Алгебра любви - Чепурина Мария Юрьевна - Страница 11

Остановку украшали два ларька: деревянный и металлический. Витрины первого были завешены белой шторкой с кружавчиками, а на окошечке красовалась надпись: «Все справки и услуги платные». Слева от окошка кто-то поместил трогательное фото собачки, под которым значилась просьба не относить ее к живодерам на Верхний рынок. Что касается металлического ларька, то вывеска на нем была весьма романтичная: не какой-нибудь там «Табак» или «Роспечать», а «Женские грезы».

–?Так вот о чем грезят дамы! – глубокомысленно произнес Лева, осматривая наглухо зарешеченные витрины киоска.

Все эти витрины были сплошь заставлены рулонами туалетной бумаги «Универсальная» и банками консервированной фасоли. Похоже, продавец подбирал товары, исходя из геометрической формы, и очень боялся, что их разворуют.

–?Да, мы только и мечтаем, что о цилиндрических объектах, – подыграла я.

Лева усмехнулся. Впрочем, его смеха я не услышала: на остановке на полную громкость играла блатная музыка. Причем почему-то на украинском языке.

–?Ну и деревня, – скривился Костя.

Игорь Аркадьевич цыкнул на него: было невежливо так отзываться о чужом городе, особенно если вокруг тебя – его жители. Но, если честно, мне показалось, что Костя прав. На первый взгляд Пятигорск уж очень провинциальный. Отсталый какой-то даже. И почему олимпиаду решили провести в этой дыре? Чего в ней хорошего?

Именно эти мысли вертелись в моей голове, когда мы зашли в трамвай. Но удивительное дело: чем дольше продолжалась эта поездка, тем сильнее менялось мое мнение о Пятигорске. Первым приятным сюрпризом оказалось то, что плата за проезд здесь значительно меньше, чем в моем городе. Судя по объявлениям на стенах трамвая, штраф тоже был отнюдь не таким пугающим, как я привыкла. Да и контролер, когда он зашел, показался каким-то совсем незлым. Даже «заяц», которого он вывел, алкашистого вида мужичок, и тот вызвал мою симпатию: в капюшоне у дядьки сидел маленький пушистый котенок.

А за окном между тем проплывали старинные двух-трехэтажные домики с печными трубами: порой выходящие прямо на улицу, прикрытые полуразрушенными каменными заборами, они создавали ощущение, будто я перенеслась на сто, а то и на двести лет назад. Только теперь от этого ощущения было не скучно, а, наоборот, интересно. Пейзаж Пятигорска больше не виделся мне отсталым: одна за другой бросались в глаза любопытные детали, которых я не видела и ни за что не увидела бы у себя дома. Вот необычные деревья пирамидальной формы. Вот тюльпаны, уже расцветшие и прямо на дороге, возле канализационного люка, там же, где одуванчики. Вот тротуар, представляющий собой лестницу: оказывается, здесь по улицам ходят не только вправо-влево, но и вверх-вниз! А вот самая настоящая гора! Костя даже присвистнул, увидев ее.

–?Да, потрясающий вид! – прокомментировал Игорь Аркадьевич, когда вагоновожатый объявил нужную нам остановку и мы вылезли из трамвая.

Гора, самая настоящая гора, кажется, даже с ошметками снега ближе к вершине, высилась над ларьками, магазинами, трамвайными путями и другими атрибутами заурядной человеческой жизни! Никогда еще я не видела, чтобы цивилизация и природа сходились так близко!

–?Все равно, как если бы по городу ходил слон, – заметил Шаевич.

В точку! А еще этот вид был невероятно красивым. Раньше я не понимала, почему некоторые люди могут восхищаться горами: ну вроде бы камни и камни, земля и земля… Теперь понимаю! Вот только… словами не передать.

Двадцать минут ушло на то, чтобы разыскать наше общежитие. Здание это тоже оказалось непростым: войдя внутрь, мы сразу попали на второй этаж. При этом подниматься по лестнице не потребовалось: секрет был в окружавшем здание рельефе. В дальнейшем я обнаружила, что у общежития имеются и другие входы – и все они находятся на разной высоте.

Пока тянулась волокита с заселением, Лева и Костя рассматривали только что купленную карту города. Поэтому, когда наши сумки были отнесены в номера, а одежда заменена на более легкую (здесь было значительно теплее, чем дома), вопроса, чем заняться дальше, не возникло.

–?Игорь Аркадьевич! – закричали ребята, едва учитель, оформив все документы, вернулся к ним. – Тут есть канатная дорога, смотрите! Фуникулер! Мы же никогда на нем не ездили! Пойдемте посмотрим!

–?Если дама не против, – сказал математик.

Дама была не против. Честно говоря, она даже не представляла себе, что такое фуникулер и какая такая дорога может называться канатной. Но от этого посмотреть на все эти вещи хотелось еще сильнее!

Следуя указаниям карты, мы отправились в сторону неведомого мне транспортного чуда. Прошлись вниз по лестницам-тротуарам путем, обратным тому, что недавно проделали на трамвае, потом свернули в частный сектор. Здесь снова пришлось подниматься: по одну сторону от нас был ряд домов, увитых плющом, по другую – деревья с нависающими над головой ветвями. Будь на дворе не апрель, а июль, мы, наверное, шли бы по настоящему зеленому туннелю, но и сейчас вокруг было так уютно и романтично, что я осмелела и стала идти рука об руку с Костей, иногда даже как бы случайно касаясь его. Впрочем, Соболевского, похоже, мало интересовало мое общество: он вертел головой во все стороны, впитывая информацию о новом городе с жадностью настоящего исследователя. В какой-то момент дорогу перед нами перебежала белая кошка.

–?К счастью! – сразу придумал Костя «антипримету».

А Лева, забежавший несколько вперед, закричал:

–?Смотрите, а тут и другие животные водятся!

На воротах в металлическом заборе было написано: «Проезд занимают они», а чуть ниже изображались свинячьи физиономии. Кажется, мы забрели в настоящую деревню!

Спустя еще несколько минут мы оказались в чем-то вроде лесопарка. Здесь, на ветке дерева, на глаза мне попалась белочка. Ну как может выросший среди бетонных коробок человек, у которого в кармане лежит телефон с пятимегапиксельным чудом техники, отреагировать на появление такого очаровательного пушистика, первого в своей жизни? Конечно, я бросилась фотографировать белку. Та, в свою очередь, бросилась от меня. Беготня за фотомоделью продолжалась минут двадцать, но ничего более удачного, чем хвостатый силуэт на расплывчатой ветке, у меня так и не получилось. В общем, спасибо ребятам, что увели меня: а то, чувствую, так и бегала бы за этой зверушкой, пока остальные катались бы по канатной дороге…

Что касается этой дороги, то ее станция наконец показалась за поворотом.

–?В один конец или туда и обратно? – спросил продавец билетов.

Мы взяли туда и обратно. Кто его знает, чего там, на том конце!

Ехать нам предстояло на неком подобии маленького трамвайчика – то ли в треть, то ли в четверть длины обычного вагона. Только вот колес у него не имелось: трамвай был подвесным и ездил, держась рогами за канатку. Водителя не было тоже. В общем, фуникулер – теперь я знала значение этого слова – представлял собой что-то среднее между общественным транспортом и аттракционом из парка развлечений.

Мы вошли в «летающий трамвай» и заскользили над лесом к вершине горы. Ребята прильнули к окошкам. Я тоже. Вот это романтика! Вот это путешествие! Ни унылой школы, ни унижений в классе, ни склок дома… Только понимающие люди, чистый воздух, потрясающий пейзаж, чувство свободы и Соболевский! И почему я так привыкла быть несчастной и одинокой? Ведь у меня есть все возможности, чтобы радоваться жизни! Я ничуть не хуже любой из своих ровесниц! Лучше даже! И Косте вполне могу нравиться! Вот подойду к нему и…

У меня зазвонил телефон. Прямо посередине дороги. Номер на экране был не из записной книжки – но где-то я его как будто видела…

–?Алло!

–?Лена Кузнецова? – раздался на том конце требовательный голос, который не мог принадлежать никому, кроме Клары. – Ну как? Что вы там делаете?

Звонок одноклассницы вернул меня с небес на землю еще до того, как это сделал фуникулер. Смущение, неуверенность и чувство своей слабости снова оказались тут как тут.