Большая книга ужасов (сборник) - Усачева Елена Александровна - Страница 5

— Напоследок я вам расскажу еще одну легенду. Она вам пригодится.

В ответ на это предложение Марины все удивленно округлили глаза. Казалось, что легенд на сегодня было больше чем достаточно.

— Помните, мы с вами проходили мимо высокой красивой церкви Олевисте? Я еще говорила, что там есть смотровая площадка. У этой церкви самый высокий шпиль в Старом городе. Построили ее в тринадцатом веке на деньги зажиточных купцов. Им очень хотелось, чтобы в Таллин приезжало как можно больше кораблей с товарами, и они решили поставить самую высокую церковь, видную издалека с моря. Взяться за дело согласился неизвестно откуда взявшийся богатырь. Он только поставил странное условие: купцы должны будут ему за работу отсчитать огромную сумму — десять бочонков золота. Но заплатят они только в том случае, если никто не сумеет назвать его имя. Купцы согласились. Работа шла споро, и вскоре церковь была построена. Тогда купцы засуетились, никому не хотелось платить такие большие деньги, а имени строителя так никто и не узнал. Тогда к дому богатыря подослали подмастерья. Он подкрался под окно и услышал, как жена строителя, укладывая ребенка, в песенке упомянула имя Олева. Подмастерье все рассказал купцам. Те радостно поспешили на стройку, где богатырь уже устанавливал на шпиле колокольни крест. «Олев! Скоро ли строительство закончится?» — спросили они. Услышав свое имя, богатырь вздрогнул, сорвался с лесов, упал и разбился. Как только тело его соприкоснулось с землей, то превратилось в скелет, а изо рта его вылезли жаба и змея. Их и сейчас можно увидеть около церкви. В честь строителя церковь и назвали Олевисте.

— Трогательный рассказ. — Пока длилась легенда, Андрюха с прищуром глядел на Таню. Та старалась отвечать ему тем же, но не выдерживала, отводя глаза. — К чему все это?

— К обещаниям. В этом городе к ним прислушиваются. — Марина вздохнула. — Ну, что же, до встречи.

— Ой! А куда все пошли? — встрепенулась Натка Михеева. — Мы же так ничего и не увидели.

— А что ты хотела бы увидеть? — Марина с удивлением глянула на девушек.

— Магазины, — напрямую ответила Натка. Никольская согласно закивала.

— Эдик, — подозвала Марина. — Проводи девочек до Виру. Или еще куда-нибудь, куда им захочется.

— Хорошо, провожу, — легко согласился Эдик. При этом выражение лица у него было такое, как будто он каждый день с большим удовольствием выгуливает девушек по магазинам.

— Мы тоже куда-нибудь пойдем, да? — шепнула Инга Глебу. Мамкин сурово оглядел оставшихся и взял подругу под руку.

— Хорошо, в семь часов собираемся в гостинице и идем ужинать, — предупредила Маргарита Викторовна.

Айк привычно вскинул руку с часами к глазам.

Эдик увел Наток к манящим огням таллинских бутиков. Андрюха сдернул с Таниной головы берет и исчез в первом же переулке. Ким побежала следом за ним. Вадим с Леной зашагали в сторону Ратушной площади на приличном расстоянии друг от друга, при этом вид у Бокштейна был такой, словно он что-то высчитывает. Лена же поглядывала на одноклассника, боясь и желая, чтобы он ее взгляд перехватил. Акопян с Борзовым остались около колодца.

— Давай сбежим от них, — прошептала Инга.

Глеб хмуро посмотрел по сторонам. Его не радовал этот сумрачный каменный город. Но делать было нечего, впереди пять одинаковых дней. И они пошли куда-то туда, куда Эдик увел Наток. Там должен был начаться нормальный город, не прикрытый по самые брови красной черепицей.

— Не нравится мне Таллин с его легендами, — пробормотал он, зябко поежившись. — Там черти, здесь неверные жены. И все-то у них умирают. А с Олевом почему они так поступили? Им человек вон какую церковь отгрохал, а они для него пары мешков золота пожалели.

— Сам поставил такое условие, — тихо заметила Инга. — Надо жену Олева ругать за болтливость.

— А горожане такие честные, полезли к нему в дом чужую песню слушать! — стал заводиться Глеб.

— Но это же сказка! — Инга погладила Мамкина по плечу.

— Все равно неправильно. Человек им дело сделал, а они его за это убили.

— Он сам упал с крыши. И нисколечки его не жалко. Это же ясно, что ему черт помогал, иначе он сам не смог бы такую церковь высокую поставить. И правильно, что люди его убили, не то беды начались бы. А так — смотри, как все вокруг мирно и красиво.

— Во всем-то у них черт виноват, — ворчал Мамкин, увлекая свою девушку дальше от Старого города. — Словно у него где-то поблизости собственная резиденция.

— А мне здесь нравится. — Инга снова погладила Глеба по плечу. — А ты тоже считаешь, что люди не умеют держать свое слово?

Мамкин глянул на Ингу. Наверное, она ждала каких-то конкретных обещаний и слов, но он только пожал плечами и неопределенно хмыкнул.

Они шли вдоль широкой дороги, она медленно взбиралась в гору. Через час Инга с Глебом оказались перед озером. Оно длинной полосой раскинулось от берега до берега. Вдалеке слева виднелся выступающий из воды каменный уступ. Словно кто-то нес-нес этот камень, но потерял силы и бросил где пришлось. Было такое ощущение, что город на этом месте заканчивался. И вообще весь мир именно здесь стремился к своему завершению.

— Ты веришь в легенды? — Инга подняла камешек и бросила в воду. Серебристая гладь приняла в себя подношение и недовольно булькнула.

— Нет. — Даже прекрасный вид озера не заставил Глеба вынуть руки из карманов и разгладить сбежавшие к переносице брови. — Красиво, конечно, но какой от них толк? Сказки — сотрясание воздуха, не более того.

— Извините, молодые люди, можно к вам обратиться?

Голос был осторожным, даже вкрадчивым. Инга с Глебом обернулись одновременно. За их спинами стоял невысокий аккуратно одетый старичок, длинные седые волосы были опрятно зачесаны назад и заправлены за уши. Гладкие белые руки он держал сложенными на животе. Маленькое бледное личико расплывалось в довольной улыбке. Весь его облик говорил о том, что он очень долго ждал и вот наконец дождался — ему нужны именно эти двое.

— Вы же сейчас из центра идете? Позвольте задать вам всего один вопрос?

— Ну, задавайте, — разрешил Глеб, пытаясь сообразить, откуда старичок взялся.

Пока они шли к берегу, вокруг не было ни души. Если только из воды вылез, но это вряд ли.

Натки кружились по бесконечным секциям торгового центра Виру. Все здесь было прекрасно, кроме одного — у девчонок с собой оказалось мало денег. Эдик давно уже хотел уйти, но Натки не отпускали его, уверяя, что сами назад дорогу не найдут. И теперь он бродил за ними молчаливой тенью.

— А что ты с матерью пошел? Тебе больше делать нечего? — теребила его Михеева. Приятель из Эстонии — это круто! Такой шанс упускать было нельзя.

— Мне надо будет уйти через час. — Эдик снова не стал уточнять родственные отношения с Мариной, словно ему было все равно, как его называют.

— И что ты будешь делать через час?

Из отдела с одеждой они перешли в детскую секцию, и теперь Натки перебирали мягкие игрушки.

— Мне надо кое-кому помочь.

— О! Возьми нас! Мы тебе тоже поможем! — Натка Никольская помахала в его сторону грустным мопсом.

— Вы хотите мне помочь? — Эдик серьезно посмотрел на обеих девушек.

— Конечно, — Никольская хмыкнула, поворачивая мопса мордочкой к подруге. — Ты нам помог. Теперь наша очередь. Правда, Натка?

— Да! — Михеева с сожалением рассталась с большим мишкой Тедди. — Это наш долг. А что надо делать?

— Сначала я познакомлю вас с Хельгой.

— Кто это? — Михеева лукаво посмотрела на Никольскую.

— Это моя подруга.

— Подруга? — невольно вырвалось у Михеевой.

— Ну что, идем? — Эдик направился к выходу.

Девчонки переглянулись. Вечер терял окраску томности и становился пикантным.

— А что делать-то надо будет? — упрямо спросила Никольская.

— Посидим, камушки в воду побросаем. — Взгляд Эдика был все такой же открытый и добрый. Говорил он спокойно и так же спокойно смотрел на подруг.