Большая книга ужасов (сборник) - Усачева Елена Александровна - Страница 18

— А-а-а! — завопили у Андрюхи над головой, и он от неожиданности вздрогнул. Пальцы соскользнули с каменного уступа.

— Держись! — сквозь зубы прошептал Айк, не давая Андрею упасть.

— Еще бы! — дрожащим голосом пробормотал Василевский. — Ты мне за спасение все, что угодно, обещал.

— Потом разберемся. — Акопян вглядывался наверх. — Там какой-то провал!

— Под Тоомпеа должен быть подземный ход. — Вадим заметно запыхался. От напряжения лицо его осунулось. Еще бы! От опасности бегать — не за учебниками сидеть.

Андрюха снова полез наверх. Айк шел чуть в стороне, отгибаясь, чтобы камешки из-под ботинок одноклассника не попадали на него. Василевский первый достиг темного прохода.

— Помогите! — раздалось из черного нутра.

— Это стало дурной приметой, — пробормотал Андрюха, дожидаясь, пока доберется Акопян. Один в дыру он лезть не хотел.

— Чего стоишь? — Айк тяжело отдувался.

— У тебя еще нет подземной болезни? — покосился на него Василевский.

— У тебя скоро морская болезнь начнется! — толкнул его в спину одноклассник — после сидения в Колодце чувство юмора у Айка восстановилось.

А за их спинами бушевало настоящее море. Вода перепрыгнула высокий парапет и теперь подбиралась к статуе олененка. Металлический зверек испуганно смотрел на приближающуюся к его копытцам стихию.

— Чего там у вас? — Бокштейн уцепился за Айка, ноги его в неудобных кроссовках скользили.

— Очередной дух, — кивнул в сторону провала Андрюха.

— Черт! — взвыли снизу.

— К чертям — это ниже, — отозвался Вадим. — Отойди в сторону, — крикнул он в лаз, — мы спускаемся.

— А ты здорово навострился разговаривать с духами, — восхитился Василевский. Один бы он ни за что туда не полез.

— Ты первый с радостью туда спрыгнешь, когда догадаешься, что это Борзов. Этот ненормальный свалился в проход.

— Дайте я ему сейчас сверху добавлю, — попытался проскочить вперед Андрюха.

— В следующий раз! Когда тебя ничего не будет торопить, — кивнул через плечо Бокштейн. Олененка над водой уже не было.

— У меня такое ощущение, что вода охотится именно за нами, — воскликнул Айк. — Что вы такого успели сделать?

— Задай себе этот вопрос. — Вадим осторожно ступил на уходящий вниз склон подземного хода. Но тут же поскользнулся и съехал в черноту.

— Ну, давай, спелеолог, — подтолкнул Василевский Акопяна. — Чего тушуешься? Тебе не впервой.

Айк молча дернул плечом, освобождаясь от Андрюхиной руки, и полез вниз. Василевский стал спускаться следом.

Почти сразу они наткнулись на сидящего на земле Борзова. Сашка тяжело дышал.

— В ноге что-то, — лихорадочно прошептал он. — Встать не могу.

— Взяли, — Вадим присел, подхватывая одноклассника с одной стороны.

— Чего? — отшатнулся Андрюха.

— Я сказал — взяли! — крикнул Бокштейн.

Оттолкнув Василевского, с другой стороны пристроился Айк.

— Мы должны все вместе вернуться, — напомнил Вадим. — Поэтому оставь разборки до Москвы. У кого есть зажигалка?

— У меня в кармане возьми. — Больная нога примирила Борзова с действительностью, он стал заметно тише.

— Пошарь по стенам, — приказал Вадим сидящему на корточках без дела Андрюхе.

— Чего я там забыл? — проворчал Василевский, лениво поднимая руку.

— Выше! Если этот проход существует с пятнадцатого века, то здесь могли остаться пазы с факелами.

— Ну да, их специально расставили для нас, — скривился Андрюха, впрочем, в темноте его недовольная физиономия никому была не видна. — Можно сотовыми светить.

Он достал телефон, откинул крышку. На мгновение металлический свет выхватил из сумрака напряженные маски-лица ребят, метнулся по стенам. И снова стало темно.

— Закрой, — приказал Бокштейн. — Тут влажно, батарейки быстро разрядятся. Понадобится позвонить, и не сможешь.

— Девять один один, что ли? — зло прошептал Василевский. — Или ноль три? Чтобы в психушку забрали!

Он прополз вперед, стукаясь головой о стены тоннеля — после яркой лампочки телефона он ничего не видел.

— Психушка тебя будет ждать на выходе! Ищи.

В очередной раз встретившись головой с камнем, Андрюха все-таки достал телефон. Его света хватало ровно настолько, чтобы осветить пятачок перед собой да влажные шершавые стены. Василевский чертыхался, раз за разом оживляя быстро гаснущий аппарат.

— Я на чем-то жестком сижу, — пожаловался Сашка.

Чиркнуло колесико зажигалки. Слабый свет заплясал по сторонам, осветил перекошенное болью лицо Борзова и опустился вниз. С металлическим скрежетом из-под Сашки вытащили короткую деревянную палку, расширяющуюся кверху и с железным наконечником с другой стороны. В раструб была напихана пакля с резким неприятным запахом.

— Борзов, ты что?.. — начал Андрюха, но Вадим перебил его:

— Это смола, она долго горит. Если не будем тянуть, успеем дойти до Пириту. Тут километров пять.

— Какой Пириту! — возмутился Айк. — Нам домой надо и на поезд. Ты знаешь, что с нами было?

— Догадываюсь. Вы что-то пообещали, и вас попросили это выполнить.

— Ничего мы не обещали, — со стоном процедил Сашка. — Попросил, побудьте свидетелями. А там мешок, полный денег. И этот, в парике, стал нам свою легенду впаривать, говорит, родился в 1801 году в родовом замке в Нидерландах…

— Все правильно он говорил.

Вадим зажег факел. Перед ними обнаружился узкий тоннель. Если лезть, то на четвереньках. Земля под ногами была влажная, по стенам текла вода. Прогулка обещала быть не из приятных.

— Вы попали сразу в три легенды, — Бокштейн морщился, заранее предвкушая, как поползет по грязи, — о задолжавшем герцоге, о проклятой комнате и о Колодце.

— Колодец… — Борзов попытался привстать. — Я когда там очутился и понял, что под ногами кости, чуть с ума не сошел. Думал, сам скоро таким скелетом стану.

— Орал ты громко, — усмехнулся Айк.

— Нам надо двигаться, если мы хотим идти, а не плыть.

— Откуда ты знаешь про этот тоннель? — Андрюха подошел ближе к факелу. От влажности горел он плохо, чадил и трещал, поэтому освещен был только маленький пятачок вокруг Бокштейна.

— Марина сегодня на экскурсии о нем рассказывала — как Удо прорыл ход от своего монастыря до Пириту. В путеводителе сказано, что начинался он у Тоомпеа и что, мол, пара пацанов уже здесь ходила. Правда, в конце приписано, что на самом деле никакого тоннеля не существует.

От удивления Андрюха выпрямился, врезавшись макушкой в низкий свод.

— Я чувствую, — прошептал он, потирая ушибленное место. — Чем дальше, тем все больше догадываюсь, что всего этого нет.

— А вода? — напомнил Борзов. — У них сезонный разлив моря?

— Еще одна легенда. Теперь ясно, куда делся Глеб.

— Куда? — не понял Айк.

— Все разошлись по легендам. Вам достался Колодец, Танька Ким угодила в историю с палачом, Натки — в проклятье розенкрейцера…

— Кого? — Сашка нахмурился. Он не любил, когда кто-то в его присутствии подчеркивал свой повышенный интеллектуальный уровень.

Вадим не стал ему ничего объяснять. На сегодняшний день объяснений было достаточно.

— Затопленный город — это из легенды про Ярвевана. Кто-то ему сказал, что город построен.

— Какой козел… — начал Борзов, вспоминая вчерашнюю экскурсию.

— Все хороши. — Бокштейн качнул факелом, отсекая от себя лишние восклицания, на них сейчас не было ни сил, ни времени. — Город почему-то именно на нас решил испытать все свои легенды. Хорошо, что пока без летальных исходов. Наша задача — продержаться и найти переход в реальность. Там никакого потопа не будет.

— Мы так и будем сидеть? — поторопил всех Айк. — Вода прибывает.

Шум воды стал сильнее, сквозь камни уже текли хорошие ручьи. Вадим сунул факел в руки Андрюхи, а сам склонился над Борзовым.

— Взяли, — скомандовал он.

Айк тяжело вздохнул и подставил руки. Сашка навалился на плечи одноклассников, и его потащили по проходу. Вскоре лаз стал таким узким, что пришлось ползти. Вода под руками неприятно чавкала, жижа с землей и мелкими камешками забивалась под манжеты курток, колени тут же промокли, ботинки набрали воды. Сашка коротко постанывал, когда пострадавшей ногой задевал за стены. Факел норовил погаснуть. Голоса звучали глухо — низкие своды делали любой звук тихим, словно говоришь сам с собой, уткнувшись в угол.