Рога в изобилии - Куликова Галина Михайловна - Страница 32

– Хочешь сказать, это связано с той историей с художником?

– А-а, все же чувствуешь себя виноватым? – Старик сурово сдвинул брови.

– Выходит, ты еще тогда вынюхивал. – Артур раздул ноздри и сжал губы. Было непонятно, то ли он просто волнуется, то ли готов бросить в лицо собеседнику какое-то обвинение.

– Спокойно, – остановил их Хайнц. – Расскажи-ка, Брюс, что случилось тридцать лет назад. И что заставило тебя сегодня вспомнить об этих событиях.

Седжвик прикрыл глаза и начал рассказ. Все присутствующие слушали так внимательно, что каждое сказанное слово повисало в звенящей тишине библиотеки. Когда речь зашла о романе Джули Хоккес и Виктора Хаттона, Артур вмешался в монолог Брюса со своими комментариями и оправданиями. Дальше повествование пошло в два голоса, и никто из сидящих в библиотеке не обратил внимания на шум мотора.

Тем временем автомобиль, прибывший прямо из аэропорта, въехал в гараж.

Выбравшись из машины, Элис Хэммерсмит подавила взволнованный вздох при взгляде на особняк:

– Век бы сюда не возвращалась.

Когда Энди хмыкнул, она раздраженно добавила:

– Ненавижу это все. Ненавижу Винсента.

– Кстати, вопрос о вашем браке мы так до сих пор и не прояснили.

– Проясним еще. – Элис кусала губы все то время, что они шли по направлению к дому. – Не станем поднимать шума. Зайдем в боковую дверь, она открыта до темноты.

– Никак не могу поверить, что до России я вас вообще никогда не видел.

– А я не могу поверить в то, что у меня действительно есть сестра. Вероятно, и не поверю, пока мы не встретимся лицом к лицу.

– А вы... – Энди помедлил. – Вы хотите встретиться с ней?

– Еще спрашиваете? – Элис поглядела на детектива большими детскими глазами. – После того как я узнала, что Дэйл мне не родной отец, я только и делала, что жалела себя. Мне всегда импонировали большие семьи, теплые отношения, все эти сборища на Рождество и дни рождения. Ну, вы понимаете. А тут вдруг – не просто сестра, а двойняшка. Я... Если с ней что-нибудь случится...

– Мы здесь для того, чтобы ничего не случилось.

– Тогда нужно действовать быстро, я полагаю? – Узнайте, где все. Хорошо бы разведать обстановку. Том, конечно, рассказал все довольно подробно, но этого недостаточно. Уверен, что он не все знает – это раз. А кроме того, время ведь идет, и события тоже развиваются – это два.

– Вы знаете, Энди, я ужасно нервничаю. Возможно, по мне и незаметно, но на самом деле я готова кричать и топать ногами, только бы поскорее распутать все, что напуталось в моей жизни. Мы можем рассказать все сразу?

– Нет. Кто-то из вашего окружения явно играет в чужие ворота.

– Винсент. Он терпеть меня не может.

Едва они вошли в апартаменты, как в дверь постучали.

– Да-да, – крикнула Элис, поворачиваясь лицом ко входу. – Открыто!

Прошло несколько секунд, дверь отворилась, и в проеме показался человек, о котором только что шла речь.

– Ты уже отдохнула? – тревожно спросил Винсент, обращаясь к Элис. – Привет, – добавил он, пристально глядя на Энди Торвила. – Кто вы? И как вас сюда впустили?

– Он пришел со мной, – быстро сказала Элис.

Винсент не понял, что значит – «пришел со мной». Откуда пришел? Зато он сразу почувствовал, что с его женой что-то не так, но не мог понять – что. Она выспалась, переоделась и стала такой, как прежде. И акцент у нее пропал.

Элис поняла, что он озадачен, но предпочла делать вид, что не замечает этого.

– Давай спустимся в библиотеку, – сказал тот. – Там есть люди, которые пытаются разобраться в ситуации. У нас возникли к тебе вопросы, если ты не против. Если ты в состоянии...

– Конечно, давай спустимся в библиотеку. Только Энди тоже пойдет.

– Вы случайно не Энди Торвил, детектив?

– Откуда вы обо мне знаете?

– В деле заинтересованы многие люди. Внизу нас ждут Брюс Седжвик, старый сыщик, и Теодор Хайнц, шеф полиции. Информация от них.

– А, так в деле уже участвует полиция! – воскликнул Торвил.

– Полиция! – одновременно с ним выпалила Элис, в сумочке которой лежал фальшивый паспорт.

– Вы что же, всерьез полагали, что кто-то будет душить мою жену, а я стану ждать, чем дело кончится?

– Душить? – ахнула Элис, но тут же захлопнула рот.

Винсент отворил дверь библиотеки и, дождавшись, пока Энди пройдет вперед, взял свою жену за руку:

– Ты опять разговариваешь по-другому. У тебя пропал этот легкий акцент...

– Тебе нравился мой акцент? – тихо спросила она.

– Ну, в общем-то, да. Да, это было оригинально. Как тебе это удается? Акценты, языки... Никогда не мог понять этого.

– Винс, ты вообще меня мало понимал.

– Ну что ж, – громко сказал Хайнц, складывая ладони, когда Элис и Торвил заняли свои места в библиотеке. – Думаю, есть смысл суммировать информацию. Никаких протоколов, никаких официальных заявлений. Сейчас меня интересуют только факты. Да, пока мы не начали. Хочу проинформировать вас, Элис, что присутствующий здесь Брюс Седжвик был знаком с вашей матерью и знал о ее романе с Виктором Хаттоном. По письмам вашей матери к Лоре Шмидт, которые привез Фред, вы уже знаете, что именно Хаттон должен быть вашим настоящим отцом.

– Письма? – взволнованно спросила Элис. – Письма Лоры Шмидт?

На самом-то деле она до этой минуты ничего не знала ни о письмах, ни о своем настоящем отце, и ей было трудно скрыть свое потрясение. Значит, Молли Паркер пришла в себя, и Фред выполнил-таки ее поручение. Вероятно, он съездил к Молли, выкупил письма и привез их в Вустер-сити. Вот только отдал он их, естественно, не ей, а ее сестре. Интересно, как она отнеслась ко всему этому?

– Однако, – Хайнц поднял вверх указательный палец и, поднявшись, принялся расхаживать по комнате, глядя на присутствующих сверху вниз, – Брюс утверждает, что Дэйл Хоккес, муж вашей матери, с самого начала знал, что вы ему не родная дочь.

– Не может быть, – сказала Элис уверенно, качая головой из стороны в сторону так энергично, что ее прическа рассыпалась. – Это какая-то ошибка.

– Нет, девочка, – вмешался Седжвик. – Никакая это не ошибка. Дэйл был в свое время неверно информирован. Мной, если уж говорить по правде. У меня, конечно, не было никакого злого умысла, просто... Просто так вышло.

– Неверно информирован по поводу чего?

– По поводу того, с кем у вашей матери был роман.

– Дэйл не знает про Виктора Хаттона? – вмешался Энди Торвил.

– Да, не знает. Он думает, что любовником Джули был Артур Хэммерсмит.

– Артур? – Элис, расширив глаза, повернулась к свекру. – Это совершенная чушь. Папа не мог так думать. Папа всегда очень хорошо отзывался об Артуре... Папа... Да что вы говорите, – перебила она сама себя звенящим голоском. – Папа позволил мне выйти замуж за Винсента! Если бы он думал, что мама и Артур были любовниками как раз в то время, когда я должна была появиться на свет, разве он был бы так спокоен?

– Загадка, – констатировал Хайнц. – Мы должны в ней разобраться. Думаю, есть резон вызвать на откровенность самого Дэйла.

– Я бы не стал торопиться, – заявил Энди. – Давайте сначала проясним все неясное между собой. Такую тонкую материю, как измена погибшей жены, лучше трогать в последнюю очередь.

– Да, когда кто-то заводит разговор о маме, папа просто меняется в лице. По-моему, он до сих пор переживает ее смерть, как в первый день.

– Ладно, – согласился Хайнц. – Разговор с Хоккесом ненадолго отложим.

Брюс тем временем достал из кармана записку, которую Фред нашел в секретере Элис, и передал ему.

– Скажите, милая, это писали вы?

– Уф. – Элис прочла записку («Оч. важно. Узнать, почему Элис не вышла замуж за Дэнниса») и, опустив глаза, сунула ее Торвилу. Она явно сомневалась, что отвечать. Записку, ясное дело, писала ее сестра, а о сестре здесь никто ничего не знал.

– Объясни, пожалуйста, – помог ей Энди. – Кто такой Дэннис и почему ты не вышла за него замуж.