Звезда моей души - Устименко Татьяна Ивановна - Страница 79

— Язва! — чуть слышно процедил Беонир, сворачиваясь калачиком чуть поодаль.

— …среди которых преобладают муки холода, голода и жажды! — сердито закончила Ребекка.

— Ну извини, еды у нас нет, — виновато пробурчал Лют, уже передавший свой плащ мне. — Мы не ожидали, что так сильно задержимся в карауле и встретим вас.

— Вот так-то вы Наследницу ждали, — смягченный тканью голос моей охранницы хоть и прозвучал намного тише, но все же не утратил своей всегдашней заносчивости и язвительности, — и готовились выполнить наказ мага!

— Язва, — повторно заклеймил Беонир. — Она нас всех в могилу загонит.

— Женщина, замолчи, дай нам поспать, — сердито приказал Лют, приваливаясь к стене и закрывая глаза. — Мы все сегодня устали.

— Бу-бу-бу… — неразборчиво донеслось со стороны упрямицы.

— А она не умеет молчать, — мстительно хихикнул Беонир. — Не умеет дружить и любить…

— Женщины могут все, — хвастливо сообщила высунувшаяся из-под плаща воительница. — Только некоторые — стесняются!

Беонир открыл рот, собираясь ответить, но его опередил Лют, демонстративно протянувший руку и потушивший факел. В подземелье установилась тишина, вскоре перешедшая в сонное посапывание…

И вот теперь я проснулась. Факел горел как ни в чем не бывало, Ребекка мирно дрыхла, а Беонир и подземные воины… Я растерянно повертела головой, но не обнаружила поблизости ни одного из них. Мужчины исчезли. Я осторожно выбралась из плаща, старясь не потревожить Ребекку, и беззвучными шажками отошла в сторону, намереваясь выяснить, куда это запропастились наши спутники.

Коридор резко изгибался вправо, сужаясь до состояния тесного туннеля, откуда доносились приглушенные расстоянием голоса. Терзаемая любопытством, я тихонько поползла вперед, а затем прижалась к огромному камню, надежно укрывающему меня от уединившихся ниуэ. Обратившись в слух, я боялась попустить хоть слово из подслушиваемого разговора.

Они сидели плотным кружком, почти соприкасаясь склоненными головами, и общались едва различимым шепотом.

— Согласно предсказанию Лаллэдрина вас должно быть четверо: ниуэ, лайил, эльф и человек! — сообщил Лют, сверля Беонира упрекающим взглядом. — А вас всего лишь трое.

— У вас ничего не получится! — злобно выплюнул Зол. — Ибо чародеи Полуночных никогда не ошибались.

— И где я вам тут человека возьму? — униженно заканючил Беонир, растерянный и совершенно не понимающий, в чем его обвиняют. — А я-то тут при чем?

— При всем! — обвиняюще рыкнул Лют. — Вы потакаете чародеям-людям, вы трусы и рабы.

— Мы сами пострадали, — как умел, защищался юноша. — Несчастье свершилось уже давно, и пора бы нам всем забыть о прежних распрях и научиться жить в мире.

— Горе не имеет срока давности! — торжественно провозгласили его оппоненты. — Признавайся, как ты, меченый, смог втереться в доверие к эльфийке?

— Не помню, — драматично вздохнул Беонир. — Ничего не помню…

— Врешь! — холодно изрек Лют. — Вижу это по твоим бегающим глазенкам. Признавайся, зачем ты присвоил себе лук и стрелы, похищенные у големов? Брось их немедленно, ибо эти стрелы — страшная штука. Их наконечники смазаны соком ядовитого растения каркарут, вызывающего почти мгновенную смерть. От этой отравы не существует противоядия!

— Моя совесть чиста! — протестующе взвизгнул юноша. — А стрелы… — он замялся, — пригодятся… Какое-никакое, а все-таки оружие!

Лют недоверчиво покачал головой, ничуть не убежденный сбивчивыми доводами Беонира.

— Чем чище совесть, тем выше ее продажная стоимость. За сколько продался ты, предатель? — едко гоготнул Зол. — Не юли, признавайся по-хорошему.

— Я не продавался! — возмущенно взвыл Беонир, загнанный в угол как морально, так и физически. — Но в темнице чародеев томится мой отец, Беодар, и если я не выполню свою миссию, то его убьют.

— Это все отговорки! — безапелляционно хмыкнул Лют.

— Подожди, брат, давай разберемся, — урезонил напарника более совестливый Зол. — Беодар — сын Беовульфа… Так ты — внук великого воина Беовульфа, щенок? — Интонации обвинителя приобрели растерянную окраску. — Так?

— Да, — нехотя признался Беонир, совершенно не по-геройски шмыгая носом. — Я внук того самого Беовульфа, который…

А дальше он озвучил настолько невероятное откровение, что я судорожно икнула и до крови прикусила нижнюю губу, опасаясь выдать себя неосторожным вскриком или чересчур громким вздохом.

ГЛАВА 7

— …который пообещал, что наше племя обретет свободу и выйдет из подземелий лишь тогда, когда люди соединятся с эльфами, ниуэ и лайил, став единым, счастливым народом. Хотя, — Беонир недоуменно всхлипнул, — скорее вода соединится с огнем, а тепло с холодом…

— М-да… — изумленно протянул Лют, тихонько присвистнув. — Мне уже доводилось слышать о мудрости и прозорливости знаменитого Беовульфа, но подобное предсказание смахивает на бред! Наш мир уже никогда не станет прежним.

— Самые непримиримые враги получаются из бывших друзей, — скорбно вздохнул его напарник. — Так произошло с людьми и эльфами, а поэтому их воссоединение невозможно.

— Я тоже мало верю в положительный результат подобного пророчества, но каюсь — всегда мечтал стать исполнителем этих слов и намеревался попытаться… — пылко бормотал Беонир. — Хотя теперь, в силу того, что я пообещал… — Тут три головы сблизились еще теснее, и как я ни старалась, но так и не смогла расслышать завершение этой фразы.

— Ого! — возбужденно отреагировал Лют, поспешно отстраняясь и искоса поглядывая на Беонира. — Вот так парадокс у нас нарисовался! А ты знаешь, что про подобную ситуацию обычно говорят: хотел как лучше, а получилось как всегда?

— У каждого народа свои пророчества, — философски изрек Зол, — и свои герои!

— Это он-то герой? Скорее этот щенок идеально подходит под категорию «в семье не без урода», — издевательски заржал Лют, показывая пальцем на сконфуженно скорчившегося у стены Беонира. — Да он, к твоему сведению, мерзкий предатель и будущий убийца… Не поэтому ли ты приберег отравленные стрелы?

— Не преувеличивай, брат. — Зол великодушно взмахнул рукой, заступаясь за невезучего юношу. — Лично я не верю в существование плохих людей. Полагаю, виной всему становятся неблагополучные обстоятельства, в которые они попадают, а еще их неправильное отношение к тому, во что они оказываются втянуты.

— Да ты с ума сошел, брат, — негодующе закричал Лют, категорически несогласный с доводами друга, — если вознамерился оправдывать этого отпетого мерзавца!

— Тсс! — Зол поспешно прикрыл ладонью рот вспыльчивого товарища. — Молчи, а то, не дай Шарро, разбудишь Наследницу!

— Так ее и нужно разбудить, — рьяно отбрыкивался Лют, — и предупредить, пока не поздно.

— Нет! — Воин крепко ухватил друга за уши, насильно разворачивая его лицом в себе и гипнотизируя пристальным взором своих сильно расширившихся зрачков. — Если ты ее предупредишь, девчушка обязательно испугается и повернет назад. А тогда, — его губы печально искривились, — пиши пропало, ибо наш мир уж точно погрязнет в хаосе и сгинет в пучине смерти. Тогда мы можем заранее заворачиваться в простыни и медленно отползать в сторону кладбища.

— А почему медленно? — дурашливо хихикнул недогадливый Беонир.

— А чтобы панику не создавать! — Зол выпустил распухшие, покрасневшие уши Люта и напоследок наставительно щелкнул того по носу: — Все ясно?

— Понял, не дурак! — Физиономия Люта кисло покривилась. Он осторожно ощупал свои многострадальные уши, сильно увеличившиеся в размерах, и вздохнул: — Ну и доходчивые же у тебя методы воспитания, дружище. Честно говоря, мне и самому не очень-то хочется подыхать в расцвете лет. Ладно уж, промолчу, авось наша субтильная и наивная эльфиечка окажется на деле отнюдь не такой простой, какой видится… — Он переглянулся с напарником и довольно осклабился.

Притаившись в своем импровизированном укрытии, я беззвучно ухмыльнулась, гордясь тем, что старательно оправдываю надежды подземного воина. Да если бы он только знал, чем я сейчас занимаюсь, то, возможно, отозвался бы обо мне более уважительно.