Неведомые дороги (сборник) - Кунц Дин Рей - Страница 13

– Он мог проехать через город, не остановившись, – ответил Джой. – Мог свернуть на Блэк-Холлоу-хайвей, а потом выехать на Пенсильванскую платную автостраду. По этому маршруту я обычно возвращался в колледж. Но... Я думаю, он в городе. Где-то внизу. Ждет.

– Нас?

– Он ждал меня после того, как свернул с шоссе на Коул-Вэлью-роуд. Просто остановился и смотрел, поеду ли я следом.

– Почему он так себя повел?

Джой чувствовал, что знает ответ. Какие-то воспоминания рвались из глубин подсознания, но никак не могли подняться на поверхность. Он не сомневался, что они-таки вынырнут, но в самый неподходящий момент.

– Рано или поздно мы об этом узнаем.

Джой сердцем чувствовал, что столкновение неизбежно. Их засосало мощным притяжением черной дыры и тянуло навстречу правде.

На дальней стороне Коул-Вэлью сияние над открытой шахтой усилилось. Белый дым и красные искры взметнулись над землей, словно рой огненных мух, выброшенный с такой силой, что поднялся на добрую сотню футов, прежде чем искры затушил проливной дождь.

Боясь, что сосание под ложечкой перерастет в парализующий страх, Джой выключил лампочку под потолком, вновь вывел "Мустанг" на асфальт Коул-Вэлью-роуд и покатил вниз, к покинутому городку.

– Мы сразу поедем к моему дому, – сказала Селеста.

– Не знаю, стоит ли.

– Почему нет? С моими родителями мы будем в полной безопасности.

– Безопасность – не главное.

– А что главное?

– Сохранить тебе жизнь.

– Это одно и то же.

– И остановить его.

– Остановить его? Убийцу?

– Конечно. Я хочу сказать, как мне рассчитывать на искупление грехов, если я повернусь спиной ко злу и уйду от него? Спасти тебя – это половина порученного мне дела. Остановить убийцу – вторая половина.

– Ты опять ударяешься в мистику. Когда мы позовем экзорциста, начнем разбрызгивать святую воду?

– Я говорю, что чувствую. От меня это не зависит.

– Послушай, Джой, у моего отца есть оружие. Охотничьи карабины, ружье. Нам это может понадобиться.

– А если наш приход в твой дом привлечет его туда?

– Дерьмо, это же чистое безумие. И учти, слово "дерьмо" редко срывается с моих губ.

– Дочь директора школы.

– Именно так.

– Между прочим, ты недавно кое-что о себе сказала... Это неправда.

– Да? И что я сказала?

– Ты не "синий чулок".

– Да?

– Ты – красавица.

– Я самая обыкновенная.

– И у тебя доброе сердце... слишком доброе, чтобы захотеть изменить собственную судьбу и обезопасить будущее ценой жизни родителей.

Какое-то мгновение Селеста молчала. Лишь дождь барабанил по крыше.

– Нет. Господи, нет, я этого не хочу. Но нам нужно так мало времени, чтобы войти в дом, открыть шкаф в кабинете, вооружиться.

– Все, что мы сделаем этой ночью, каждое принятое нами решение будет иметь серьезные последствия. Эти слова справедливы и по отношению к самой обычной ночи, без всех этих таинств. Об этом я как-то забыл и заплатил высокую цену за свою забывчивость. А к этой ночи счет особый.

Когда они миновали длинный спуск и приблизились к границе города, Селеста нарушила молчание:

– Так что же нам делать? Кружить по городу, не останавливаться, ждать, пока лавина нас накроет?

– Действовать по обстоятельствам.

– Но что это за обстоятельства? – раздраженно спросила она.

– Увидим. Покажи мне свои руки.

Она включила фонарь, направила луч сначала на одну ладонь, потом на другую.

– У тебя только темные синяки, – сообщил он ей. – Кровь не течет. Мы все делаем правильно.

Они угодили в провал, неглубокий, без языков пламени на дне, шириной в пару ярдов, но их достаточно сильно тряхнуло, заскрипели рессоры, глушитель ударило о землю, пружина откинула крышку бардачка, должно быть, неплотно закрытую.

Движение крышки напугало Селесту, она направила луч фонарика на бардачок. Внутри блеснуло стекло. Банка. Высотой в четыре или пять дюймов, диаметром – в три или четыре. В каких продают маленькие маринованные огурчики или ореховое масло. Наклейку сняли. Банку заполняла жидкость, ставшая непрозрачной из-за отражающегося от стекла света. В жидкости что-то плавало. Селеста не могла понять, что именно, но почему-то испугалась еще сильнее.

– Что это? – она сунула руку в бардачок без колебания, но с тревогой. Джой наклонился к ней, чтобы получше разглядеть находку.

Селеста достала банку с навинченной крышкой.

Подняла повыше.

В розоватой жидкости плавали два синих глаза.

Глава 10

Щебенка забарабанила по днищу, "Мустанг", взревев мотором, выбрался из канавы, Джой, оторвав взгляд от банки, увидел, как почтовый ящик валится на бок после тесного общения с передним бампером. Автомобиль выехал на лужайку первого встретившегося им дома Коул-Вэлью и остановился в нескольких дюймах от крыльца.

И мгновенно Джой мысленно перенесся в ту ночь, когда проскочил мимо поворота на Коул-Вэлью:

"...он мчится по автостраде слишком быстро для столь дождливой погоды, убегает, словно за ним гонится демон, его что-то мучает, он клянет бога и одновременно молится ему. Желудок скрутило, жжет, как огнем. В бардачке лежит упаковка «Тамс»[8]. Держа руль одной рукой, Джой наклоняется направо, нажимает кнопку, крышка бардачка откидывается. Он сует руку в маленький ящичек, ищет таблетки... и нащупывает банку. Не может понять, что это. Он никакую банку туда не ставил. Вынимает. В свете фар большого грузовика, приближающегося по встречной полосе, видит содержимое банки. То ли непроизвольно выворачивает руль, то ли шины скользят по мокрой дороге, но внезапно «Мустанг» выходит из-под контроля, его тянет вбок. Столб рекламного щита. Ужасный удар. Джой вышибает головой боковое стекло. К счастью, оно разлетается в крошку, но все-таки без порезов дело не обходится. Отброшенный от столба, «Мустанг» ударяется о рельс заграждения. Останавливается. Джой с трудом открывает перекошенную дверь, вылезает из кабины под дождь. Он должен избавиться от банки, Господи Иисусе, должен избавиться от нее до того, как кто-то остановится, чтобы помочь ему. В эту мерзкую погоду автомобилей на трассе немного, но среди водителей обязательно найдется добрый самаритянин, аккурат в тот самый момент, когда посторонние не нужны. Джой никак не может найти банку. Нет. Неужели он потерял ее? Лихорадочно ощупывает пол перед сиденьем водителя. Рука натыкается на холодное стекло. Банка цела. Крышка навинчена. Слава богу, слава богу. С банкой в руке Джой обегает автомобиль спереди, спешит к ограждению. За ним – поле, заросшее высокими сорняками. Со всей силой он зашвыривает банку в темноту и в изнеможении сползает на асфальт. Потом провал в памяти, он стоит у края автострады, не понимая, что он тут делает, как сюда попал. Ледяной дождь сечет голые руки и лицо. Голова раскалывается.

Джой подносит руку ко лбу, находит рваную рану. Ему нужна медицинская помощь. Возможно, на рану придется наложить швы. Забравшись в «Мустанг», он с облегчением обнаруживает, что машина на ходу и покореженным крылом не заклинило переднее колесо. Значит, все будет хорошо. Все будет хорошо".

Сидя в "Мустанге" перед неизвестно чьим домом в Коул-Вэлью, только что разнеся передним бампером почтовый ящик, Джой вдруг осознал, что, уехав с места аварии на автостраде двадцать лет назад, он забыл про банку и глаза. То ли травма головы привела к частичной потери памяти... то ли он приказал себе забыть. И с болью в сердце подумал, что второе объяснение ближе к истине, что его подвела не физиология, а мужество.

В этой альтернативной реальности банка, которую он забросил на заросшее сорняками поле, оказалась у Селесты. Девушка выронила фонарь и теперь держала банку обеими руками, возможно, боялась, что крышка соскочит и содержимое банки выплеснется ей на колени. А потом сунула банку обратно в бардачок и захлопнула крышку.