Тик-так - Кунц Дин Рей - Страница 25

Но зрение его не обмануло. Тварь действительно стала больше. Кукла, которую он нашел на Пороге, была не больше десяти дюймов длиной. Демон, который в экстазе приплясывал перед ним, имел рост около восемнадцати дюймов, то есть почти вдвое больший, чем когда Томми в последний раз видел его на пороге собственной гостиной.

И дело было не только в росте. Передние и задние лапы твари стали значительно толще, а туловище - массивнее.

Из-за охватившего тварь огня Томми не мог рассмотреть более мелких деталей, но ему показалось, что вдоль ее хребта появился остроконечный зубчатый гребень, которого раньше не было, а само существо как будто слегка горбилось. Кроме этого, в строении верхних конечностей чудовища проявилась явная диспропорция: его кисти были слишком длинны по сравнению с предплечьями.

Все это, впрочем, могло ему и показаться, но в одном Томми был совершенно уверен: его враг вырос.

Он ожидал, что тварь погибнет в огне, и зрелище того, как она наслаждается бушующим пожаром, совершенно загипнотизировало Томми. А это было небезопасно.

- Это просто безумие какое-то, - бормотал Томми, но не двигался с места.

Отсветы беснующегося пламени играли в летящих к земле дождевых каплях и в лужах воды на земле, которые сверкали, словно озера расплавленного золота, то вспыхивая, то пригасая, когда на них падала тень пляшущей твари.

Как она могла вырасти так быстро? И не просто вытянуться, но и стать толще, массивнее? Для этого твари необходима была пища - много пищи, чтобы обеспечить такой невиданный рост.

Что же она ела?

Добрый человек снова побежал к Томми, подсвечивая себе прыгающим фонарем, но ему оставалось преодолеть еще около шестидесяти ярдов. Пылающий "Корвет" заслонял от него приплясывающую тварь, и Томми понял, что незнакомый мужчина не увидит ее, пока не встанет рядом с ним.

Что же она ела?

Невероятно, но тварь, похоже, росла прямо на глазах Томми, росла по мере того, как пламя стекало по ее лоснящейся шкуре.

Томми наконец пришел в себя и начал медленно пятиться. Ему очень хотелось броситься наутек, но он боялся повернуться к твари спиной. Любое его резкое движение могло отвлечь тварь от восторженного созерцания огненной стихии и напомнить ей, что жертва находится совсем рядом.

Человек с фонарем был уже в сорока ярдах. Добрый самаритянин оказался крупным мужчиной в развевающемся плаще с капюшоном, который делал его похожим на монаха в сутане. Он тяжело бежал по лужам, то и дело оскальзываясь в грязи, но продолжал приближаться, и Томми вдруг испугался за его жизнь. Поначалу ему очень хотелось иметь свидетеля, но тогда он думал, что тварь погибнет в пламени. Теперь Томми чувствовал, что тварь не потерпит никаких свидетелей.

Он уже готов был крикнуть мужчине, чтобы тот держался подальше, даже рискуя привлечь к себе внимание врага, но тут вмешался случай. В дождливой темноте гулко прозвучал выстрел, за ним еще один и еще.

Мгновенно узнав этот звук, мужчина остановился в самой середине грязной лужи. Между ним и Томми оставалось чуть меньше тридцати ярдов, но опрокинутый "Корвет" все еще не позволял ему увидеть объятого пламенем демона.

Из огня донесся четвертый выстрел, за ним - пятый.

Торопясь как можно скорее выбраться из истекающего бензином "Корвета", Томми напрочь позабыл о пистолете. Да он скорее всего просто не нашел бы его. Когда произошла авария, "хеклер и кох" лежал на правом сиденье, и от удара наверняка завалился куда-нибудь под кресло. И вот теперь от высокой температуры порох в патронах воспламенился.

Осознав, что теперь для защиты от врага у него нет даже пистолета, который, впрочем, оказался неэффективным оружием против неземной твари, Томми перестал пятиться и застыл в нерешительности. Несмотря на дождевую воду, которая, казалось, пропитала его насквозь, во рту у него было сухо, как на песчаном пляже, прокаленном августовским солнцем.

Вместе с водой и холодом в душу его проникла паника. Страх, который испытывал Томми, подобно лихорадке сжигал кожу на его лбу и щеках, давил изнутри на глаза и выламывал суставы.

Томми повернулся и что было сил помчался прочь.

Он не знал, куда бежит; не знал даже, есть ли у него хоть какая-то надежда спастись. Первобытный, всепобеждающий страх за свою жизнь гнал его все дальше и дальше от места аварии. Впрочем, краешком мозга, которым инстинкт самосохранения еще не овладел, Томми понимал, что он, конечно, может обогнать тварь даже на своих двоих, но ему все равно не продержаться те шесть или семь часов, которые остались до рассвета. Рано или поздно - и скорее рано, чем поздно! - тварь все равно выследит его и настигнет.

И потом она росла.

Она становилась больше и сильнее.

И еще опаснее...

"Тик-так".

Мокрая грязь просочилась в кроссовки Томми; пучки спутанной мертвой травы и ползучие стебли лантаны затягивались на его ногах словно силки; отломанный ветром лист пальмы, словно перо гигантской птицы, вылетел из темноты и с силой хлестнул его по глазам. Казалось, сама природа сговорилась с тварью и сражалась теперь на ее стороне.

"Тик-так".

Бросив через плечо затравленный взгляд, Томми заметил, что пламя над "Корветом" хоть и светило достаточно ярко, понемногу теряло силу и ярость. Огонь, охвативший тварь и делавший ее похожей на маленький костер рядом с большим, уже почти совсем погас, но Томми убедился, что его враг еще не очнулся от транса и не преследует его.

"Крайний срок - рассвет".

Но до рассвета оставалась еще целая вечность.

Почти добежав до улицы, Томми рискнул оглянуться еще раз. Сквозь дождь он увидел только небольшие языки пламени, которые все еще облизывали тело твари - должно быть, пропитавший ее бензин уже почти выгорел. Тем не менее этих неярких желтых огоньков было вполне достаточно, чтобы Томми сумел разглядеть: тварь снова двигалась. За ним.

Она бежала не так быстро, как могла бы, - скорее всего потому, что еще не до конца очнулась от своего огненного транса, - но она все равно приближалась.

Томми пересек пустынную автостоянку и выбежал на угол Пасифик-Коуст и улицы Авокадо. Последнюю широкую полосу жидкой грязи он преодолел как конькобежец, скользящий по поверхности замерзшего пруда, а сделав следующий шаг, очутился по самые лодыжки в заливавшей перекресток ледяной воде, с которой не справлялись даже забранные решетками канализационные люки.

Прямо в ухо ему загудел автомобильный гудок. Громко заскрипели тормоза.

Томми не видел приближающейся машины, потому что смотрел сначала назад, а потом - прямо себе под ноги, опасаясь поскользнуться и упасть, и это едва не стоило ему жизни. Резко вскинув голову, он увидел совсем рядом с собой удивительно яркий фордовский фургон, который, сверкая желто-красно-золотисто-черно-зелеными бортами, волшебным образом возник из темноты, словно явился из другого измерения.

Томми бросился к нему. Мягко качнувшись на рессорах, фургон встал как вкопанный за мгновение до того, как толкнуть Томми, но сам Томми не мог остановиться так резко: на полном ходу он врезался в фургон, больно ударился о крыло и, отлетев вперед, упал прямо под колеса.

К счастью, он не потерял сознания. Схватившись за передний бампер, Томми кое-как поднялся на ноги.

Как оказалось, экстравагантная раскраска фургона не имела ничего общего с бредом сумасшедшего. Напротив, кто-то пытался оформить машину под музыкальный автомат в стиле арт-деко[5]. Летящие газели среди стилизованных пальмовых листьев, сверкающие серебряные пузырьки, вкрапленные в лоснящиеся черные ленты и еще более яркие золотые шары в лентах сочного алого цвета производили очень приятное впечатление. Когда водительская дверь отворилась, Томми услышал классическую композицию Бенни Гудмена "Прыжок в час ночи".

Пока Томми вставал, рядом с ним очутился водитель. Это была молодая женщина в белых туфлях, в белом брючном костюме, напоминающем униформу сиделки, и в черной кожаной куртке.