Сила Трех - Джонс Диана Уинн - Страница 14

— Ты только не думай, будто я не понимаю твоей точки зрения… — начал Гест.

— Как это мило! Вот я в твоей ни шиша не смыслю! — рявкнул Орбан.

Спор продолжался несколько дней. Орбан терял терпение все больше и больше. Гест оставался восхитительно учтивым и несгибаемо рассудительным, и Гейру становилось все яснее и яснее, что его отец твердо намерен избегать битвы с доригами до последнего. Гейр его не понимал. Выходило, что Гест трусит. Он уступил Орбану в истории с кузнецами, он согласился выстроить ему огромный дом, но тут, в единственном вопросе, в котором Орбан, как ни крути, был действительно прав, — тут Гест хоть и вежливо, но уперся. Это было ничуть не похоже на Геста из Мириных рассказов. Стоило Гейру заслышать спор Геста с Орбаном, как к нему тут же возвращалось скверное, мрачное предчувствие, посетившее его в то, первое утро. Это предчувствие вроде бы и не было связано со спором, но каждый раз, когда отец с дядей спорили, оно мучило Гейра все сильнее и сильнее. В конце концов он рассказал о нем Айне, поскольку Адара не была готова его слушать.

— Ничего удивительного, — ответила Айна. — Ты только погляди: отец с Орбаном все время спорят, Каста говорит маме гадости и всех донимает этим своим Ондо, Мири с Фанди так друг на друга смотрят, будто вот-вот подерутся, — разве это жизнь? И ведь это, наверное, навсегда! А если отец не согласится идти на доригов, это и будет навсегда. Гейр, пожалуйста, спроси меня, уйдут они когда-нибудь или нет!

— Уйдут ли отхолмцы через месяц? — спросил Гейр.

Отрешенное выражение на лице Айны сменилось удивлением и облегчением.

— Да! Благодарение Солнцу!

— Обратно в Отхолмье?

Лицо у Айны стало еще удивленнее.

— Нет. Куда-то очень далеко. Ух, сразу полегчало!

Гейру полегчало не меньше, чем Айне. Теперь ему стало проще терпеть Ондо. А Ондо, оправившись от испуга, стал еще противнее обычного. Обижать Сири он не смел, Айну презирал, потому что она была девчонка, так что вся его злоба досталась Гейру. Он хотел поквитаться с Гейром за Помысел, который наслал на него Сири, поэтому открыл военные действия тем, что напомнил Гейру об отсутствии у него, Гейра, Даров. Но это была палка о двух концах. Тогда Ондо решил поступить иначе. Они со Скодо и Падом вразвалочку подошли к Гейру, который размешивал известку для нового дома Орбана.

— А ну, поцелуй мне руку, Гейр, — приказал Ондо. — Давай.

— С чего вдруг? — спросил Гейр.

— А я-то думал, что даже такой полудурок, как ты, и то поймет, — заявил Ондо, на что Скодо и Пад от души расхохотались. — С того, конечно, что я буду верховным вождем. Тебе стоит это признать и поцеловать мне руку прямо сейчас.

— Кто сказал, что ты будешь верховным вождем? — презрительно скривился Гейр. — Да тебе и верховной мокрицей не стать!

— А не обзывайся! — рявкнул Скодо. — А вот он и будет! Вот так вот!

— Все так говорят, — закивал Пад. — Как Орбан.

— Орбан не верховный вождь, — возразил Гейр.

— Ну так будет, — засмеялся Ондо. — Ты бы лучше послушал, что кругом говорят. Моего отца хотят сделать верховным вождем, потому что Гест трус и боится воевать с доригами.

— Так что давай целуй, — велел Скодо.

Гейр уже три дня ломал себе голову над тем, не трус ли Гест, так что это было для него слишком. Он зарычал от ярости и бросился бы на всех троих — и тогда драка вышла бы совсем неравной, потому что и Скодо, и Пад были старше и выше, — если бы мимо не прошел Брад, многозначительно помахивая лопатой. Ондо, Скодо и Пад тут же направились прочь, беззаботно хохоча.

— Вот трусы! — сказал Брад. — Слушай, Гейр, если ты не вздуешь Ондо как следует, они до самой смерти от тебя не отстанут. Ондо твой. С остальными двумя я тебе помогу. На твоей стороне все Гарлесье.

Гейр вернулся к своему корыту с известкой и стал лупить и колотить ее мешалкой, представив себе, будто это Ондо. Он понимал, что Брад прав. Ну, пусть только Ондо еще хоть раз…

Час спустя он поднял голову и обнаружил, что Ондо, Скодо и Пад играют в бабки на его подоконнике. Это был тонкий ход. Ондо не хуже всех прочих знал, что это подоконник Гейра. Гейр поднялся на ноги, разозлившись до того, что все Гарлесье кругом померкло и поблекло и остались только трое на подоконнике. Гейр не видел, как все гарлесяне от мала до велика напряженно ждут, когда он бросится на Ондо, — ждут, готовые развязать великую битву.

Но Адара это видела и поспешила все пресечь.

— Гейр, помоги мне, пожалуйста, сложить покрывала.

Гейр обернулся. Он был в бешенстве, потому что ему помешали, и в глазах у него по-прежнему все плыло от ярости.

— Только помой сначала руки, — добавила Адара.

Гейр, не подумав, шагнул к ближайшему ведру и сунул туда руки. Едва он коснулся воды, как его осенило, что Адара его провела.

— Ты заставила меня умыть руки и отказаться от него! Это нечестно!

— Да. Прости, — сказала Адара. — Но если ты подерешься с Ондо, наши племена сойдутся стенка на стенку, и это может быть очень серьезно. А если он увидит, что ты не играешь в его игры, то оставит тебя в покое. Дай слово, что не станешь с ним драться.

Гейр, надувшись, дал слово. А дав слово, он почувствовал, что придется его держать — ко всеобщему разочарованию. Он скрипел зубами и старался не глядеть, как Ондо с наглым видом просидел на его подоконнике до вечера. Гест тоже видел Ондо. Конечно, ему не нравилось, что Гейр там торчит дни напролет, но он, как и все остальные, считал подоконник собственностью Гейра.

— Какого Бана Гейр пустил туда этого гаденыша? — сердито спросил он у Адары.

Адара объяснила.

— А, — коротко ответил Гест.

Он только что закончил очередной тур долгого-долгого спора с Орбаном касательно размера его нового дома, и хотя ему удалось взять себя в руки, но он так злился на Орбана, что не мог удержаться от подозрения, будто его старший сын смалодушничал, не врезав Ондо как следует. Взаимопониманию между отцом и сыном это ничуть не помогло.

Назавтра Гейр первым уселся на подоконник. Это означало, что он бросил положенную ему работу на стройке, но мало кто из гарлесян его в этом винил. Победителем Гейр себя вовсе не чувствовал. Он сидел, уткнув подбородок в колени, и сумрачно глядел на плоскую темную зелень Низин, терзаясь все той же тревогой, которая никак не хотела его покидать, и не сомневаясь, что и Брад, и Гест, и, наверное, все прочие считают, будто с Ондо он струсил. Он и сам думал, будто струсил. Но он дал слово и теперь не знал, как быть. Гейр едва не уговорил себя, что Ондо имеет полное право его ненавидеть, но тут обернулся и обнаружил рядом с собой на подоконнике Ондо, Скодо и Пада. Пока Гейр глядел на Низины, они исподтишка взобрались на подоконник и расселись у него за спиной.

Ондо торжествующе улыбнулся. Вчерашний день убедил его в том, что победить Гейра легче легкого.

— А ну, слезай, — приказал он. — Мы хотим тут посидеть.

Гейр уперся пятками в подоконник и стал подниматься, скользя спиной по боковине окна, пока не встал на ноги. Его победили. Стоит спустить это Ондо с рук, и придется окончательно покориться. Но Гейр дал Адаре слово не драться. Краем глаза он видел, как внизу, в кургане, все оставили свои дела и подняли головы поглядеть, что творится на подоконнике. Это будет публичным позором для Гарлесья, подумал Гейр.

— Это мое место, и я вас сюда не звал, — только и смог он произнести.

— Твоего приглашения мне не нужно, — рявкнул Ондо. — Слезай!

— Гейру страшно, — сказал Скодо Паду.

— А он как Гест — много болтает и ничего не делает, — сказал Пад Скодо.

Как и раньше, Гейр не смог стерпеть намека на то, что Гест трус, — это было слишком близко к его собственным опасениям.

— Что?! — проговорил он.

Все трое расхохотались.

— Да все в Отхолмье знают, какой Гест жулик, — сказал Ондо. — И ни одно из заданий, которые задал ему Огг, он не выполнил. Перепугался, вот и сжульничал. Хочешь, спроси у своей матери. Это она подсказала ему ответы на все загадки.