Операция «Минотавр» - Кунтс Стивен - Страница 29

– Эй, Герцог, это Бабун. Ставлю десять зеленых на старушку Риту, если у тебя они есть.

– Сволочь ты. Принимаю.

Бабун громко захохотал. Потом переключился на переговорное устройство и сказал:

– Рита, детка, мы его достали. Этот гад завелся.

– Не смей называть меня деткой, ты… ты…

– Господи, да остынь же! – заорал Бабун. – Мне наплевать, будь ты хоть королевой лесбиянок царства Ксанаду, но сейчас, черт побери, ты пилот-истребитель. Это не шуточки. – Он глубоко вдохнул и пробормотал: – «Бороться, чтобы летать, летать, чтобы бороться, бороться, чтобы побеждать». Иначе не бывает.

– Неужели ты сейчас это придумал?

– Это девиз «чудо-стрелка» из одноименного фильма. Так, что ты сейчас собираешься делать на скоростном проходе?

– Наверное, сверну в ту же сторону, что и он.

– Скорее всего, он сделает горизонтальный разворот на максимальной скорости. Воображения-то у него по нулям. Следи, куда он вывернет, потом задери нос градусов на сорок и напирай прямо на него, чтобы походило на сходящиеся ножницы. Если он вовремя не среагирует, ты получишь позиционное преимущество, а на меня этот тип не производит впечатления светлой головы.

Оба «Интрудера», вынырнув из ниоткуда, начали сходиться с суммарной скоростью тысяча шестьсот километров в час. Самолет Дегана, казавшийся сначала крохотным пятнышком, быстро увеличивался в размерах и вскоре уже заслонил собой лобовое стекло кабины. Бабун уже видел такое, когда с Джейком Графтоном шел на таран, тогда – на F-14. Он непроизвольно зажмурился.

Голова у него запрокинулась, и пол оказался сверху. Она заложила крутой вираж. Бабун открыл глаза и ухватился за ограждение фонаря, чтобы удержаться и осмотреться.

– Куда?

– Влево. Я его достала. – Она подалась вперед на сиденье, ухватившись левой рукой за держатель, когда вывернула с перегрузкой.

– Нос повыше. – Хватит советов. Она либо справится, либо нет.

Левое крыло приняло почти вертикальное положение, а нос завалился к горизонту. Перегрузка спала после того, как она отжала ручку вправо до упора и самолет в мгновение ока развернулся на двести градусов. Снова ручку на себя – он слишком зарылся. Тяни, тяни, тяни выше этот нос.

Теперь Деган был спереди и ниже, но Рита выходила на него изнутри описываемой им петли и готовилась атаковать сверху. Отпусти ручку и наращивай скорость, все ближе и ближе к нему, молча взывал к ней Бабун.

– Деган нас не видит, – сказал Бабун, пытаясь перебороть внезапно подступивший позыв к рвоте. От похмелья никуда не деться. Стянув перчатку, он сорвал с себя маску. Желудок сократился, но извергать было нечего. Рита заняла идеальную позицию для пуска ракеты «Сайдуиндер» с верхнего эшелона.

– Лиса-два, – произнес он в микрофон радиостанции. – Ты мне должен десять долларов, Деган. – Затем его все же вырвало.

Рита подняла нос А-6 и развернулась обратно, на запад.

– Топлива маловато, – сказала она Бабуну, затем вызвала Дегана и сообщила, что переключается на частоту центра в Сиэтле.

После разбора полетов дежурный пикап отвез их в общежитие.

– Спасибо, – сказала Рита.

– За что?

– Ты у меня был в воздушном бою за тренера.

– Это нетрудно. Они же штурмовики. Это не их бизнес.

– Пойдем пообедаем? – предложила она.

– Нет. Я завалюсь в койку.

– Надеюсь, с тобой ничего страшного, – крикнула она ему вслед.

Джейк Графтон сидел на чердаке возле кучи ящиков, в которых годами накапливался всевозможный хлам, а он никак не мог отважиться его выбросить.

Чего там только ни было – от школьных учебников до сувениров из половины портов мира. Он заглядывал в ящики, пытаясь сообразить, что откуда. Кажется, в этом ящике. Он открыл его. Подставки для обуви, пустые бутылочки от лосьона для бритья, пуговицы, нитки, какие-то книжки в мягких обложках. Три рваные рубашки.

Он нашелся в четвертом ящике. Джейк вынул пистолет из кобуры и проверил магазин. Патронов нет. Он поднес оружие к сорокаваттной лампочке, свисавшей с балки. Не заржавел. Хорошо, что он его смазал, прежде чем спрятать. Он снова заглянул в ящик в поисках патронов. Да, есть коробочка – двадцать пять штук, калибра 9 миллиметров «магнум». Он закрыл магазин, несколько раз проверил оружие, затем вставил патроны.

Опираясь спиной на ящик, он вытянул ноги, скрестив их, и задумчиво уставился на пистолет в кобуре, лежавший на полу. Камачо сказал, что убийство, по всей видимости, совершено профессионалом по заказу. Гарольд Стронг все равно был бы мертв, даже с пистолетом на боку. Однако ощущение, что пистолет с тобой, придает нервничающему человеку уверенности. Это вроде аспирина. Или пива.

Такой большущий шпалер не спрячешь под мундиром. Может, носить его в кейсе? А попробуй его оттуда вытащить. В машине-то можно держать его в ящике для перчаток или под сиденьем, но это слишком далеко, если кто-то откроет огонь, когда ты за рулем – то ли стоишь на перекрестке, то ли мчишься по шоссе.

А в будни все равно приходится ездить в метро. Может, следует держать пистолет в спальне или в кухне – и здесь, в загородном домике, и в квартире в Арлингтоне.

А как объяснить это Кэлли?

Снайпер прикончил Стронга, когда тот ехал в загородный домик. Видимо, тот ездил одним и тем же маршрутом каждую пятницу. Что было вполне предсказуемо.

Кто предсказуем, тот уязвим. Так. Что я делаю регулярно? Он проанализировал расписание дня. Езжу в метро, в выходные к морю, что еще?

Стронг был разведен. А Кэлли? Может, она станет мишенью?

Чад Джуди – не его ли наняли убить Стронга?

Джордж Ладлоу… Адмирал Генри… Сенатор Дюкен – верхушка айсберга в конгрессе… Семнадцать миллиардов долларов – сколько это рабочих мест, скольким людям они дадут возможность кормить семью и учить детей? Семнадцать…

– Джейк. – Ее голос доносился издалека. – Джейк, ты еще наверху?

Он с трудом пришел в себя:

– Угу.

Ее голова появилась в проеме лаза на чердаке. Она стояла на лестнице.

– Что ты там делаешь?

– Уснул. – Он помотал головой. Дождь размеренно стучал по крыше. Он взглянул на часы: час ночи.

Она взобралась по лестнице и села рядом с ним. Осторожно коснулась кожаной кобуры.

– Зачем ты вынул эту штуку?

– Просматривал, что тут есть. – Он положил пистолет в один из открытых ящиков.

Они сидели, взявшись за руки и прислушиваясь к шуму дождя.

– Джейк, – сказала она, – я хочу удочерить эту девочку.

– Тебе придется нелегко, Кэлли. Одиннадцатилетняя, ветеран Бог знает скольких приютов. За свою короткую жизнь она успела навидаться больше, чем ты до сих пор. Трудно будет.

– У тебя неприятности на службе, да?

– Да.

– Очень плохо?

– Наверное. – Он взял ее руку, долго рассматривал, потом заглянул ей прямо в глаза: – Никак не разберусь.

– Это не впервые.

– Действительно.

– До сих пор тебе всегда удавалось выкручиваться.

– Такой уж я есть. Молодец, что отметила это. Вижу, тебе запал в голову наш утренний разговор. – Он пытался избежать сарказма в своем голосе, но не получилось.

Она отняла руку.

– Джейк, мы с тобой не становимся моложе. Я хочу взять эту девочку. Прямо сейчас.

– Ладно, Кэлли.

– Ты поступай, как знаешь. Я хочу взять девочку.

– Да я же не возражаю.

– В четверг. Утром нам покажут ее, потом поедем на собеседование в управление социальных служб.

– Ладно. В понедельник я уеду из города, но в среду вернусь. В четверг возьму свободный день. Кстати, на той неделе я просил старшину в управлении кадров заполнить мне рапорт об отставке. В понедельник, прежде чем уехать, я скажу им, что этого делать не надо.

– В отставку? Из-за этого приезжал тот адмирал?

– Не совсем. Может быть, этот рапорт послужил катализатором. Серьезно, Кэлли, это может оказаться самой большой неприятностью в моей жизни. Хуже Вьетнама, хуже Средиземного моря в прошлом году.

– Ты ничего плохого не совершил?