Осознанный риск - Карр Робин - Страница 6

Причина номер один — они не могли заставить его жениться после смерти Джоанн и Шелли. Это не удалось ни одному из них: ни троим братьям и их женам, ни двум сестрам и всем их друзьям в Сакраменто. «Никогда», — сказал он им. Ему не нравилось ходить на свидания, и он предпочитал не говорить никому о встречах с женщинами. К тому же их было не так много, хотя Майк и скучал по жене и дочери. Он ходил в одну школу с Джоанн, женился на ней, когда ему исполнилось двадцать, а ей — восемнадцать.

Он знал, что они поженятся, когда впервые поцеловал ее.

Майку нравилось быть мужем и отцом. Но сейчас он увлекался охотой, затворническим видом спорта. Играл в бейсбольной команде своей бригады, ходил в спортзал, ездил в домик в горах. Он любил сидеть у телевизора с отцом и братьями, когда они не могли достать билеты на матч; любил читать и возиться с машиной. Майк был одиноким, но не замкнутым. Иногда ему был нужен кто-то, с кем можно заняться любовью, но ему не нравилось делать это с незнакомыми женщинами, а таких, которые стали его друзьями за все эти годы, он знал немного. На самом деле их было совсем мало. Поэтому Майк научился находить другие способы тратить энергию и таким образом справился со своей потребностью. Чем больше он ждал, тем меньше чувствовал желание.

Он был тихим, скрытным, одиноким мужчиной, кому не на кого тратить деньги, кроме родителей, братьев и сестер, их супругов и детей. Дядя Майк. Он знал, кем становится — чудаком, милым с одними, раздражительным с другими. Трудным и иногда вспыльчивым. Как Чикс.

— Что вы думаете? Есть еще какие-нибудь идеи?

— Я… о, мне трудно принять… благотворительность. Я не знаю, что если…

— Подумайте о них. — Майк кивком указал на спящих детей. — Видели бы вы те приюты! У вас есть работа, поэтому можете платить мне за проживание, если хотите, позже, когда все уладится. Или поможете мне по дому. Например, убрать или постирать?

Майк изо всех сил старался не нахмуриться, чтобы не выглядеть злым. Но он всегда хмурился, когда врал. Дом был в идеальном порядке, а вещи ему стирала мама. Было бесполезно с ней спорить.

— А вдруг я мошенница? Что, если я найду ключи от машины, обчищу ваш дом и увезу ваш телевизор и стерео из Мехико? — Она постепенно сдавалась.

Майк рассмеялся.

— Они ни за что не разрешат вам пересечь границу с такой собакой. — Чикс сразу же зарычал. — Боже, что за характер! Если он меня укусит, я его выгоню. Он… он безобразничает?

— Нет, — улыбнулась Крис. — Он очень хороший пес, только раздражительный. И дети тоже очень хорошие.

Вот и все. Она больше ничего не сказала, но он понял, что все решено. Они въедут завтра.

Утром, когда Джим готовил омлет для всей команды, Кэрри подошла к Майку и потянула его за куртку. Он посмотрел в ее чудесные голубые глаза.

— Мама говорит, мы некоторое время поживем у вас, так как наш дом сгорел.

— Ты против?

— Нет, — ответила она, улыбнувшись. — Вы хотите, чтобы мы были против?

— Почему? Я ведь вас пригласил.

— Мы всегда собираем наши игрушки и грязную одежду, — сообщила девочка. — Кайл только учится, но он делает успехи.

— Я уверен, вы очень опрятны, — сказал Майк. — А сам я немного неряшлив.

Кэрри внезапно изменилась в лице. Она посмотрела через плечо на младшего брата, который сидел на диване и сосал палец. Затем она снова взглянула Майку в глаза.

— Наши игрушки сгорели, — твердо сказала она.

— О, разве я не сказал тебе? Думаю, я забыл. У меня есть игрушки. Они в доме моей мамы, но она даст их вам, конечно, если вы пообещаете, что не будете их разбрасывать.

Девочка неожиданно улыбнулась и стала еще больше похожа на мать.

— Мы будем их убирать. Мы учимся очень быстро.

Чикс зарычал.

— Ты не заставишь его успокоиться? — попросил Майк.

— Если он привыкнет к вам, то не будет рычать. Только не бейте его. Он разозлится.

— Кажется, он и так злой.

— Да, — сказала она, задорно улыбнувшись. — Но это только кажется.

Майк хотел сжать ее в объятиях. Он испугался самого себя, своего порыва. Впервые с тех пор, как потерял свою дочь, он внезапно, отчаянно захотел обнять ребенка, который нуждался в том, чтобы его обняли.

Он взял девочку на руки. Одиночество, жгучее желание иметь собственную семью нахлынули на него. Что он делает с этим ребенком на руках? Он давно перестал пытаться возместить то, что потерял. Десять лет назад он построил крепкую стену, но этот ребенок у него на руках расшатал ее, почти разрушил.

Все, что у них имелось, исчезло, им не с чего было начинать. Но эти люди совсем не нищие.

Глава 3

Майк открыл парадную дверь, но не стал входить, чтобы все им показать. Они обо всем договорились по дороге. Он сказал, что у него много дел в выходные, а Крис нужно сделать несколько звонков. Ей будет легче, предположил Майк, если никто не станет слушать.

— Заходите и осмотритесь, — сказал он Крис. — Вы без труда найдете две дополнительные спальни. Одна из них с письменным столом и раскладным диваном. И держите детей подальше от гаража. Там много электрических инструментов. Я вернусь к обеду.

— Послушайте, мне неловко одной заходить в дом. Не понимаю, почему вы мне доверяете. Знаете, ведь еще не поздно…

— Вам еще что-нибудь нужно, кроме заботы о детях? — парировал он.

— Нет, — ответила она.

— Так займитесь своими делами. Просто делайте свои звонки. Я поеду к вашему сгоревшему дому и постараюсь что-нибудь отыскать. Может быть, кошелек. Ваши ключи были там? А сотовый?

— Нет, только ключи. Сотовый — это слишком дорого, — улыбнулась Крис. — Все это просто здорово. Даже не знаю, как вас благодарить.

— Не берите в голову. Обычно я не делаю того, чего не хочу. Ничего особенного.

— Неправда, — возразила Крис, заглядывая в дом. — Для меня это очень много значит.

— Дом пустует почти все время, — пожал плечами Майк. — Я вернусь через несколько часов. И вот еще что: я буду очень занят пару дней, поэтому надеюсь, вы справитесь со всем без моей помощи. — И добавил, словно ему только что пришло на ум: — Вы… вы можете занять главную спальню, если хотите.

Затем он исчез. Крис осторожно опустила Чикса на пол в прихожей. Пока они стояли и осматривались, пес сбежал по лестнице в устланную коврами гостиную.

— Боже, только бы он не набезобразничал, — вздохнула Крис.

Чикс скакал по полу как заводная игрушка, водил носом по ковру, проверяя, не пометила ли другая собака это место. Он задержался у ножки журнального столика.

— Я убью тебя, — предупредила Крис.

Пока Чикс бегал внизу, Крис с детьми смотрели на лестницу, ведущую в спальни. Их немного пугал дом пожарного. Он был тихим, новым, чистым, чужим. Наконец Крис ступила на ковер, покрывавший лестницу.

Гостиная была оформлена в типично мужских тонах: голубом, сером, темно-фиолетовом и темно-лиловом. Мебель обита велюром. На столиках цвета грецкого ореха лежали многочисленные предметы: пепельница, ароматическая свечка, какие-то книги. Огромный гранитный камин занимал большую часть стены. Даже бревна в нем выглядели чистыми. Невероятно!

Дети уставились на домашний кинотеатр, словно перед ними была ракета. DVD-проигрыватель, огромный плазменный телевизор, диски, колонки, пульты с многочисленными кнопками — все закрыто темным стеклом. Чистым, без единого пятнышка стеклом. Еще картины, точнее, гравюры. Почему он выбрал именно их? Также под стеклом. Работы Макнайта. Макнайт был знаменит своими легкими, уютными, ярко оформленными комнатами, в которых нет людей. Никаких тебе туманных пастелей, только строго отделанная гостиная, переполненная вещами, а не людьми, картинами, глядя на которые создается впечатление, будто они сами празднуют свое одиночество. Как и Майк.

— Боже, — прошептала Крис, — мне придется кормить вас в ванной.

— Майк сказал, что он немного неряшлив, — сказала Кэрри, — но я думаю, он быстро учится.