Ловец теней - Неволина Екатерина Александровна - Страница 28

Ян лежал на продавленной раскладушке и думал, думал. И чем больше он думал, тем яснее понимал, что истоки проблем — здесь.

Пользуясь вновь обретенной свободой передвижения, он сходил в библиотеку и набрал там всяких материалов о Брюсе и его времени. И чем больше Ян читал, тем навязчивее было ощущение, что разгадка лежит где-то здесь, на самой поверхности, буквально между строк. Только вот знать бы, где она…

Маша по-прежнему была с ним любезна, но после того вечера в подсобке Ян постоянно ощущал неловкость в ее присутствии и старался избегать девушку. Она уже даже не казалась ему красивой — скорее настораживающей.

Пора было прояснить ситуацию. Ян остался один — ну что же, ему не впервой. Более того, в сложившемся положении есть аж два плюса. Во-первых, он может рискнуть, не ставя под удар никого из группы — зачем подвергать ребят и, главное, Александру ненужному риску. А во-вторых, у него появляется фактор неожиданности — вряд ли от него ожидают серьезного сопротивления. Целых два фактора, идущих в плюс. И это, черт возьми, не так уж мало!

— Бегство Яна — целиком моя вина. — Глеб уставился на грязную, исписанную ненормативной лексикой стену случайной придорожной забегаловки и переложил телефон из одной руки в другую. — Но у меня было чувство, что в «Монино» нечисто. Кто-то как будто играл с нами, словно сытая кошка с мышью. Я решил не разочаровывать игроков и сделал вид, будто повелся. Даже ребятам не сказал о своих подозрениях…

— То есть ты считаешь, что предатель не Ян? — уточнил Евгений Михайлович.

— Это было бы слишком просто… Мне показалось…

— Сынок! Самые простые решения и мотивы чаще всего и оказываются самыми верными! — перебил его директор. — Зыбкая почва предположений не наш путь. Впрочем, продолжай, ты наверняка уже решил, что делать дальше.

Хотя Евгений Михайлович его не мог видеть, Глеб вытянулся в струнку и подобрался, как гончий пес перед охотой.

— Мы должны проверить сведения, добытые Динкой, — сказал он твердо, — нельзя допустить, чтобы артефакт перехватили. В то же время опасно оставлять «Монино» без присмотра. Есть ли возможность послать туда вашего человека? А еще проверить двух людей — Звягенцеву Марию, работающую в санатории, и Баринова Михаила — он приехал туда несколько дней назад.

Ночь перед отъездом из «Монино» Глеб провел не без пользы. Дождавшись, пока Северин уснет, не предупреждая никого из группы, он выскользнул на улицу и пробрался в здание администрации, где изучил и сделал копии всех документов, касающихся как сотрудников, так и постояльцев. Никаких обращающих на себя внимание вещей с первого взгляда не обнаружилось, но стоило потянуть и за эту ниточку.

— Смотрю, у тебя уже составлен план и распределены как твои, так и мои ресурсы, — усмехнулся в трубку директор. — Ну что же, раз взялся управлять операцией — молодец, но с тебя и потребую. Готов отвечать за нее?

— Готов, — ответил Глеб, сглотнув. Горло пересохло, а язык стал напоминать выжатую насухо тряпку.

— Ну хорошо. И помни, пользуйся этим номером только в экстренных случаях, — напомнил Евгений Михайлович. — Поставь вторую симкарту — ту, которую я тебе дал. Этот номер не будет знать никто, кроме тех сотрудников, которых я задействую на это задание. Жди звонка, а пока действуй. С Богом…

Директор отключился. Глеб вздохнул. То, что бывший партиец упомянул Божье имя, свидетельствовало о том, что ситуация действительно крайне серьезная. Терять время зря нельзя, однако кое-что тревожило Глеба уже очень давно, и требовалось проверить это прямо сейчас.

— Шаман! — тихо позвал он. — Ты здесь?

Тишина. Бесполезно, как и в «Монино», где он не раз уже пытался вызвать смешного старика, привязавшегося к нему после того, как они с ребятами вытащили из его могильника старый бубен. Вероятно, шаман обиделся или нашел, к кому можно еще присосаться.

Глеб вздохнул, повернулся, чтобы идти к ожидающим его внутри забегаловки ребятам, и тут увидел знакомую сгорбленную фигуру в меховой парке, с множеством засаленных седых косичек на голове.

— Звал, молодой шаман, — осведомился старик, улыбаясь беззубым провалом рта. — Однако и про старого больного шамана вспомнил!

— Забудешь тут, — вздохнул Глеб. — Где ты вообще пропадал?

Старик причмокнул губами, горестно покачал головой, изображая из себя несчастную сиротинушку — кстати сказать, эта роль удавалась ему всегда.

— Не пускали старого шамана! Обижали, однако! — Косички как-то очень обиженно вздрогнули, а костяные фигурки на их концах, столкнувшись, издали жалобный стук.

— Кто тебя не пускал? — Глеб проявлял чудеса терпения, по опыту зная, что иначе со стариком нельзя. Ну есть у него свои закидоны, так у кого же их нет?!

— Молодой шаман с друзьями, — старик неодобрительно покосился на Глеба, — по всяким нехорошим местам ходят. И правильно, что оттуда выбрались. Он-то в своих владеньях уж больно силен!

— Кто это «он»? — напрягся Глеб.

— Большой колдун, мертвый, но очень сильный, — шаман опять укоризненно покачал головой. — Хорошо, что вы-то ему не нужны.

— А кто нужен? — Глеб шагнул к старику и ухватил его за ворот расшитой странными узорами парки. — Ну же, говори!

— Никто не нужен! Зачем же сразу старого шамана обижать, — захныкал тот, пытаясь вывернуться из рук Глеба.

— Ну же! — Глеб изо всех сил встряхнул вертлявого старика. — Ну говори, раз начал! Мне что, за экзорцистом идти? Думаешь, никто с твоей трусливой душонкой не справится?!

— Ну зачем же так сразу? — Старик, перестав дергаться, повис в руке у Глеба. Маленький, тощенький, он напоминал подвешенного мыша. Хитрые узкие глазки мазнули по лицу парня и тут же уткнулись в землю: старик явно понял, что шутить Глеб не собирается. — Кто же еще мертвому магу нужен, как не другой маг?

Пальцы Глеба разжались, и в ту же секунду старый шаман исчез — как испарился.

Но это было уже неважно: ответ на свой вопрос Глеб получил.

— Как оно там, на канадской границе? — встретила Глеба вопросом Динка.

Все трое «русичей» сидели за столиком над опустевшими стаканами с чаем. Чай в четвертом стакане уже давно успел остыть.

— Где? — переспросил Глеб.

— На канадской границе, — повторила девочка и окинула парня взглядом невинных карих глаз. — А ты разве не туда бегал? Мы думали уже…

— Очень остроумно! — Глеб в один глоток осушил безвкусный холодный чай, напоминающий подкрашенную болотную воду. — Едем! У нас очень мало времени!

Динка, Северин и Александра переглянулись, но задавать вопросы не стали. Если Глеб так говорит, у него наверняка имеются серьезные причины.

Минут через сорок они были уже у цели своего путешествия.

Садовое кольцо, как всегда, заполонили машины. Запах выхлопных газов заглушал аромат нагретой на солнце молодой листвы. Кое-как пристроив мотоциклы, ребята двинулись к месту, где когда-то стояла знаменитая башня. Сегодня о ее присутствии здесь напоминал лишь мемориальный камень, сообщавший: «На этой площади находилась Сухарева башня, в которой с 1701 по 1715 год размещались навигационные классы — первое светское учебное заведение, готовившее кадры для российского флота и государства». Когда стало известно, что башню собираются снести, многие архитекторы и общественные деятели пытались вступиться за историческое строение. «Письмо с предложением — не разрушать Сухареву башню получил. Решение о разрушении башни было принято в свое время Правительством. Лично считаю это решение правильным, полагая, что советские люди сумеют создать более величественные и достопамятные образцы архитектурного творчества, чем Сухарева башня», — ответил тогда Сталин.

Но сейчас Глебу вдруг показалось, что башня по-прежнему возвышается над запыленной площадью. Он ясно увидел ее двухступенчатое основание и высокую башенку с круглыми часами, увенчанную остроконечным шпилем. Залитая солнечным светом, она казалась пламенно-красной. Стрелки на циферблате застыли, указывая давно уже прошедший полдень, а откуда-то донесся низкий, словно надтреснутый звук колокола.