Правила вождения за нос - Куликова Галина Михайловна - Страница 31

– Ну, это уже чистая психология. Мало ли откуда? Воробьеву кажется, если только он раскроет рот – все, тайны никакой нет.

– Слушай, а ведь в этом что-то есть! – обрадовался Пучков. – Твоя версия отлично объясняет причины молчания Воробьева. Поставь себя на его место! Он заводит вторую любовницу...

– Не он! – наставила на них палец Вероника Матвеевна. – Я убеждена, что было все наоборот! Что неизвестная нам дамочка решила стать второй любовницей Воробьева. Это она его захомутала! Смотрите: некая женщина участвует в заговоре против Анастасии Шороховой. Когда Фадеев начинает свое расследование, немедленно встает вопрос о его устранении. Не знаю, как насчет Торопцева, но то, что Фадеев – не Локтев и не Самсонов, – это факт. И даже не Чекмарев. Он и сам не лыком шит, и у него есть мальчики на подхвате. Кроме того, Фадеев настороже. То есть несчастный случай здесь никак не пройдет. Подстроить его трудновато.

– Логично, – сказал Стас. – Несчастный случай с Фадеевым действительно вряд ли прошел бы.

– Значит, отправить Фадеева на тот свет можно только с наскока, – продолжала Вероника Матвеевна. – То есть с помощью оружия. А где его взять? Где его достать обычному человеку, не связанному с криминальными структурами и не имеющему определенного рода связей?

– Вы хотите сказать, – подхватил ее мысль Таганов, – что некая женщина придумала оригинальный способ обзавестись оружием – вытащить у какого-нибудь знакомого мужчины. Она выбрала Воробьева и стала подбивать клинья. Это свидание в гостинице она сама спровоцировала, причем с единственной целью – достать пистолет. Не так ли?

– Именно так! – с победным видом кивнула Вероника Матвеевна. – И из этого можно сделать очень важный вывод...

– Если эта женщина выбрала Воробьева из своего окружения, у нас есть шанс ее вычислить, – перебил ее Пучков.

– Если эта дама выбрала Воробьева из своего окружения, – подключился Стас, – то у нас есть шанс получить на руки его труп.

– За домом следят, – неуверенно заметил шеф. – Мне докладывают постоянно.

– Погляди, который час, – вмешался Таганов. – Даже самые пылкие любовники уже должны были слегка поостыть.

– Или проголодаться, – добавила Вероника Матвеевна с тревогой в голосе.

– Нет, ну вы что, ребята, не гоните волну, – сказал Стас. – Что с ними могло случиться?

– Вероника, возьмите трубку, – распорядился Пучков и попросил Таганова: – Дай ей номер телефона в Тушине.

Вероника Матвеевна, тревожно поглядывая на Стаса, принялась старательно нажимать на кнопки.

– Длинные гудки, – сообщила она через несколько минут, хотя все и так поняли, что к телефону никто не подходит.

– Это еще ни о чем не говорит, – попытался успокоить всех Таганов. – Они могли просто отключить аппарат. Или не хотят подходить. В конце концов, у парочки неделовое настроение.

– Действительно, – пробормотал Пучков. – И все-таки мне как-то неспокойно. Думаю, стоит поехать туда. Если все нормально, мы разъединим любовничков и устроим показательный допрос. Стас займется обработкой своей жены, а мы насядем на Воробьева. Будет весело.

Однако повеселиться им в тот день не довелось. Приехав в Тушино и переговорив с теми, кто вел наружное наблюдение, трое мужчин поднялись по лестнице к квартире Воробьева.

– Странный запах, – повел носом Таганов. – Не из-под нашей ли двери?

– Газ! – воскликнул Стас, мгновенно облившись потом. – Опять! Как в тот раз с Настей!

Пучков позвонил в милицию, а Стас с Тагановым, упросив соседей с верхнего этажа открыть дверь, попытались проникнуть на балкон Воробьева с помощью ловких рук и крепких ругательств. Пока они показывали чудеса эквилибристики, подъехал наряд. Дверь взломали.

В квартире было нечем дышать. Воробьев уже задохнулся, Вика была еще жива. Стас вытащил ее на воздух и с рук на руки передал врачам. Никто не мог сказать, выживет ли она.

На кухне все было в точности так, как у Насти в день визита неизвестного. Покрытая густой коричневой жижей турка, сбежавший кофе, заливший конфорку, открытая пачка «Арабики» на разделочном столе. Кофе был другого сорта – вот и вся разница.

– Вика не пьет кофе, она его терпеть не может, – сообщил Стас Таганову, который со страдальческим лицом поддерживал его под локоть.

– Ее откачают! – пообещал тот таким уверенным тоном, словно отлично разбирался в медицине.

– За ними же следили! – недоумевал Стас. – Как так получилось?

– Стас, тебе не в чем себя упрекнуть!

– Я должен был догадаться! Ведь когда я вам рассказывал о своих подозрениях, я сам пришел к выводу, что Воробьева могут убить. Почему же я ничего не предпринял раньше? Идиот!

– Как ты думаешь, – спросил Таганов, – когда она придет в себя, расскажет что-нибудь?

– Я не знаю. Вика такая дурочка! – растерянно ответил Стас. – Уверен, ей просто заморочили голову. Если она вообще виновата и знала хоть что-нибудь. А скорее всего, Вику убили просто заодно с Воробьевым.

– Почему? Если, например, она узнала, кто такая вторая любовница Воробьева, то тоже попала в категорию неудобных свидетелей.

– Убито слишком много людей! Слишком много, – говорил Стас, разрывая упаковку сигаретной пачки и отшвыривая ее прямо на Таганова, которого он, кажется, даже не замечал. Создавалось впечатление, что он беседует сам с собой. – Что может потянуть за собой столько убийств? Только потрясающая жестокость или потрясающая трусость.

– Убийца закусил удила. Он идет по трупам к цели, которой, кажется, уже не существует. Чем сильнее его желание остаться безнаказанным, тем больше следов он оставляет после себя. Мы его найдем очень скоро, Стас.

– Надо охранять Настю, – встрепенулся тот. – Послать на улицу Яблочкова людей. – Он схватил Таганова за руку. – Как ты думаешь, Пучков согласится потратиться?

– Конечно, согласится. Ведь Руслан Фадеев жив, по-прежнему кредитоспособен и по-прежнему напуган до смерти.

Появившийся Пучков, словно прочитав их мысли, заявил:

– Я отправил людей охранять Фадеева и Шорохову. Дело зашло слишком далеко. Мы сидим в глубокой луже, ребята.

Шеф похлопал Стаса по плечу, пробормотал, что он сожалеет, и начал заталкивать его в машину.

– Я сам поведу. Поедем в офис, там решим, что делать. Показания, протоколы – все это потом, позже. Сейчас надо как-то изловчиться и понять, какая сволочь все это проделывает.

Оповещенная по телефону о случившемся, Вероника Матвеевна сразу же подошла к Стасу со словами сочувствия. Пусть она не любила Вику, Стаса ей было чертовски жаль. Только что он пережил измену жены, и вот ее едва не убили!

Вероника Матвеевна, не знавшая иных рецептов поддержания духа, поднесла Стасу чашку горячего кофе. Он тут же отхлебнул большой глоток, нимало не заботясь о том, что может обжечься.

– Некогда скорбеть, – прошипел Пучков в лицо Таганову, которого он за локоть притянул к себе. – И Стас нам нужен, как воздух. Необходимо вывести его из состояния прострации и как-то разозлить, что ли.

– Ему нужно немного прийти в себя.

– Может, мне нужно было ехать в больницу? – вслух спросил Стас непонятно кого.

– И что ты там будешь делать? – немедленно возразила Вероника Матвеевна. – Сидеть в коридоре и тосковать? Нет, Стас, гораздо важнее сейчас отыскать убийцу.

– Тогда я поеду к Никите Прохорову, – решил тот. – Перепроверю алиби Светланы. Если в нем есть какой-то изъян, я его найду.

– Флаг тебе в руки, – напутствовал его Таганов.

Стас вышел из офиса, засунул руки в карманы и немного постоял на тротуаре, собираясь с мыслями. В нем начинала созревать злость, рождая лихорадочную жажду действий. Немедленных и беспощадных.

– Пожалуй, Стасу сегодня не стоит разговаривать с людьми, – осторожно заметила Вероника Матвеевна после его ухода. – Он наломает дров.

– Бессонов? Никогда, – возразил Пучков. – Наоборот, у него сейчас обострены все инстинкты.

– Кстати, он что-то говорил насчет нового свидетеля.

– Какого это?