Возвращение магии - Клейпас Лиза - Страница 19

Алина нашла Маркуса и Ливию вместе в приемной, это было место, где их семья часто собиралась, чтобы обсудить дела особой важности. И это было одно из них. Несмотря на панику, охватившую ее, Алина улыбнулась, взглянув в хмурое, обеспокоенное лицо брата и напряженное лицо сестры. – Совершенно нет причин опасаться, что я выброшусь из окна, - сообщила она им. – Уверяю, я абсолютно спокойна. Я видела Маккенну, мы вежливо побеседовали, и оба согласились, что то, что произошло в прошлом совсем неважно.

Маркус подошел ближе и сжал ее плечи своими грубыми, крупными руками. – Прошлое всегда имеет значение, - сказал он резким, хриплым голосом. – И сейчас, при теперешних обстоятельствах… я не хочу, чтобы ты снова пострадала.

Алина с улыбкой попыталась разубедить его. – Я не пострадаю. От чувств, которые я когда-то к нему испытывала, ничего не осталось. Я была просто запутавшейся девчонкой. И я уверена, что Маккенна тоже уже ничего ко мне не чувствует.

- Тогда почему он здесь? – спросил Маркус , и его взгляд заледенел.

- Чтобы вести дела с мистером Шоу, конечно. И обсудить твои вложения в их литейные…

- Подозреваю, что это – лишь отговорка, чтобы скрыть истинные намерения Маккенны.

- В которые входит… что?

- В конце концов, завоевать тебя.

- Право, Маркус, знаешь ли ты, как глупо это звучит?

- Я – спортсмен, - сказал он решительно. – Всю свою жизнь я охотился верхом и стрелял дичь – и я могу определить охотника, если такового увижу.

Отступив от брата, Алина наградила его насмешливым взглядом. – Мне следовало догадаться, что ты все сведешь к этому. Жизнь – это не только погони и завоевания, Маркус.

- Для женщины, возможно. Но не для мужчины.

Алина вздохнула и послала Ливии выразительный взгляд, молча прося ее поддержки.

Ее младшая сестра тут же исполнила просьбу. – Если Алина говорит, что ее не беспокоит присутствие Маккенна, тогда я думаю, мы тоже не должны возражать.

Выражение лица Маркуса не смягчилось. – Я все еще считаю, что надо попросить его удалиться.

- О, Господи, ты понимаешь, сколько сплетен это вызовет? - раздраженно спросила Алина. – Зачем спрашивать мое мнение, если ты уже решил, что делать? Просто пусть все остается как есть, хорошо? Я хочу, чтобы он остался.

Ее удивило то, каким образом и ее брат, и сестра посмотрели на нее, словно она заговорила на иностранном языке. – Что такое? – настороженно поинтересовалась она.

- Я только что увидел тебя прежнюю, - сказал Маркус. – Приятная перемена.

Алина ответила ему лукавой улыбкой. – На что ты намекаешь, Маркус? На то, что я стала трусливой и мягкотелой?

- Скорее замкнутой, - парировал он. – Ты отказываешься принимать ухаживания всех мужчин, кроме Сэндриджа - и очевидно, что из этого никогда ничего не выйдет. – И так как Алина что-то сбивчиво заговорила в знак протеста, Маркус переключил внимание на Ливию. – А ты не лучше Алины, - решительно заявил он. – Уже два года, как Эмберли умер, и ты тоже чуть не отправилась за ним в могилу. Пора отбросить вдовий траур, Ливия, и начать жить снова. Боже мой, вы - две самые красивые девушки в Гэмпшире, и обе живете как монахини. Я начинаю бояться, что мне придется тащить вас на своем горбу, пока я не стану лысым и беззубым.

Ливия окинула его оскорбленным взглядом, а Алина внезапно фыркнула, представив своего полного сил брата старым лысым чудаком. Она подошла к нему и ласково поцеловала. – Мы точь-в-точь такие, каких ты заслуживаешь, ты все время бесцеремонно вмешиваешься в чужие дела. Просто будь благодарен, что я не читаю тебе лекции по поводу твоих собственных недостатков, мой дорогой, неженатый тридцатичетырехлетний братец, чьей единственной обязанностью в этой жизни должно быть произвести на свет наследника титула…

- Достаточно, - простонал он. - Я слышал это тысячу раз от Матери. Видит Бог, мне не нужно слышать это еще и от тебя.

Алина торжествующе посмотрела на Ливию, которая смогла лишь слабо улыбнуться в ответ. – Очень хорошо, на этот раз я перестану, если ты пообещаешь не делать и не говорить ничего касательно Маккенны.

Маркус кивнул и что-то проворчал, прежде чем их оставить.

Поймав взгляд Ливии, Алина увидела, что замечания Маркуса ее расстроили. Она ободряюще улыбнулась. – В одном он прав, - сказала она. – Тебе следует снова вернуться в общество.

- Ты хочешь сказать, в общество мужчин.

- Да. Однажды ты снова полюбишь, Ливия. Ты выйдешь замуж за замечательного человека, родишь ему детей, и у тебя будет такая жизнь, какой пожелал бы для тебя Эмберли.

- А что насчет тебя?

Улыбка Алины исчезла. – Тебе известно, что такие мечты теперь невозможны для меня.

С губ Ливии сорвался вздох. – Это несправедливо.

- Нет, - сухо согласилась Алина. – Но тем не менее это так – некоторые вещи просто не для меня.

Крепко обхватив себя руками, Ливия хмуро уставилась в устланный ковром пол. – Алина, есть кое-что, о чем я тебе никогда не говорила - мне было слишком стыдно. Но сейчас, когда Маккенна вернулся, и я все время думаю о прошлом, я больше не могу игнорировать это.

- Нет, Ливия, - мягко сказала Алина, догадываясь, что собирается сказать младшая сестра.

Неожиданно слеза скатилась к нежному изгибу подбородка Ливии. – Это я рассказала Отцу о том, что видела вас с Маккенной вместе на конюшнях много лет назад. Конечно, ты подозревала об этом, но никогда не спрашивала. Жаль, что я тогда не промолчала. Я сожалею, что я этого не сделала. Я все для тебя разрушила.

- Это была не твоя вина, - возразила Алина, подходя, чтобы обнять ее. – Как я могу винить тебя за это? Ты была всего лишь ребенком, и… нет, не плачь! Это неважно, что ты сказала Отцу. Из моих отношений с Маккенной никогда бы ничего не вышло. Нам некуда было деваться, мы не могли сделать ничего, что бы позволило нам быть вместе.

- Мне все еще жаль.

С успокаивающим звуком Алина погладила ее по узкой спине. – Только дураки спорят с судьбой…так всегда говорил Отец, помнишь?

- Да, и из-за этого походил на полного идиота.

В горле Алины закипал смех. – Может, ты и права. Маккенна определенно бросил вызов судьбе, разве не так?

Достав из рукава платок, Ливия отошла и высморкалась. – Слуги болтают, - сказала она, ее голос звучал приглушенно сквозь комок смятого хлопка. – По-видимому, слуга мистера Чемберлэйна сказал Джеймсу, лакею – который рассказал одной из горничных – что в Нью-Йорке Маккенну называют «королем» Маккенной, у него огромный особняк на пятой Авеню, и его знают все на Уолл Стрит.

Алина криво улыбнулась. – Из помощника конюха в короли. Мне не следовало ждать от него меньшего.

- Алина, а что если Маккенна снова влюбится в тебя?

Вопрос заставил ее вздрогнуть. – Этого не случится. Поверь мне, если пламя прошлой любви погасло, нет способа его воскресить.

- А что если оно так и не погасло?

- Ливия, уверяю тебя, Маккенна вряд ли томился от желания меня увидеть все двенадцать лет.

- А разве ты… - Ливия внезапно замолкла.

Осознав, о чем собиралась спросить ее сестра, Алина покраснела. Она медленно подошла к окну и выглянула на тропинку из каменных арок, которая вела сквозь восточный сад. Арки поросли розами, клематисами и жимолостью, которые образовали тоннель, ведущий к окруженной каменной стеной беседке с деревянным решетчатым потолком. Воспоминания о Маккенне в этом саду были везде… его руки, осторожно двигаются среди роз, срезая сухие цветы… его загорелое лицо, местами залитое солнцем, прорывавшимся сквозь листья и решетку… волосы на затылке блестят от пота, когда он лопатой кидает гравий на дорожку, или пропалывает клумбы.

- Не думаю, что это можно назвать томлением, - ответила Алина, поглаживая оконное стекло кончиками пальцев. – Маккенна всегда будет частью меня, не имеет значения, куда он отправится. Говорят, что человек, потерявший конечность иногда чувствует себя так, словно она все еще при нем. Как часто я ощущала, что Маккенна все еще здесь, и пустота вокруг меня становилась живой от его присутствия. – Она закрыла глаза и наклонилась, пока кончик ее носа не коснулся холодного стекла. – Я люблю его вопреки разуму, - прошептала она. – Теперь он для меня – незнакомец, и все же я так хорошо его знаю. Я не могу представить более сладкой муки, чем знать, что он так близко.