Кошачья добыча - Хобб Робин - Страница 18

Решение сбежать оформилось окончательно; но сердце никак не желало утихомириться. Ей не терпелось уйти отсюда немедленно, хоть Розмари и знала, что то было бы глупым шагом. В темноте, неся на себе Гилльяма и ведя в поводу стельную корову? Нет. Она выдвинется на рассвете. Пелл заявится на ночь глядя, пьяный по уши, если вернётся вообще, и проспит допоздна. Она улизнёт по свету, с отдохнувшим ребёнком, и им не придётся плутать в темноте. Разумно было сделать именно так, а она была разумной женщиной. Вернись Пелл вечером, и Розмари разыграет перед ним уважительное почтение, без разницы, что он там будет требовать от неё. Она была сильной. Она подготовилась как следует.

Вот почему, сказала Розмари самой себе, сейчас она усядется на свой старый разбитый стул, теперь, впрочем, куда сильнее расколошмаченный, — стараниями Пелла, в поисках денег швырнувшего тот прочь, — и выплачется. Она оплакивала себя, бывшую такой дурой, — и все свои труды, и любовь, что обошлись ей лишь в безобразную крошечную лачугу, загнанную меж болот и утёсов, — и превращённую её стараниями и потом в уютный маленький коттедж. А когда слёзы кончились, Розмари обнаружила, чтоделось заодно со слезами. Дурацкая связь, кою она чувствовала с местом, никогда взаправду ей не принадлежавшим, — последняя испарилась тоже. Пускай оно достаётся Пеллу. Пускай он заимеет всё. Может, тот и получит свою хибару; но её мальчика она заполучить ему не позволит. Никогда.

Мармелад без устали мчался сквозь тьму. Рёбра ныли, а в ушах всё ещё звенело от удара об стену. Он позволил горлу разродиться гневным рыком, и тут же сурово осёк себя, замолкнув. Разве он котёнок, чтобы вот так выдаться добыче — громким воем или вздыбленным хвостом? Ну уж нет, разумеется.

Женщина была смыслом. Мужчина — громаден и весьма силён. И быстрее, чем ожидалось. Кот подумывал, что легко ускользнёт от него, но взамен попался в цепкую хватку рук. Пойми тот, что может раздавить попавшегося в ловушку кота, а не отбросить к стене, и Мармелад давно бы был мёртв.

Что значило и то, не избавься он от человека, и в скором времени смерти ему не избежать уж точно. Мармелад изучал территорию. О сдаче не шло и речи. Бой с мужчиной продлится до смерти.

Но как в одиночку прикончить столь громадного зверя?

Человек не знал пути, что тропинкой вился вдоль скал. Быть может, когда-то эти места и были знакомы ему, но не теперь. Ночь стояла тёмная, облака насмешливо поддевали блеклую луну. Человек спотыкался, не раз и не два, громогласно сквернословя, и шагал дальше. Голые скалы высились без единого деревца; лишь кустарник да рослые травяные стебли устилали те ровно ковром. И ни малейшего укрытия от ветра. Какая же малость, подумал кот про себя, отделяла человека от края земли. Взморье ниже скалистой гряды ощеривалось обломками сланца. Прибывающий прилив верно набегал к самому краю обрыва.

Но человек придерживался прежней тропы, спешно пытаясь добраться до города, порой едва не срываясь с шага вприпрыжку. Мармелад вполне мог состязаться с ним в темпе, но всё равно оставался позади. Неуклюже тащась, мужчина скрылся в подступающих ближе сумерках, держа извилистый путь к вершине скалы. В спину подувал весенний ветер, тёплый и полный обещаний на скорый дождь. Ночь оживала, и время складывалось как нельзя лучше для хорошей охоты — на кота, если б тому не было нужды убить этого громадного тупицу первым. Невидимый, кот крался в травяных зарослях по человеческим следам. Ветер, колыхающий высокие стебли прошлогоднего сухостоя; шёпот и тихое журчание волн, оббивающих каменистый пляж грядами ниже, скрывали охотника от преследуемой добычи. Поспевать за той оказалось не больно тяжким делом. Отблески света, вполне изрядные для кошачьего зрения, оборачивались непроглядной ночной мглой для человека. Спорый ходок из последнего вышел ещё тот. С ворчаньем и руганью он плёлся и плёлся вперёд. Запнувшись лишь на пару мгновений, чтобы кинуть взгляд взад и вниз, в лесистую лощину: там, на отдалении, по-прежнему пробивался свет — через окошко коттеджа и прохудившиеся дыры в соломенной крыше. Выплюнув грязное словцо, мужчина, шатаясь из стороны в сторону, пополз дальше.

Мармелад немного понаблюдал за ним, примечая, как высоко тот задирает ноги, — и оценивая темп. После рывком (от которого не сбежала ещё ни одна мышь) метнулся поперёк дороги, взвыв перед самым носом добычи. Ошарашенный, человек подпрыгнул, спутав коленки, и тяжело обрушился на карачки. Но Мармелад уже шустро юркнул во мглу. Я хочу убить тебя, сообщал кот незваному гостю.

Человек поднялся на ноги, обтирая содранные до крови ладони о ткань штанов.

— Просто кошка, — проговорил он, добавив затем: — Обычный клятый кошак. — Задумавшись на секунду, рявкнул вслед во весь голос: — Ты ничего не сделаешь мне, кот! А я пришибу тебя, попадись только мне!

Он постоял так недолго, озираясь вокруг в полумраке. Мармелад не испытывал ни крохи страха. Когда мужчина вновь двинулся вперёд, кот призраком заскользил позади. Когда же тот перестал то и дело оглядываться через плечо, обождал ещё на дюжину шагов. А потом, безмолвно, как весенний ветер, ринулся сзади, взмывая на загривок. И расцарапывая мимоходом лицо, увы, не так глубоко, как хотелось бы, — ибо был шанс, что мужчина вновь его сцапает. Человек с пронзительным воплем разразился бранью, хватаясь за лоб и щёки. Мармелад же, сиганув на обочину, припал к земле, скрывшись в травяных дебрях.

— Ты, проклятая тварь, звериное отродье Уита! Чтоб тебя побери! Теперь я точно прибью тебя!

Попробуй.Безмолвно пригласил его Мармелад. Просто попробуй.Хлестнул хвостом. Он видел, как человек, ссутулясь, нащупывает камни. Где бы ему найти их на тропинке, поросшей травой? В глотке Мармелада зародился рык. Забавно было наблюдать, как незваный чужак распрямляется. И куда забавнее — следить, как тот корчит вид, что отнюдь не намерен подкрадываться к коту, отважась подобраться ближе.

Стоило мужчине вскочить, Мармелад отпрыгнул назад, но лишь на десяток шагов. Кот вновь припал к земле, ворча и с недвусмысленным вызовом хлеща по бокам хвостом. Топай дальше. Поймай меня. Убей меня.

Теперь человек уже впал в ярость. Подскочив, грохнулся там, где только что был кот. Мармелад победоносно взвыл и бросился наутёк. Кое-как вскарабкавшись на ноги, человек помчался следом, выкрикивая на ходу угрозы.

Рычи, что хочешь! Словами меня не достать!

— Ты у меня попляшешь, демоническая зверюга, и словами дело не обойдётся, когда я поймаю тебя!

Дважды кот дразнил добычу, и дважды добыча подскакивала. На третий раз Мармелад стрелой дал стрекоча, метнувшись в глубокие травяные кочки и засел, сжавшись. Но не прячась. Он видел, как человек обнаруживает его тайник, и напрягал каждый мускул, в отчаянной нужде быть готовым к… Человек вскочил, и Мармелад бросился назад, под ноги мужчине, подсекая, так что Пелл оступился на краю отвесного обрыва, поросшего травой. Человек взревел, когда земля прямо под ним вдруг обвалилась; отчаянно зацеплялся за кочки. Но те увёртывались из-под рук, и шлёпались вниз вместе с ним, свободно разваливаясь прямо в воздухе, — рушась вниз, к скалистому пляжу внизу, ухватываемые волнами, накатывающими на берег. Падая, мужчина истошно заорал.

Мармелад, с глухо колотящимся сердцем, рискнул подобраться ближе к скале и выглянуть за край обрыва. Поначалу даже его кошачьим зрачкам было не под силу проникнуть вглубь клубящейся ночи. Он мог разобрать лишь белое кружево прибоя, с которым на каменные булыжники накатывали клубящиеся под утёсом волны.

— Я убью тебя, кот! — провопил снизу человек. — Я выслежу, затравлю и убью тебя!

Не сработало. Грохнувшись вниз, мужчина не улетел слишком далеко, а земля, обвалившаяся с ним, смягчила падение заместо подушки. Человек отчаянно цеплялся за скалистый обрыв, свирепо вглядываясь вверх. Кот был вполне убеждён, что тот не видит его. И протолкнул голову немного дальше, чтобы открыто глянуть самцу в лицо.