Откуда берутся дети? (СИ) - Риз Екатерина - Страница 38

Снова выглянуло солнышко, а вскоре и жара вернулась. Андрей сидел за столом в саду и играл с Ванькой в детское лото. Михаил Сергеевич вышел из дома с тарелкой пирогов и поставил её на стол, а рядом выставил бутылку домашней наливки и заговорщицки подмигнул Андрею. Тот засмеялся.

Надежда Александровна выглянула из кухонного окна, а Михаил Сергеевич спрятал бутылку за спину. Жена посверлила его взглядом, потом вздохнула.

— Миша…

Тот махнул рукой.

Ксения вышла на улицу, всё ещё кутаясь в халат, присела за стол, на самый край, чтоб от Говорова подальше, а Михаил Сергеевич поставил перед ней рюмку.

— Папа, ты что?

— Как лекарство. Не хватало, чтобы ты заболела. Давай.

Андрей заметил, как она поморщилась, но спорить с отцом не стала, хотя за тем, как он наполняет её рюмку, наблюдала с тоской. Глубоко вздохнула, взяла рюмку и вот тут неожиданно посмотрела на Андрея. Встретила его насмешливый взгляд и вспыхнула, а после и возмутилась. Он заметил, как недобро сверкнули её глаза.

— Одним глотком, — поучал её отец.

Андрей откинулся на спинку скамейки и наблюдал за Ксенией с большим интересом. Она снова вздохнула, поднесла рюмку к губам и секунду помедлила. Зажмурилась и вместо одного глотка сделала несколько. Глаза распахнулись, часто заморгала, кажется, даже слёзы выступили, и зажала рот рукой. Закашлялась, а отец погладил её по спине и сунул в руку стакан с компотом. Ксения с жадностью выпила и снова зажмурилась, прислушиваясь к собственным ощущениям.

Ванька привалился к плечу Андрея и с любопытством за матерью наблюдал, потом спросил:

— Маме плохо?

Говоров усадил его к себе на колени и покачал головой.

— Наоборот. Сейчас хорошо будет.

Ксения открыла глаза и посмотрела на него, а он едва сдерживал рвущийся наружу смех.

— Как вы это пьёте? — севшим голосом проговорила она.

— Хочешь сказать, что у меня наливка никуда не годная? — посуровел отец лицом.

— Я не про наливку, папа… а вообще.

— А вот это правильно. Девушкам алкоголь вообще ни к чему. — Поднял указательный палец вверх. — Только иногда. В качестве лекарства.

Ксения промолчала, а потом и из-за стола вышла. Но Андрей нагнал её в доме. Взял под руку и со смешком поинтересовался:

— Ну что? После наливки голова не кружится?

— Немножко. Жарко стало.

— Вот это хорошо.

Она осторожно освободила свою руку, и Андрею пришлось от неё отступить, чтобы не волновать. Привалился плечом к стене и принялся внимательно Ксению разглядывать. Его очень волновала одна вещь… и он присматривался к девушке именно поэтому, пытаясь в её лице или взгляде углядеть тень раскаяния. Но Ксения хоть и прятала от него глаза, никакого недовольства не демонстрировала. Зато на щеках вспыхнул румянец… то ли от его пристального взгляда, то ли от отцовской наливки. Правильно, она же сказала, что ей жарко стало.

Протянул руку, а Ксения подняла на него глаза и посмотрела умоляюще.

— Не надо.

Он задержал руку на весу, а потом опустил её.

— Потом поговорим, хорошо?

Она кивнула и шмыгнула мимо него в свою спальню.

Вот так и прошёл вечер. Говоров даже затосковал, если честно. По поводу Ксении. Выходило так, что они совершили ошибку. Уж слишком явно она его сторонилась. Правда, когда она пошла укладывать Ваньку спать, посмотрела на него и Андрею вдруг показалось, что взгляд её в тот момент был особенным. Что именно особенного он в её глазах разглядел, объяснить себе не смог, но на душе вдруг стало легче. Значит, всё не так плохо.

…Всё не так плохо.

Ксения укрыла спящего сына одеялом и в растерянности остановилась посреди комнаты. Протянула руку и выключила настольную лампу. В комнате сразу стало темно.

Всё не так плохо.

До дрожи боялась, что родители могут о чём-то догадаться, что она невольно чем-то себя выдаст, весь вечер шарахалась от Говорова, глаз на него не поднимала. А вот его взгляд чувствовала, и от этого взгляда у неё колени подгибались.

Но родители ничего не заметили, отчего Ксении в какой-то момент даже чуточку обидно стало. Может, она сама себе всё придумывает? И нет никаких особенных взглядов Андрея, нет никакой неловкости, ничего нет… просто физиология.

Да, она занималась любовью с Андреем Говоровым. Совершенно потеряла голову и влипла. На сеновале, поддавшись эмоциям и не справившись со своими чувствами. Сама от себя такого всплеска страсти не ожидала. Раньше за ней подобного не наблюдалось, чтобы с такой самозабвенностью отдаваться мужским ласкам. И, кажется, дело тут совсем не во времени, которое прошло с тех пор, когда она вообще всерьёз задумывалась о близости с мужчиной. Самое опасное во всей ситуации то, что дело, по всей видимости, именно в Андрее Говорове. Это на него, на его поцелуи и умелые прикосновения она так отреагировала. Он её встряхнул и то, что оказалось снаружи, если честно, Ксению совсем не радовало.

Она подошла к окну, чтобы задёрнуть занавески и вдруг увидела Андрея. Он спустился с крыльца и скрылся на участке. Ксения посмотрела на небо. Уже сгущались сумерки, в деревне стало очень тихо, деревенские жители привыкли ложиться рано, и в полночь на улице невозможно было даже собаку встретить. Все спали. И она бы сейчас улеглась, а вот Говорову очевидно не спалось. Конечно, в городе у него был бы самый разгар развлечений!

Ксения высунулась из окна, ожидая, что Андрей сейчас вернётся, но его не было. Она так засмотрелась, что чуть шею себе не вывернула, а под конец и из окна едва не вывалилась.

Говоров не появлялся. И чего он на участке ночью делал, было совершенно не ясно.

Томилась Ксения минут пятнадцать, даже прилечь попробовала, но продолжала чутко прислушиваться, надеясь уловить шаги Андрея, но тишина стояла просто жуткая. На самом деле жуткая, потому что в душе поселилось беспокойство и неудержимо потянуло "в сад".

Ванька спал, из-за тонкой фанерной стенки между спальнями доносился отцовский храп, и вот тут Ксения уже не выдержала, поднялась с кровати и накинула на себя махровый халат. Прежде чем выйти из комнаты, наклонилась к сыну и поправила одеяло.

Всё не так плохо.

Сейчас выйдет к нему, возможно, удастся поговорить, что-то прояснится и есть надежда, хоть и крохотная, что она немного успокоится.

Выйдя на участок, Ксения остановилась и в недоумении огляделась, не увидев Андрея. Потом услышала шорох и посмотрела на куст вишни. Направилась туда, обогнула вишню и увидела Говорова, сидящего на диван-качелях. Как ей показалось, он был слегка напряжён, смотрел прямо перед собой, недовольно поджав губы. Но как только она его окликнула, заметно расслабился.

— Что ты делаешь здесь, в темноте? — спросила она.

Андрей повернул голову и посмотрел на неё, лениво улыбнулся.

— Думаю.

Ксения тихонько вздохнула.

— О неприятностях?

— Может быть. А ты почему не спишь? Уже очень поздно.

— Заснёшь тут, как же, — пробормотала она чуть обиженно.

Андрей улыбнулся.

— Вообще-то, я думал о сене. Как понимаю и ты тоже.

Она обхватила себя руками за плечи.

— Не об этом сейчас думать надо.

Говоров развалился на качелях и поморщился.

— Опять работа. Работа, работа… Сколько лет я живу этим? Иногда я думаю, а надо ли мне всё это настолько сильно? Иди сюда, — без паузы проговорил он и протянул руку. — Я всегда мечтал работать с отцом, с самого детства. Даже когда он бизнес только начинал. Понимаешь?

Ксения смотрела на смутный силуэт его руки в темноте, сердце заколотилось, и она попыталась уцепиться за верную мысль немедленно вернуться в дом, но Андрей протягивал к ней руку, и она шагнула ему навстречу. Его пальцы сомкнулись вокруг её запястья, и он притянул её к себе, а руки тут же принялись гладить её тело через ткань халата.

— Скажи, я прав?

Ксения закрыла глаза, стараясь не терять нить разговора.

— Я не знаю… — сглотнула. — Это же твоя жизнь.

— Беспорядочная и непонятная, ты это хочешь сказать?