочку!

— Она, вон, какая крепкая! — Родитель с довольным видом сжал Лизины плечи, и актриса выдавила жалобную улыбку. — Ты приехала за Сашкой вместо братца?

— Знаю, птичка, я не та, кого ты рассчитывала увидеть, — приподнявшись на цыпочках, Лиза выглянула из-за отцовского плеча, — но он попросил доставить тебя в лучшем виде. Говорю сразу, за услугу мне обещан новый Мерседес.

— Ты умеешь торговаться, — присвистнула я, стараясь не показывать огорчения. — Объяснения, почему он сам не приехал, оплачены?

— Нет, — цокнула языком Лиза, — спросишь его лично.

Мама бросила на меня сочувственный взгляд и из деликатности утащила отца, готового разразиться градом неловких вопросов, в гостиную. Из комнаты донеслось его недовольное бормотание — похоже, папаня костерил сбежавшего кавалера.

— А ты уже собрана? — Актриса многозначительно оглядела мои домашние шорты, футболку с рожицей Микки Мауса и узел рыжих волос. — Это, конечно, твое дело…

— Сейчас переоденусь, — тяжело вздохнула я. Признаться, от категоричного отказа, ехать на ведьмовскую вечеринку, меня удержала исключительно тоска по имениннику.

Приведя себя в порядок, я бросила в лакированный клатч ключи и мобильный телефон. Помялась, и все-таки прихватила купленный браслет. Хотелось надеяться, что Филипп просто вспылил и сгоряча отказался от подарка.