Покровитель - Кунц Дин Рей - Страница 52

– Что случилось?

– Я живу в двух кварталах от вас, мой мальчик отравился.

Отбросив истерику, она отпустила Криса, и он отошел в сторону, когда она приставила дуло револьвера к животу доктора.

– Я выпущу вам кишки, если вы позовете на помощь.

Она не собиралась стрелять в него, но, очевидно, ее голос звучал искренне, так как он кивнул и ничего не сказал.

– Вы доктор Бренкшоу?

Он кивнул снова, и она сказала:

– Кто еще в доме, доктор?

– Никого. Я один.

– А ваша жена?

– Я вдовец.

– Дети?

– Они выросли и разъехались.

– Не лгите мне.

– У меня нет привычки лгать, – сказал он.– Из-за этого у меня было много неприятностей, но с правдой легче жить. Послушайте, на улице холодно, а на мне всего лишь тонкий халат. Вы могли бы продолжать меня пугать в доме.

Она переступила порог, толкнув доктора револьвером внутрь дома. Крис вошел за ней.

– Дорогой, – прошептала она, – проверь дом. Тихо. Начни со второго этажа и не пропускай ни одной комнаты. Если кого-нибудь увидишь, скажи им, что у доктора пациент, который требует неотложной медицинской помощи.

Крис направился к лестнице, а Лаура продолжала держать Картера Бренкшоу под дулом револьвера. Рядом с ними тихо пикали настенные часы.

– Знаете, – сказал он, – я всегда любил читать триллеры.

Она нахмурилась.

– Что вы хотите этим сказать?

– Мне часто приходилось читать сцены, в которых очаровательная разбойница наставляла револьвер на героя книги. Чаще всего это заканчивалось дракой, а потом дикой и страстной сценой любви.

Со мной случилось такое же, но, наверное, я слишком стар для заключительного действия.

Лаура улыбнулась в ответ, так как ей вовсе не хотелось выглядеть опасной.

– Замолчите.

– Вы могли бы выбрать кого-нибудь получше меня.

– Замолчите, хорошо? Замолчите.

Он не побледнел и не задрожал. Он улыбался. Крис спустился со второго этажа.

– Никого, мама. Бренкшоу сказал:

– И много у вас таких опасных маленьких бандитов, которые называют вас мамой?

– Не злите меня, доктор. Я не в духе.

Крис исчез в комнатах первого этажа, включив повсюду свет.

Лаура сказала Бренкшоу:

– У меня в машине раненый человек.

– Огнестрельная рана, конечно.

– Я хочу, чтобы вы помогли ему и держали свой рот на замке, иначе мы можем вернуться однажды и пристрелить вас.

– Это просто великолепно, – сказал он почти радостным тоном.

Крис вернулся и выключил свет.

– Никого, мама.

– У вас есть носилки? – спросила Лаура доктора.

Бренкшоу посмотрел на нее.

– У вас действительно есть раненый?

– А какого дьявола я бы делала здесь?

– Как странно. Хорошо, у него сильное кровотечение?

– Сначала было сильное, но теперь не очень. Он без сознания.

– Если у него сейчас нет сильного кровотечения, мы можем привезти его в дом. У меня в кабинете есть инвалидное кресло на колесах. Могу я накинуть пальто? – сказал он, показав на шкаф.– Или вы настолько безжалостны, что заставите старика мерзнуть в пижаме?

– Одевайте пальто, доктор, но, черт возьми, не пытайтесь выкинуть какую-нибудь шутку.– Да, – сказал Крис.– Она уже прикончила двух парней сегодня.– Он изобразил выстрелы из «узи».– Она пристрелила их, и у них уже никогда не будет шанса пристать к ней снова.

В голосе мальчика звучала такая угроза, что Бренкшоу как-то иначе посмотрел на Лауру.

– В шкафу нет ничего, кроме одежды, зонтов и пары галош. Я не храню там оружие.

– Будьте осторожны, доктор. Никаких резких движений.

– Никаких резких движений – да, я знал, что вы скажете это.

Хотя ему по-прежнему казалась эта ситуация странной, он не относился к ней так легкомысленно, как раньше.

Когда он надел пальто, они прошли с ним в левую по коридору дверь. Не включая света, полагаясь на тусклый свет из прихожей и на знание дома, доктор Бренкшоу повел их через приемную для пациентов, где стояло несколько стульев и пара столов. Следующая дверь вела в его кабинет, где стоял рабочий стол, три стула и шкаф с медицинскими книгами. Он включил свет и прошел в другую дверь, которая вела в кабинет.

Лаура увидела что-то вроде древнего медицинского кабинета с картины Нормана Роквелла, но все было новым. Здесь было даже диагностическое электронное устройство, а на еще одной двери был нарисован знак рентгеновского излучения и табличка: Держать дверь закрытой.

– У вас есть рентген? – спросила она.

– Конечно. Он уже не такой дорогой, как был раньше. Сейчас в каждой клинике есть рентген.

– В каждой клинике конечно, но у одного.

– Может, я и выгляжу как Барри Фитцджеральд, который играет доктора в старом фильме, и, может, для меня подходит более древний медицинский кабинет, но я не оказываю своим пациентам медицинскую помощь только ради забавы. Я бы даже сказал, что я больше похож на врача, чем вы на бандитов.

– Зря вы так думаете, – сказала она резко, пытаясь выглядеть хладнокровной.

– Не беспокойтесь, – сказал он.– Я подыграю вам. Так будет намного смешнее.– Крису он сказал: – Когда мы проходили через кабинет, ты не заметил на столе большой красной коробки? В ней полно конфет, если хочешь.

– Спасибо! – сказал Крис.– Ух… я могу взять конфеты, мама?

– Не больше двух, – сказала она, – а то будет плохо.

Бренкшоу сказал:

– Когда я даю сладости своим юным пациентам, я придерживаюсь старых взглядов. Они могут есть их сколько угодно, в них нет отравы, но если у детей начинают болеть после этого зубы, это уже проблемы их дантистов.

Пока он говорил, он достал из угла кресло, разложил его и выкатил на середину комнаты. Лаура сказала:

– Дорогой, оставайся здесь, пока мы сходим к «джипу».

– О'кэй, – сказал Крис из соседней комнаты, где выбирал конфеты в красной коробке.

– Ваш «джип» стоит во дворе? – спросил Бренкшоу.– Тогда давайте выйдем через заднюю дверь. Так будет менее подозрительно, я думаю.

Держа револьвер на докторе и чувствуя себя в дурацком положении, Лаура вышла за ним из лечебного кабинета через заднюю дверь дома, из которой вел пологий спуск, так что им не нужно было спускать кресло по ступеням.

– Так будет намного легче, – сказал Бренкшоу тихо через плечо, толкая кресло вокруг дома. Его шлепанцы шуршали по бетонной дорожке.

У доктора был большой двор, поэтому рядом не было соседних домов. В отличие от переднего двора, засаженного ольховыми деревьями, задний двор был усажен фикусами и соснами, которые были зелеными круглый год. Несмотря на свисавшие ветви и темноту, Лаура видела пустые окна соседнего дома, поэтому могла заметить, если бы кто-нибудь наблюдал за ними.

Мир имел свои особенности в это время – между полночью и восходом. Если бы она даже не знала, что сейчас около двух часов ночи, все равно могла бы определить время с точностью до получаса. Несмотря на отдаленный городской шум, здесь было очень тихо, и она чувствовала себя женщиной, которая выполняла какое-то секретное задание.

Дорожка вела вокруг дома, пересекая другую дорожку, которая, очевидно, вела в глубь двора. Они прошли между домом и гаражом и вышли к машине.

Бренкшоу остановился позади «джипа» и ухмыльнулся:

– Грязь на номерах, – прошептал он.– Мудрое предостережение.

Когда она открыла заднюю дверцу, он залез в машину и осмотрел раненого.

Она оглянулась на улицу. Все было тихо.

Но если полицейский патруль Сан-Бернардино проедет мимо, он наверняка остановится, чтобы посмотреть, что происходит в доме доктора Бренкшоу…

Бренкшоу вылез из машины.

– Господи, у вас здесь действительно раненый человек.

– Что, черт возьми, вас так удивляет? Вы думали, что я шутила все это время?

– Давайте привезем его в дом. Быстрее, – сказал Бренкшоу.

Он не мог поднять раненого один. Чтобы помочь ему, Лауре пришлось сунуть револьвер за пояс.

Бренкшоу не сделал попытки сбежать или сбить ее с ног и вырвать оружие. Вместо этого он тут же повез раненого к дому тем же путем, которым они пришли.