Путь Дракона - Абрахам Дэниел "М. Л. Н. Гановер" - Страница 19

Он хромал вниз по укрытых дождем улицам оккупированного Ванаи, опираясь на каждом шагу на трость, сделанную из серебра и черного дерева. Скоро должно было начаться выступление лорда Тернигана, и, хотя рана оправдывала его отсутствие, Гедер уже пропустил слишком много. Перспектива возвращения домой для того, что бы развлекать отца историями о том, как он свалился на поле боя и провел двухдневное увольнение с человеком, ухаживающим за его ногой, была достаточно неприятной.

Канал на восточном краю скромной Великой площади забили опавшие листья. Золотые, красные и желтые, они переделывали поверхность темных вод. Пока Гедер смотрел, из глубины поднялась черепаха, ее черная голова торчала из воды. Яркий красный лист прилип к ее панцирю. Черепаха проделала свой величественный путь мимо того, что выглядело как бревно, но на самом деле было трупом, одетым в промокшие цвета бывшего принца: солдат Валаи тащил телегу с поля боя и уронил труп в реку как напоминание местным. Другие тела висели на деревьях парков и вдоль колоннад. Они лежали на ступенях дворцов и рынков, квадрата общественной тюрьмы, где бывший принц теперь ел, гадил и дрожал перед своими подданными. Запах гниющей плоти сдерживала только прохладная погода.

Когда принц отправится в ссылку, мертвецов поднимут и придадут огню. Они когда-то были людьми. Теперь они — политические cкульптуры.

— Паллиако!

Гедер оглянулся на звук. Посреди Большой Площади он увидел Джорея Каллиама, тот нахмурился и махнул ему поторапливаться. Гедер отвернулся от черепахи с трупом, и мужественно хромая, пересек тротуар. Дворяне Антии стояли в боевом построении, ожидая только нескольких отстающих, вроде него. Перед ними, прямо на голой земле, сидели высокопоставленные лица города, выступающие в качестве резерва. Тимзанайские купцы и члены гильдий, перворожденные из ремесленников и влиятельных дворян. Они носили собственную одежду, — большей частью исключительно наперекор империи, — и держались скорее как учтивые слушатели религиозных собраний, чем униженные и побежденные. Содай Карвеналлин, секретарь лорда Тернигана, скрестив руки и уставившись вперед, возвышался на каменной трибуне, к которой были обращены все взгляды. Гедер не видел выступавшего с той ночи, когда они пьянствовали вместе, в то время как Клин сжигал его книгу… Гедер отбросил воспоминания, и занял свое место.

Он старался не замечать новой роскоши вокруг, но это было невозможно. Плащ сэра Госпи Аллинтона был прихвачен искусной работы серебряной брошью со сверкающим рубином. Меч Созлу Вверена покоился в ножнах из драконьего нефрита и слоновой кости, которые вполне могли оказаться ровесниками тысячелетия. Месячная рента со всех имений Ривенхалм болталась вокруг шеи Джори Каллиама золотой цепью. Одежды были свежевыстиранными, обувь блестела даже в сером свете сумеречного дня. Военные аристократы Антеи с гордостью носили звание победителей. Гедер посмотрел вниз на свою тросточку. Она сейчас была его ближайшим военным трофеем, и он начал старательно ею гордиться.

— Вот это денек, — сказал Гедер, кивая на низкие серые тучи. — Утром даже снег шел. Хорошо, что мы не на марше. Хотя, наверное скоро будем, да? Повезем дань королю.

Джори Каллиам утвердительно промычал, но не встретил взгляд Гедера.

— Моя нога поправляется. Гной доброкачественный. — сказал Гедер. — Но ты слышал о Конте Хирене? Его раненная рука воспалилась. Прошлой ночью он умер, когда пытались ее ампутировать. Позорище. Он был хорошим человеком.

— Был. — согласился Джори.

Гедер попытался проследить за его взглядом, но Джори, казалось, ни на чем не задерживал внимания. Или нет. Его глаза шарили по толпе в неустанном поиске. Гедер тоже стал искать глазами, толком не зная, что именно.

— Что-то не так? — спросил Гедер, понизив голос.

— Клина нет.

Гедер обратил на толпу уже более пристальное внимание. Были прорехи в строю — убитые или раненные, или отсутствующие по делам лорда маршала. Каллиам был прав. Сэр Алан Клин должен бы быть во главе строя своих людей. Вместо него там стоял, задрав подбородок, сэр Госпи Аллинтот.

— Может он заболел? — сказал Гедер. Джори усмехнулся, как будто над шуткой.

Барабаны возвестили приход лорда маршала. Избранный цвет Антеи воздел руки в приветствии, и лорд Терниган помедлил с ответом, позволив им постоять в этой позе некоторое время. В своем кругу могущественные люди Ванаи принимали ритуальное унижение с вежливым молчанием. Джори что-то проворчал с кислым видом. Он перестал осматриваться. Гедер перевел взгляд туда, куда уставился Каллиам, и обнаружил Клина стоящим позади платформы рядом с секретарем маршала. Клин был в шелковой тунике, темно-красных рейтузах и черном шерстяном плаще. Покрой его одежды говорил скорее о власти, чем о клинках и битве.

У Гедера все внутри упало.

— Остаемся тут? — спросил он тихо.

Джори Каллиам не ответил.

— Лорды Антеи, — начал Терниган, его голос прокатился через площадь не так громко, как мог бы. Оказалось, лорд маршал простыл. — Благодарю вас всех от имени короля Симеона. Ваша доблесть вернула покой в империю. Я принял решение о возвращении в Камнипол с данью, которую Ванаи должен трону. Приближается зима, а марш предстоит длинный, и я бы не хотел, чтоб мы провели всю неделю, натягивая ботинки. Я попросил сэра Алана Клина оставаться протектором Ванаи до тех пор, пока король Симеон не назовет постоянного губернатора. Все, кто следовал за ним в битве, последуют за ним и сейчас.

Отдав приказания, Терниган пробурчал что-то себе под нос и обратил внимание на людей, сидящих на мостовой. Пока он пересказывал историю Антийских притязаний на Ванаи, оправдывая оккупацию войнами и соглашениями, подписанными сотни лет назад династиями и независимыми парламентами, которые давным-давно прекратили свое существование, Гедер оставался в замешательстве от того, что только что случилось с ним.

Для него не будет возвращения в Камнипол, не в этом году. Возможно, многие годы. Он оглядел плотно сколоченные деревянные дома с крутыми склонами крыш, толпившиеся между узких улиц, большой канал, по которому сновали из города к реке и обратно баржи и лодки, низкое серое небо. Экзотическое приключение завершилось. Он будет тут жить. Тысяча смутных планов на возвращение в Камнипол, Ривенхалм, в отцовский дом разваливались на глазах.

Терниган отошел от края платформы, взял у секретаря запечатанное письмо и вручил его Алану Клину, протектору Ванаи. Клин шагнул вперед, раскрыл письмо и зачитал вслух указ маршала. Гедер тряхнул головой. Отчаяние его росло с каждой фразой, и до него постепенно дошло, как сильно он ждал окончания кампании и освобождения от Алана Клина.

Нога Гедера запульсировала болью, когда Клин стал уверять людей Ванаи, что будет относиться ко всем расам одинаково спокойно, что преданность Антее будет вознаграждена, а предательство — покарано быстро и ужасно. Прославление Короля Симеона в частности и Антеи в целом заняло добрую часть часа. Даже в когорте Гедера к концу речи начались волнения. Затем Клин поблагодарил лорда маршала за свою службу под его началом, и формально принял свое новое назначение. Его прощальный жест люди встретили одобрительным гулом, в равной степени удовлетворенные и тем, что церемония окончена, и речью Клина, о чем бы она ни была. Граждане Ванаи поднялись, разминая затекшие руки и ноги, и болтая между собой как торговцы на базаре.

Гедер отметил смешанную реакцию граждан империи. Некоторые завидовали Клину и его людям в новой роли. Сэр Госпи Аллинтот аж светился от широченной ухмылки. Джори Каллиам уходил с задумчивым видом, и Гедер постарался поравняться с ним.

— Мы изгнаны, — сказал Гедер, когда они отошли достаточно далеко от основной массы своих товарищей. — Мы выиграли битву, а взамен нас изгнали, также надежно, как проклятого принца этого города.

Джори посмотрел на него с раздражением и жалостью.

— Клин с самого начала стремился к этому, — сказал он. — На это он всегда надеялся.