Закон сохранения вранья - Куликова Галина Михайловна - Страница 20

Вероника принялась размышлять о том, что так мучило Инну Головатову перед смертью. Конечно же, говорила она не про какую не про Иру, а про Киру. Это ясно, как дважды два. «Сидела бы со своими пряниками!» – вот что она сказала, подразумевая родную Кирину Тулу.

С ботинками тоже все более или менее понятно. Она наверняка имела в виду ботинки Тараса Шульговского. «Те самые ботинки». Те самые, которые они обсуждали с Кирой накануне происшествия в доме отдыха. Хорошо, что Татьяна, рассказывая, употребила выражение «постыдная тайна». Это сразу же натолкнуло Веронику на мысль.

Вот какая картинка складывалась. Инна Головатова решила ночью посетить Киру Коровкину. Поскольку она не знала (Вероника придерживалась именно этой версии), что Киру переселили, то отправилась в первый номер, куда та определила сама себя по приезде. Постучала и вошла.

Кстати, как она вошла? Логично было бы найти дверь запертой, ведь наступила ночь! Почему Нелли Шульговская не заперла дверь на ночь? Кого-то ждала и не хотела, чтобы стучали?

Итак, войдя в номер, Инна увидела ботинки. И узнала их. Ботинки Тараса Шульговского! Она подумала, что Кира успела каким-то образом спеться со спонсором и затащила его к себе в постель. «Ну у тебя и аппетиты!» – говорила Инна в бреду, имея в виду, конечно же, напористую и нахрапистую Киру.

Посчитав, что узнала постыдную тайну – Тарас Шульговский изменяет жене практически у нее под носом, – она поспешила ретироваться. Так и только так! Неясной остается только причина, побудившая Инну отправиться к Кире ночью. Какой конверт собиралась она показать Кире? Это надо выяснить в первую очередь.

Итак, предстояла вторая встреча с постоялицей не слишком респектабельной московской гостиницы. Впрочем, в то место, где Вероника однажды побывала, ей не хотелось ехать второй раз без охраны. Одно дело – визит к подруге Инны Головатовой. Никто не мог знать, что она отправится к этой самой подруге. А вот у Киры ее могут ждать. Поколебавшись, Вероника все же решила не рисковать и отправилась домой. Вот освободит Дьяков Рыськина, тогда уж она в его сопровождении отправится в Сокольники и возьмет Киру за жабры!

От остановки до ее дома было минут пять ходьбы, но Веронике они показались пятью часами. Единственная мысль, которая согревала ее, пока она вприпрыжку преодолевала сквер, – это то, что возле подъезда должен дежурить ночной сменщик Рыськина. Его наверняка уже предупредили. Он сидит в машине, вглядывается в темноту и ждет, когда она наконец появится в поле его зрения. Надо будет узнать у Дьякова его мобильный телефон. На всякий случай.

Однако возле дома никакого охранника не оказалось. Это было так странно. Не мог же влюбленный до судорог Матвей небрежно отнестись к делу охраны любимой женщины! Вероника повертела головой и даже остановилась, хотя больше всего на свете ей хотелось влететь в квартиру и запереть за собой дверь. Вот обтерханный «жигуль» соседа-строителя, вот отвязная тачка владельца мини-пекарни, а дальше, на газоне, – совершенно умильная иномарка аспирантки журфака. Больше машин возле подъезда не было. Ни одной.

Звонить Матвею казалось неудобным. Вдруг он только что заснул, набегавшись за день? Она сломает его сон и расстроит. Действительно, не будет же она стоять на улице и ждать, пока Матвей не решит вопрос с ее провожатым?

Тут из соседних кустов на Веронику выскочил дог. Она не успела испугаться, потому что узнала пса. Он проживал на пятом этаже вместе с электриком местного РЭУ и всегда вел себя примерно – не лаял и не бросался на соседей. Хотя некоторым из них, считала Вероника, не мешало бы основательно попортить шкуру.

Вероника обрадовалась компании и пристроилась в хвост собаке и электрику. Радостно поздоровалась с обоими и вошла с ними в подъезд. Пока те ждали лифта, она птичкой взлетела на свой третий этаж и начала вращать в замке ключ.

Лишь оказавшись внутри квартиры, Вероника почувствовала, как ей было страшно. Сердце как будто не стучало, а вздрагивало в груди, а руки и ноги были деревянными и абсолютно потеряли чувствительность, словно на улице не жаркое лето, а зима и она стояла на морозе в тапочках.

– Что ж, – сказала Вероника собственному отражению в зеркале. – Как говорится, спасение утопающих есть дело их собственных рук.

Даже забота любящего мужчины не может спасти от опасности. Вот, например, сегодня система защиты, которую придумал для нее Матвей, дала сбой. Рыськина забрали менты, а ночной охранник почему-то не приехал.

Глава 6

Наутро, когда Вероника проснулась, Рыськина все еще не было. Под окнами не стояло никакого неприметного автомобиля, а все известные ей телефонные номера – самого Каретникова, его помощника Дьякова и бедолаги-Рыськина – не отвечали. Вернее, их телефоны оказались выключенными. Выходить из дому одной было страшно. Что, если поблизости не окажется расторопного прохожего, который очередной раз выдернет ее из-под машины? И не будет Рыськина, который крикнет, чтобы она успела уклониться от пистолетного выстрела.

«Боже мой! – внезапно подумала Вероника. – Отчего же я такая дура? Почему выпустила из виду того мужика, которому едва не размозжили голову в туалете мебельного центра? Ведь он стрелял в меня из пистолета! И не попал лишь по чистой случайности!»

Она написала на бумажке: «Седой!!!» – и приклеила ее к холодильнику. Впрочем, уж теперь-то она о нем не забудет. От того, что приходилось бездействовать, Вероника буквально сходила с ума. Хорошо еще, что Матвей отпросил ее на неделю у Данилкина. За свой счет, разумеется. Вернее, за его счет. Иначе она сейчас торчала бы в «Бутоньерке» и при появлении каждого нового посетителя пряталась за прилавок.

Первым в это утро в ее квартире появился Дьяков. Он был озабочен и настойчиво расспрашивал Веронику о том, как она провела вчерашний вечер.

– Одна, без охраны! – восклицал он и как-то страшно ненатурально цокал языком.

– Да на меня, в общем-то, и при наличии охраны все время кто-то покушается, – со вздохом призналась та. – Вот и вчера тоже покушались.

– Не может быть! – воскликнул Дьяков, посмотрев на Веронику с восхищением. – А вы все же живы! Молодец!

– Кстати, хотелось бы мне узнать, кто этот тип, который стрелял в меня из пистолета!

– Из пистолета? – эхом повторил Дима и отчего-то побледнел. – С глушителем?

– Откуда вы знаете?

– Не знаю, я просто предположил.

– Можете выяснить для меня кое-что? Этого типа увезли в больницу из мебельного центра. Имея должную сноровку, можно запросто узнать, кто он такой. Сделаете, а?

– Конечно! – пообещал Дьяков. – А как он выглядел, этот убийца?

– Немолод, – начала описывать Вероника, закатив глаза. – Элегантен. Волосы седые, пострижены бобриком.

– Понятно, – проговорил Дима, побледнев еще сильнее. Он медленно сел на стул и зажал ладони между колен. – Так вы говорите: ему размозжили голову?

– Мне сказали, что он жив, – поспешила заявить Вероника.

«Надо же, – подумала она, – как переживает помощник Матвея. Какой верный и преданный человек! Одна мысль о том, что могли угробить невесту шефа, так выбила его из колеи!»

– Вашего телохранителя я выкупил, он скоро приедет, – сообщил Дьяков, засобиравшись.

– А почему меня никто ночью не охранял? – капризным тоном спросила Вероника.

Пусть думает, что она истеричка и устраивает скандал. Впредь будет внимательнее.

– Вы просто не увидели нашего человека, он постоянно был тут.

– Ну, ладно... – неуверенно проговорила она. – Придется поверить вам на слово. Но я лично его не видела.

– В общем, вы ждите Рыськина, а о седом я постараюсь что-нибудь узнать.

С этими словами Дима торопливо покинул ее квартиру.

Ждать Рыськина было занятием довольно утомительным. У Вероники накопилось столько вопросов, что, казалось, они вот-вот полезут наружу, как новые мозги из сказочной головы Страшилы Мудрого. Когда стало совершенно невтерпеж, она решила позвонить Кире Коровкиной по телефону. К счастью, та сидела в гостинице. Вероятно, Николай получил отставку, а новый кавалер еще не был найден. Без кавалера Кира прожигала жизнь, не выходя из номера.