Упасть в небо - Кузьмина Надежда М. - Страница 102

— Между двумя мужчинами? — усмехнулся конунг. — Поединок в круге с боевым оружием. В зависимости от тяжести оскорбления — или пока один на ногах стоять не сможет, или до смерти.

— Отлично. Значит, между столами на пиру, — кивнуло Лихо. — Прямо сейчас.

Задира расхохотался:

— Что, не хочешь добром ложиться? Так топором уложу!

Что нехорошо, другие вокруг засмеялись тоже.

«Зря это он, — качнул головой Шон. — Такого Танши не простит».

Я обернулась к конунгу:

— Лорд Ульхдаттвар, вы обещали мне и моим людям безопасность!

— Это всего лишь небольшой спор между мужчинами, леди. Тут я встревать не могу. Ваш спутник может уступить, и никто его пальцем не тронет.

Значит, вот как. Уступить и потерять честь, стать посмешищем… Закусив губу, я продолжала глядеть в глаза Могучерукому, пока тот не отвёл взгляд первым.

Почему мне кажется, что это — очередная провокация?

«Кузнечик не злись… Хотя ты права».

«Шон, можно, я кое-что сделаю за столом?» — обернулась я к учителю.

Шон сморщил нос и подмигнул: «Давай! А я помогу».

Мы продолжали идти по улице. Следом, прослышав о намечающемся поединке, валила толпа…

Викинг — меня уже просветили, что его имя Радгарр Свирепый и что он известен как искусный и беспощадный боец на топорах, — подбоченившись, стоял в центре площадки. Светловолосый, рослый, на груди — стальная кираса, в руках огромная секира. Топорик поменьше — наверное, для метания — висит на поясе. Ноги чуть согнуты, готов к бою. На лице — усмешка. В ауре — уверенность.

Лихо в синем колете и белой рубахе, со своим чуть изогнутым узким мечом смотрелось не так грозно. Даже, можно сказать, совсем не грозно. Скорее, легкомысленно-несолидно. Стояло себе в расслабленной позе и рассматривало облачка на небе, словно и не замечая ни противника, ни толпы вокруг…

Толпа гудела — я обратила внимание, что тут и там мужики бьют друг друга по рукам, очевидно, делая ставки на исход боя. Выбрав пару воинов за боковым столом, прислушалась, как показал Шон. Надо сказать, услышанное совсем не вдохновляло.

— …отрезать сочный кусок от жирной южной коровы, которой правит блоха.

— Негоже блохам владеть коровами. Мясо — право сильного.

Значит, вот кого во мне видят… Совсем нехорошо.

«Кузнечик! Побейся-ка с конунгом на пятьсот империалов, что Лихо не проиграет!» — неожиданно пришло от Шона.

А-а?! Чего это он?

«Давай!!!»

Ладно. Попробую. Повернулась к Ульхдаттвару.

Сейчас смотреть на конунга было заметно удобнее, чем вчера. Перед тем, как мы расселись, я удлинила магией ножки наших кресел почти на ладонь, чтоб только ноги до земли доставали. И прикрыла содеянное мороком, словно так всё и было. Не стала трогать только стул Бредли, Борин у нас и без моей помощи здоровый.

Сглотнула и начала:

— Я готова спорить, что лорд Танши не проиграет…

Вышло не особо уверенно. Но Могучерукий оживился:

— На какую ставку?

— Пятьсот империалов.

— Давайте тысячу. — Глаза конунга хитро блеснули. — Ведь вы не стали бы брать в посольство слабака?

Ещё и подначивает?

«Изобрази сомнение, потом неохотно согласись. И попроси меня разбить ваше пари, чтоб он потом на попятную не пошёл».

Это чему меня Шон учит?

«Честно, то есть без магии, делать деньги», — хмыкнул Ас.

Ладно. Поверю.

Через минуту довольный конунг грохнул кулаком об стол, давая сигнал к началу поединка.

Радгарр атаковал немедленно — бросился вперёд и, резко замахнувшись с широкого шага, разрубил могучим взмахом секиры воздух там, где только что стоял Танши. Только Лиха на месте уже не было. В ауре нападавшего пламенем вспыхнула ярость, северянин закрутил головой, снова поднимая топор…

Наверное, Танши и вправду сильно обиделся или разозлился. Потому что перешёл в атаку сразу. Взвился перекрученным прыжком рядом с делающим разворот викингом и змеиным укусом выбросил вперёд тонкое жало меча, нанося укол в правую руку. Чуть над локтем, так, чтобы задеть нервы и покалечить сустав. А потом, приземлившись за спиной выронившего секиру противника, хлестнул лезвием горизонтально, вспоров радгарровские штаны и зад под ними.

Викинг взревел, толпа ахнула. Конунг грохнул кулаком по столу.

А наша белобрысая комета крутанулась волчком и двумя быстрыми ударами рассекла под коленями ноги не успевшего повернуться Свирепого.

«Он его обезножил, перерезал сухожилия, — качнул головой Ас. — Если у них нет магов вроде эльфийских, такое не залечишь…»

Я сглотнула.

Лорд Танши завершил круг вокруг упавшего на колени Радгарра. Походя уколол мечом в левую руку, которая тут же повисла плетью, на секунду остановился, глядя поверженному врагу в глаза, и произнёс громко, так, чтобы услышали все:

— Не задирай мужчин. Не хули гостей.

Лезвие блеснуло, остриё ужалило горло, прихватив на обратном ходу клок светлой бороды. Викинг захрипел, заваливаясь на спину…

— А не умеешь говорить — молчи!

Лорд Танши повернулся к нам, чуть поклонился:

— Он жив, я не стал омрачать смертью праздник. Но вряд ли сможет теперь говорить, ходить и драться. Есть ещё желающие что-нибудь мне сказать или предложить?

Конунг молчал. Остальные тоже…

Танши небрежно повёл плечиком, легко подхватил с земли секиру: «Трофей!» — и отправился на своё место.

Когда четверо мужчин унесли Свирепого с места его последнего боя, Ульхдаттвар повернулся ко мне:

— Золото принесут сегодня вечером к вам в дом. Так кто, говорите, этот лорд Танши?

— Наш учитель грамматики, — дала я абсолютно честный ответ.

Теперь в нашу сторону смотрели по-другому — озадаченно, оценивающе, с уважением. Я была довольна. Судя по всему, исход поединка стал сюрпризом. Вот пусть поразмыслят, чего можно от нас ждать, если самый дохлый да хилый имперец уделал их призового бойца, даже не вспотев? Съедобна ли вообще та южная жирная корова?

И — мелкая пакость или неожиданный побочный эффект, это уж как посмотреть, — после блестящего выступления лорда Танши поединки викингов смотрелись бледно. Ну да, выглядели те грозно и воинственно, махали секирами и алебардами, сшибались со звоном и грохотом… но на мой вкус, молниеносный почти бескровный разгром, который учинило Лихо, был круче, намного круче.

Судя по тому, как барабанил по столу пальцами мой сосед — так казалось не мне одной. Кстати, я посмотрела на сыновей конунга — Альдива и Торнвалда. Альдив мне понравился — золотоволосый, высокий, по-юношески гибкий. Хотя то, как он вмазал носком сапога по боку уже упавшего противника, симпатичным не выглядело — это же не настоящий бой, так зачем добивать? Каков из себя Торнвалд, я почти и не разглядела — на том был закрывающий нос и щёки шлем с шишаком и прорезями для глаз. Ниже начиналась борода, поди там чего разбери. Махался секирой он лихо, но это не повод для знакомства.

Слушавший мои мысли Ас хмыкнул. Я мысленно пожала плечами, мол, и что?

Конунгу я похвалила доблесть обоих отпрысков. Те и в самом деле, похоже, старались.

Зато выступление скальда Ингрегарте мне понравилось по-настоящему. Тот пел что-то о море и небе над ним, о бескрайнем просторе и ветре… Я понимала не всё, но услышанное казалось почти родным. Драконьим.

— Два дня позади, — констатировал Ас вечером, потыкав пальцем в увесистый кожаный мешок с выигранными у конунга деньгами.

Лив поинтересовался:

— А какие там монеты?

— Думаю, разные, — пожал плечами Бредли, придирчиво разглядывающий безупречную кромку свежезаточенного кинжала.

— Поглядим?

— Одно из трёх, — констатировал Ас минуту спустя. — Либо мы разорили Могучерукого и тому пришлось выскребать прадедушкины сундуки, либо он только что нашёл древний клад, либо решил избавиться от всех скопившихся за три поколения неликвидов, сплавив их нам. Поглядите, это же золотой из Тер-Шэрранта с портретом Шамиарра! Выходит, монете как минимум семьсот лет!