Большая книга ужасов - Некрасова Мария Евгеньевна - Страница 13

– Леня, я своими глазами видела, как растение пило кровь, – подтвердила Даша.

Прохвессор демонстративно отвернулся и, ни к кому не обращаясь, заявил:

– С ней я вообще разговаривать не буду!

Девочка залилась яблочным румянцем:

– Леня, прости меня, я виновата, рассказала ребятам о цветке. Извини, не смогла удержаться, очень хотелось похвастаться! Но, если бы я сдержала слово и никому ничего не сказала, мы бы еще долго не узнали, что растение опасно.

– Я с тобой не разговариваю, – подумав, Прохвессор добавил: – И не слушаю, – и заткнул уши.

Даша легко коснулась его руки:

– Леня, ну, прости, пожалуйста, потом ты поймешь, что это случилось к лучшему.

Старков все-таки слушал, потому что после Дашиных слов злобно прокричал:

– Что к лучшему? Если бы не твой длинный язык, все было бы в порядке. Моему растению не угрожала бы опасность!

– Опасность исходит как раз от твоего растения, – спокойно возразил Максим. – Давайте оставим споры и счеты до лучших времен и подумаем, что делать.

– Оставьте нас с цветком в покое! – прошипел Прохвессор.

– Не можем. Твой цветок не оставит людей в покое, у него инстинкт, ему питаться нужно.

– Вы бредите...

– Все! – закричал Владька. – Чаша моего нетерпения переполнилась! Пошли!

– Не пойду, – уперся Прохвессор.

– Лучше иди, а то как дам – лося обгонишь! – пообещал ему Владька. По его гневно раздувавшимся ноздрям было понятно, что обещание свое он выполнит.

Прохвессор опасливо покосился на Владьку и неохотно зашагал в сторону оранжереи.

Глава 8

Опасное растение

У двери в оранжерею ребята невольно замедлили шаги: никому не хотелось входить первому.

– Чего встали? – недовольно оглянулся Прохвессор.

Ребята смущенно переглянулись.

– Вы идете или нет?

Владька подтолкнул Прохвессора:

– Иди первым, тебя не жалко!

Старков презрительно тряхнул упитанными плечами и шагнул в пахнущее землей и влагой помещение. Даша сосчитала до десяти и храбро вошла следом. Густой, налитый чугунной тяжестью и пропитанный тревогой воздух давил на плечи, заставлял гулко биться сердце. Владька беспокойно озирался, Максим спокойно и собранно продвигался вперед. Ветер неистово бил в стекла оранжереи.

Пронзительный крик Прохвессора заглушил шум ветра. Перепуганная Даша отскочила назад и налетела на Владьку, тот, в свою очередь, сбил с ног Максима. Образовалась неуклюжая куча-мала. А Старков громко и яростно вопил.

Наконец Максиму удалось выбраться из-под барахтавшихся на полу друзей, отползти в сторону и подняться на ноги. Затем он помог встать Даше, Владька принял вертикальное положение самостоятельно.

Ближе всех к вопившему Прохвессору оказался Владька. Он без особых церемоний огрел крикуна по загривку:

– Чего орешь?

Не прекращая крика, Старков обернулся: взгляд дурной, остановившийся.

– А-а-а! – не ожидавший нападения Владька не успел увернуться от его кулака. Из разбитого носа брызнула кровь. – А-а-а! – следующий удар предназначался Даше, но Максим стремительно шагнул вперед и успел перехватить занесенную для удара руку.

Лицо Прохвессора побагровело, глаза выкатились из орбит, толстое тело конвульсивно дергалось:

– Умира-а-аю!

– Раз ты можешь так орать, значит, не умираешь, – хладнокровно заметил Максим и щедро плеснул на одноклассника водой из лейки. Орать Прохвессор перестал, зато начал икать.

Зажав рукой кровоточащий нос, на Прохвессора угрожающе надвинулся Владька:

– Щас как дам – аппендикс выскочит!

Неожиданно спокойно Старков оповестил его:

– Мне его давно вырезали.

– Лучше бы тебе вырезали то, что у тебя вместо мозгов в голове находится! – разозлился Владька.

– Все замерли и замолчали, сделаем передышку, – приказал им Максим.

– Он мне нос разбил!

– Позже сочтетесь. Все, стоим и молчим. – Максим сдвинул Прохвессора в сторону, внимательно посмотрел по сторонам и облегченно выдохнул: – Ну, и с чего ты завизжал, как бензопила «болгарка»?

– Ик! – Прохвессор ткнул пальцем себе под ноги.

Максим взглянул туда – и заметил растоптанные фиолетово-бордовые лепестки. Самого растения с этого места видно не было. Мальчик решительно обогнул заросли китайской розы и тихо охнул: опасного растения больше не существовало, из земли торчали жалкие огрызки стеблей и змеилась полурастоптанная ветвь с поникшим бутоном.

– Это вы! – Старков некрасиво заплакал, размазывая слезы по лицу.

– Честное слово, не мы, – поклялась Даша.

– Мы же вместе с тобой шли посмотреть на растение, – напомнил Максим.

– Я не верю вам!

Тут пронзительно вскрикнул Владька, дернув рукой:

– Отцепись, зараза! – Но впившийся в его ладонь цветок держался крепко. – Да отцепите же его от меня!

– Владька, потерпи чуток, – почему-то шепотом попросил Максим. – Ленька, смотри, что твоя флора творит. Чует кровь вроде тигра голодного!

Прохвессор глупо захлопал выпученными глазами.

– Убедился? – Максим не без труда оттянул от руки друга цветок. Бутон на глазах наливался густым фиолетовым цветом. Стебель уже не выглядел вялым, он наполнился маслянисто зеленым цветом и свернулся в упругое кольцо.

Владька с отвращением разглядывал пораненную ладонь. Автоматически лизнул кровоточившие ранки.

– Ты что?! – содрогнулась Даша. – Вдруг оно того... заразное!

– Ядовитое, – внес поправку Максим.

Владька принялся яростно отплевываться. Потом он напал на Прохвессора:

– Старков, говори честно, эта гадость растительная – ядовитая?! Ну, чего ты встал, как памятник самому себе, отвечай!

– Не знаю, – выдавил Прохвессор.

– Чего ты не знаешь? Тоже мне, Незнайка нашелся! Что ты на меня глаза вытаращил?! Отвечай, ядовитое или нет?

– Я теперь ничего не знаю. А нам не показалось? – Он с надеждой посмотрел на одноклассников.

– Мне – точно нет! – Владька потер ладонь.

– Т-с-с, идет кто-то, – прислушалась Даша.

Из-за поворота появился садовник, Мстислав Владимирович, или, как звали его ребята, дядя Митя.

– Всем доброго здоровьица. Гуляете, атмосферой дышите?

– Ага, – кивнула Даша, – гуляем.

– Растительным миром любуемся, – добавил Владька.

– Дело хорошее, – кивнул дядя Митя. – Только дверь не забывайте плотно закрывать, а то мой Цезарь, кажется, последнего кошачьего ума лишился, буйствует нешуточно.

– Цезарь буйствует? – удивился Максим. Он как-то плохо представлял себе, чтобы надменный черный кот, чье поведение вполне соответствовало царственной кличке, буйствовал. Да он лишний раз глаз не откроет!

– Свихнулся мой питомец, – мрачно подтвердил садовник. – Чуть зазеваешься – пробирается в оранжерею и рвет растительность на части.

– Так это Цезарь! – злобно «вспузырился» было Прохвессор, но острый Владькин локоть, вонзившийся ему под ребра, заставил Леню прикусить язык.

Максим же равнодушно спросил:

– Это Цезарь так цветок изодрал?

– Он самый. Он этот сорняк прям-таки возненавидел.

– Это не сорняк! – оскорбился Прохвессор. – С чего вы взяли, что это сорняк?

– Конечно, сорняк, – уверенно сказал дядя Митя, – сами собой только сорняки появляются и бешено разрастаются.

– И что это за сорняк? Как он называется?

– Все сорняки помнить – запоминалки не хватит. Занесли с каким-нибудь экзотическим растением, – махнул рукой садовник. – Тихо! Слышите? Скребется... Цезарь скребется, сейчас орать начнет. Стоит мне зайти в оранжерею, и он – тут как тут.

До ребят донесся бешеный скрежет когтей, затем Цезарь издал дикий вопль.

– Настраивается, сейчас такой концерт закатит!

Цезарь не заставил себя долго ждать: не верилось, что кот, пусть и крупный, может выдавать такие рулады.

– Может, у него бешенство? – почесал в затылке дядя Митя.

– Тогда его надо усыпить! – прошипел Прохвессор.

– Тебя бы самого усыпить! – Владька не удержался и лягнул Старкова. – Цезарь не бешеный, у кошек такое бывает: не понравится им какое-нибудь растение – и все, порвет, как вражеский флаг, я читал! – лихо приврал он.