С вечера до утра - Акимушкин Игорь Иванович - Страница 21

Немного позже спланирует самка на землю и здесь зароет 1–5 яиц. Ухаживание и яйцекладки у летающих драконов в теплом климате их родины совершаются круглый год.

Обычный летающий дракон, о котором рассказано, живет в вершинах тропического леса (а где леса сведены — на каучуковых и других плантациях) Индонезии, Малайзии, Филиппинских и Молуккских островов. Чернобородый летающий дракон (крылья у него черные с мелкими желтыми пятнами) — в лесах Малакки, Суматры и Калимантана.

Прочие виды летающих ящериц (всего их 16) обитают тоже в Юго-Восточной Азии (Южная Индия, Индокитай, Южный Китай, Индонезия, Филиппины). У всех крылья яркие, у одного даже красные с темными поперечными пятнами и белым крапом.

Других летающих ящериц нет. Рассказывают, правда, что немного парить способны будто бы агамы-бабочки, земляки и родичи ящериц-планеристов (летающие драконы из семейства агамовых). Они тоже в известные апогеи своей жизни, растопыривая ребра, широко растягивают эластичную кожу на боках с черно-белым или черно-красным рисунком, словно вот-вот полетят! Но, увы, не летают, а лишь устрашают врагов или привлекают самок игрой красок на своих растягивающихся боках.

Есть, однако, другие земляки (и родичи тоже) у крылатых ящериц — бескрылые, безногие (пресмыкающиеся из пресмыкающихся!), но тем не менее летающие. Правда, не очень искусно.

На каждой кокосовой и других пальмах — свое особое население насекомых и рептилий. За насекомыми забираются на пальму и долго живут в ее кроне ящерицы гекконы.

С неукротимым желанием съесть их ползут на пальму древесные змеи. Если эти пальмы растут в Индонезии, на Филиппинах, а также и на Цейлоне, то обычно поселяются на них змеи из рода хризопелеа. Эти змеи тонки телом, с изящными головками, а чешуя их играет таким великолепием яркости и многоцветия, какое бывает только у тропических бабочек и немногих птиц.

Змеи без особого труда ползут вверх по стволу пальмы, цепляясь за любые его неровности чешуями живота, который у них как бы окаймлен с двух сторон выступающими килями, облегчающими подвисание на этих неровностях и отвесное восхождение. Питаясь ящерицами, обосновавшимися на пальме, змея и сама живет месяцами на приютившем ее дереве. Все бы хорошо, но вот запасы пропитания на этом дереве кончаются: всех, кого можно съесть, змея съела. Слезть вниз по гладкому стволу пальмы она не может, умеет ползать по нему только вверх. Как быть? Не дожидаться же в развесистых ветвях пальмы голодной смерти…

И змея прыгает вниз! С высоты в пятнадцать и даже двадцать метров! Напрягаясь, вытягивается палкой, растопыривает в стороны ребра, вдавленные немного внутрь (между двумя боковыми килями) брюшные чешуи образуют неглубокий желоб, который, подобно вогнутости под куполом парашюта, замедляет скорость падения. В косом полете сверху вниз змея-пилот без вреда для своего здоровья благополучно приземляется.

Именно таких змей, способных прыгать с верхушек пальм (и других деревьев), называют летающими, хотя, конечно, тут нет никакого полета и даже настоящего планирования. Сделан только первый шаг на пути к нему.

Многие змеи тропиков преимущественно ночные. Самая типично ночная из них и самая странная в дневном своем поведении — желтый бунгар, или крайт. Черная с желтыми кольцами змея бамбуковых и прочих джунглей Юго-Восточной Азии.

В темноте она действует энергично и смело — опасный враг многих… змей, больших и ядовитых, даже кобр (обычных, не королевских, трех- и пятиметровых, которые в единоборстве ее побеждают и, победив, глотают!). Как и эта знаменитая королевская сверхкобра, ищет бунгар, скрываясь во мраке, своих собратьев-змей, убивает и ест (иногда пожирает ящериц и… рыб).

Но днем… Светлым днем бунгар странно беспомощен. Свет пугает, ослепляет его. Зрачки его глаз круглые, даже днем мало уменьшаются в размерах, и дневной свет слепит змею. Оттого бунгар днем все норовит спрятать голову от света под извивы своего тела.

Бунгар нередко достигает двух метров, яд его весьма эффективен, парализует дыхание, и укушенный человек, если никакой медицинской помощи ему не оказать, умереть может за полчаса.

И, несмотря на это, поразительно беспечно, безбоязненно и без опасных последствий играют с этой змеей вьетнамские дети. Они ее и как палку швыряют (без всякого почтения), и в руки берут, на шею кладут… Как грубо и бесцеремонно с ней ни обращаются (бьют, колют, швыряют), она днем никогда не укусит! Это азбучная истина джунглей, и она известна каждому ребенку в деревнях тех стран, где эти змеи живут.

Необыкновенные чувства змей

Лишь в последние, послевоенные годы армии наиболее технически оснащенных стран снабжены необходимыми для ночных действий приборами, принцип которых основан на инфракрасном излучении. Природа такими «инструментами» наделила некоторых детей своих (отнюдь не самых безобидных) уже десятки миллионов лет назад. С миоцена третичной эры, по-видимому, гадюки и ямкоголовые змеи (возможно, и удавы) владеют ими. И гадюки, и ямкоголовые венчают змеиное царство, как цветы — растительный мир, а человек — «все сущее» на планете; иначе говоря, это самые молодые (в эволюционном смысле) и совершенные (морфологически) из змей. Так что понятно, почему у них не только конструктивно наиболее правильно решенный (и осуществленный на практике) ядоносный аппарат, но и кое-что более интересное для биоников. Этих змей называют «гончими псами среди рептилий». По следу преследуют они добычу, руководствуясь не только обонянием, но и еще кое-чем, о чем сейчас вам расскажу.

Гадюки и ямкоголовые змеи притихшую в траве мышь, невидимую из-за травы и темноты, чуют, видят, чувствуют (как еще сказать?) не обонянием, не глазами, а тем необыкновенным органом, которым только их (и еще, возможно, немногих) наделила природа.

На востоке СССР, от прикаспийского Заволжья и среднеазиатских степей до Забайкалья и Уссурийской тайги, водятся ядовитые змеи, прозванные щитомордниками: голова у них сверху покрыта не мелкой чешуей, а крупными щитками.

Люди, которые рассматривали щитомордников вблизи, утверждают, что у этих змей будто бы четыре ноздри. Во всяком случае, по бокам головы (между настоящей ноздрей и глазом) у щитомордников хорошо заметны две большие и глубокие ямки.

Щитомордники — близкие родичи гремучих и прочих ямкоголовых змей Америки, которых на их родине называют также четырехноздрыми: у них на морде такие же странные ямки.

Ямкоголовые змеи (кроталиды) водятся в Америке (Северной и Южной) и в Азии. Они похожи на гадюк, которых некоторые зоологи объединяют в одно с ними семейство.

Более двухсот лет ученые решают заданную природой головоломку, пытаясь установить, какую роль в жизни змей играют эти ямки. Какие только не делались предположения!

Думали, что это органы обоняния, осязания, усилители слуха, железы, выделяющие смазку для роговицы глаз, улавливатели тонких колебаний воздуха (вроде боковой линии рыб) и, наконец, даже воздухонагнетатели, доставляющие в ротовую полость необходимый будто бы для образования яда кислород.

Проведенные анатомами несколько десятилетий назад тщательные исследования показали, что лицевые ямки гремучих змей не связаны ни с ушами, ни с глазами, ни с какими-либо другими известными органами. Они представляют собой углубления в верхней челюсти. Каждая ямка на некоторой глубине от входного отверстия разделена поперечной перегородкой (мембраной) на две камеры — внутреннюю и наружную. Наружная камера лежит впереди и широким воронкообразным отверстием открывается наружу, между глазом и ноздрей. Задняя (внутренняя) камера совершенно замкнута. Лишь позднее удалось заметить, что она сообщается с внешней средой узким и длинным каналом, который открывается на поверхности головы около переднего угла глаза почти микроскопической порой. Однако размеры поры, когда это необходимо, могут, по-видимому, значительно увеличиваться: отверстие снабжено кольцевой замыкающей мускулатурой.