Чужой принц - Мазаева Ирина - Страница 27

Лелькино сердце забилось еще сильнее: Саша Карманов взял ее вину на себя, поступил как настоящий герой!

– А почему во сне я отказалась продать туфли за миллион «потому что они от Армани»? Ведь это же туфли «Прада»… – на всякий случай не сдалась она. – Может, эти туфли в моем сне не Шиша обозначают?

– Армани… – задумалась Ритка… и рассмеялась. – Чучело! Ты же сама про своего Фрейда-Юнга рассказывала. Там же все на оговорках-ассоциациях строится. Твое подсознание засомневалось в тебе: сможешь ли стопроцентно правильно понять про кого сон, вот и выдало тебе это «Армани». Армани-Карманов!

– Точно… – Лелька была поражена, как она сама не догадалась, откуда взялось «Армани». – Туфли – это Карманов.

– Так что переставай страдать и вперед, навстречу своей любви!

У Лельки как будто крылья выросли: у Ритки всегда было все так просто и понятно. Иногда Лелька не верила. Но сейчас… Ведь они проверили все версии, но, как ни крути, выходило, что никто, кроме Шиша, подкинуть ей туфли не мог. И – как ни крути – никакого другого повода, кроме влюбленности в нее, у него тоже быть не могло! За неимением рядом возлюбленного Лелька кинулась обнимать и целовать подругу.

– Да ладно тебе, побереги поцелуи! Пойдем лучше! – потащила ее прочь из раздевалки немного смущенная Ритка.

У Лельки сердце замерло… вот сейчас она увидит Шиша. И он наверняка уже знает, что она знает, что туфли подкинул он. И… И…

Но Хабанен ждал Ритку в гордом одиночестве.

– Ну вы, красавицы, и копуши! – тут же высказался он.

У Лельки внутри стало пусто-пусто: почему Шиш убежал домой? Продолжает стесняться? «Надо ему срочно позвонить!» – быстро решила она.

– Хобот! – между тем взяла быка за рога Ритка. – Выкладывай: туфли Федоровой подкинул Карманов, да? А зачем? И кто такая Галина Г.? При чем здесь она?

– Ага, вы так и не разобрались ни с чем! – обрадовался Хобот.

– А с чем мы должны были разобраться?

– Фу, какие вы неинтересные. Ладно, пользуйтесь моей добротой. Рассказываю! Папа Санька подарил маме Санька туфли. А у нее лапа в два раза больше оказалась и в туфли не влезла. А туфли дорогущие. Предки поругались. Всю ночь орали, а утром Санек как раз шлепал кабинет химии мыть из-за Моськи с ее дебильными идеями. Маман Санька, которая за ночь уже озверела, всучила ему эти туфли и кричит: вынеси их на помойку! Санек туфли взял и вышел во двор. И тут я его встретил, он мне все рассказал. А я говорю, че просто так добро швырять – давай приколемся. Я говорю, в школе будут же и наши девчонки – можно им подсунуть эти туфли. Они же все из-за шмоток удавиться готовы. Тем более из-за крутых…

– Что-о?! – взревела Ритка. – Кто это удавиться готов?

– Э… Ну… – смутился Хобот, сообразив, что ляпнул лишнее. – Типа вы такое любите, гламурное. Глупо же выкидывать, когда можно подарить? Вот Шиш Федоровой, – он кивнул на Лельку, – туфли и подкинул. – Ему реально жаль было добро выкидывать. Мякишева такие точно носить не будет. Других девок Моська мыть кабинет химии не звала. Так что именно Лельке и оставалось подкинуть. Тем более сама она маленькая. И ноги тоже маленькие. Да и интересно было посмотреть, как вы мучиться будете: какой-такой тайный поклонник – или как там это у вас называется? – завелся.

У Лельки все внутри оборвалось: Шиш хотел, чтобы ОНА ПОМУЧИЛАСЬ.

– А записка? – напомнила Ритка.

– А я решил усложнить задачу и втайне от него подкинул дурацкую записку, – продолжал между тем Хобот. – Прикалываться – так прикалываться. А Галька Григорьева – моя соседка, ее имя просто первое, что пришло мне в голову.

– Ну ты и дурак! – вынесла свой вердикт Ритка.

Лелька же шла ни жива ни мертва. Прекрасная сказка, которую она придумала в своих фантазиях, перестала существовать. Сашка Карманов вовсе не любил ее. Он не думал о ней, покупая эти туфли. Он хотел выкинуть их на помойку. То есть он почти с помойки их притащил, чтобы развлечься: догадается она или нет, кто их подкинул? Ха-ха-ха, как весело!

– Ты что, Федорова, запарилась? – заботливо поинтересовался Хобот. – Носи – не стесняйся, обратно не отберут. А шузы, в натуре, классные. Сам бы носил, если бы был девочкой!

Лелька шла и ничего не могла сказать – ее душили слезы.

– Отстань от человека! – встала на ее защиту Ритка. – Зачем ты рассказал, что Шиш эти туфли выкинуть хотел? Мог бы и промолчать!

– А я не люблю вранье! Да и ты сама хотела знать правду! И вообще, могли бы и сами догадаться, кто туфли подкинул. А то мы ждали-ждали, пока до вас что-нибудь дойдет. Прибегали, как дураки, по первому зову на пляж, в парк, чтобы только послушать ваши рассуждения. А вы – молчали, как партизаны. Вот запарщицы-то!

– Ах так, значит, ты прибегал только из-за туфель? Только узнать, что вышло из вашего прикола? – Ритка встала в позу «руки-в-боки».

– Ритуля! Ну че ты, че ты? Радоваться надо! Благодаря моей безумной идее ты стала меня на свидания приглашать, а я – допетрил, какая ты у меня замечательная! – Хобот подскочил к Ритке, подхватил ее в охапку и закружил.

Довольная Ритка зарделась.

– А Шиш – просто дурак. Сам не знает, че хочет. И молчит всегда, – заверил подружек Хобот, отпуская Ритку. – Вот и пусть один сидит! А я вас приглашаю в кафе! – и он сделал попытку подхватить девчонок под руки.

Ритка радостно «подхватилась», а Лелька вырвалась:

– Мне домой надо! – и поспешила прочь.

– Это ты – дурак! – высказала Ритка Хоботу. – Не видишь, что ли, что из-за вашей глупой шутки человек теперь страдает!

– А она че, решила, что Санек в нее втюрился? – изумился Хобот.

Лелька в две секунды домчалась до пляжа, пробежала по нему мимо отдыхающих, преодолела кучу песка, вскарабкалась на баржу. Пробежала по ней до носа и уселась на горячее железо, подложив собственную спортивную сумку, свесив ноги к воде. Это был не пирс, рядом с которым мелко, – у баржи была настоящая глубина.

Лелька сидела и плакала из-за того, что так глупо обманулась, так легко поверила в сказку. А жизнь – не сказка! Ей пришелся впору хрустальный башмачок, но это вовсе ничего не значит. Ни башмачки, ни она сама ее принцу оказались не нужны.

– А вот и не буду я прыгать в воду! Не буду! – прорыдавшись, сама себе сказала Лелька. – И будет у меня другой принц, настоящий, и все будет по-другому. А глупый надменный Шиш мне вовсе не нужен! Лысых принцев не бывает! – продолжала она шептать себе под нос.

Сзади что-то «заухало» по железу.

Снова все повторялось: Лелька на берегу, противная собака физкультурника и сам он – нелепый спаситель десятиклассниц. «Нет уж, больше всем этим глупостям не бывать!» – решила Лелька, и когда пес подскочил к ней, не оборачиваясь, выставила ему навстречу крепкий кулак.

– Черт! – заорала собака человеческим и подозрительно знакомым Лельке голосом.

Лелька в ужасе подскочила на ноги и обернулась.

– Ты что – больная?! – у ее ног лежал, прикрывая рукой глаз, злой-презлой Шиш.

Секунду назад лежал – он тут же подскочил на ноги и кинулся на Лельку:

– Я тебе сзади глаза руками закрыть хотел, удивить, а ты – сразу в морду?!

– Я… я не хотела… прости… – залепетала Лелька и виновато сделала шаг назад…

Нелитературно выражаясь, Шиш с трудом вытащил Лельку на песок и обессиленно рухнул рядом. На сей раз Лелька в воде не орала, а потому и не нахлебалась. Даже испугаться не успела. Или, точнее, не до испуга ей было.

ШИШ ПРИШЕЛ К НЕЙ НА ПЛЯЖ! НАШЕЛ ЕЕ! САМ!

Он ее любит – почему-то Лелька в этом уже не сомневалась.

Он ее спас. В отличие от спасения ее физруком, это было очень романтично.

В благодарность Лелька осторожно накрыла рукой его руку.

– Федорова, ты – чудовище, – тут же сообщил Шиш.

– На себя посмотри, – весело отозвалась Лелька.

– Я? Да я прекрасен!

– Ты решил надо мной приколоться – туфли подкинул.

– Зато ты теперь от них без ума. Или вернуть хочешь?