Правила вождения за нос - Куликова Галина Михайловна - Страница 20

– Вика, я устал. Если для истребления твоих морщин нужны деньги, я их дам.

Жена немедленно просветлела, как кабинетный работник, глотнувший свежего воздуха. Однако Стас все испортил.

– Кстати, как называется клиника? – спросил он. – И где она находится?

– На Ленинском проспекте, – ответствовала Вика, поправляя влажные волосы, стриженные «под мальчика». – В прошлый раз мне там очень понравилось.

– Да что ты? Помнится, что в прошлый раз ты делала себе лицо где-то под Москвой?

– Стас, ну что ты меня подкалываешь? Ты лучше бабки зарабатывай с помощью своей наблюдательности, а не жену подлавливай на мелочах, – взбеленилась Вика.

– Просто я не хочу, чтобы с исчезновением твоих морщин у меня выросли рога!

– Ты что, ревнуешь меня? Ты ревнуешь! Вот почему ты такой бука! – Вика развеселилась и, покачивая бедрами, отправилась делать маникюр. Одежду Стаса она небрежно бросила рядом с ним на тахту.

– Хорошая женушка, – пробормотал тот, поднимаясь и наводя порядок в комнате. – Заботливая.

Звонок телефона застал его с вешалкой в руках. На проводе был Саша Таганов, который позвонил узнать о том, как прошла встреча с Фокиным.

– Саня, у меня такая бо-омба! – протянул Стас. – Не поверишь.

– Выкладывай.

– Фокин-старший потерял сон из-за нашей Вероники Матвеевны.

– Ты гонишь.

– Честное пионерское. Надо сказать Пучкову, чтобы он запретил ей появляться у Фокина в кабинете. Если ее тоже охватит любовная горячка, у нас могут возникнуть проблемы. Шутка ли – роман с подозреваемым!

– А ты его подозреваешь? – уточнил Таганов.

– А ты?

– Мне в этом деле вообще пока ничего не ясно, – признался тот.

На следующее утро и Стас, и Саша Таганов с нескрываемым любопытством поглядывали на Веронику Матвеевну. Та, естественно, их интерес заметила, но предпочла сделать вид, что ей это по барабану. Она решила все выведать потом, когда им надоест играть в кошки-мышки. Однако все шуточки мгновенно потеряли свою привлекательность, когда Пучков тяжелой поступью проследовал в центр приемной и хмуро сообщил:

– Кто стоит, пусть сядет. Владимир Чекмарев вывалился с балкона.

– Черт, – ругнулся Таганов, со всего маха бросая на стол записную книжку. – Я ведь вчера с ним виделся.

– А ты ничем не мог его спровоцировать? – хмуро поинтересовался Пучков.

– Я был ласков, как мама, – раздраженно сказал тот. – Только что не облизывал его.

– И как он тебе показался?

– Он злился и брызгал слюной. Догадался, что это мы на него оперативников навели. И еще он здорово нервничал.

– Не зря, выходит, нервничал, – пробормотал Стас.

– Почувствовал какую-то опасность? – вслух подумал Пучков.

– Самсонов, третий по счету жених Шороховой, тоже вывалился с балкона, – обронила Вероника Матвеевна.

– По крайней мере, мы точно знаем одно: Степана Фокина в тот момент в квартире Чекмарева не было, – заметил Пучков.

Прямо от Настиного подъезда Степана Фокина «повел» один из внештатных сотрудников агентства. Пучков решил, что нужно понаблюдать за потомком ротмистра Шестакова после того, как ему расскажут о начатом расследовании.

– Когда это случилось?

– Примерно около шести утра. Тело нашел сосед, выгуливавший собаку. Чекмарев упал в палисадник за домом. Судя по всему, никто не видел, как он падал.

– У дилетанта не так уж много способов расправиться с жертвой. Один раз ему удался номер с выталкиванием с балкона. И он в критической ситуации пользуется им снова.

– Выходит, Чекмарев мог рассказать что-то важное, – устало вздохнул Таганов. – А мы его расколоть не смогли. Я в частности.

– А почему вы вообще решили, что это убийство? – подала голос Вероника Матвеевна. – Может быть, самоубийство? Вы растревожили его накануне. Сначала Стас, потом этот допрос... с криками. А вчера – Саша.

– Ну и что? – пожал плечами Стас. – У него было время успокоиться. Да и вообще: не похож он на типа, склонного к суициду.

– Давайте подумаем, что у нас есть, – предложил Пучков. – Начиная с девяносто первого года, у нас есть четыре трупа – включая Чекмарева – и раненый Фадеев. Кстати, кто-нибудь узнавал, он еще жив?

– Жив, – ответила Вероника Матвеевна. – Я слежу.

– Один упал с лестницы, второй предположительно скончался от передозировки наркотиков, двое выпали с балкона. Если это убийства, то все закамуфлированы под несчастные случаи.

– Убить Чекмарева могли только с одной целью – скрыть предыдущие преступления. Значит, мы имеем дело с убийствами и убийцей.

– Но Чекмарев был связан только с Павлом Локтевым!

– Хорошо. Допустим, Локтева кто-то действительно отправил на тот свет, – Пучков постучал ручкой по столу. – Из этого вовсе не следует, что та же участь постигла Торопцева и Самсонова.

– Но почерк! – воскликнул Стас. – Самсонов, который вроде бы не имеет ничего общего с Чекмаревым, тоже вылетел с балкона! Следовательно, если этих двоих что-то и связывает, то именно личность убийцы!

Все это напоминало Стасу логические задачки, которые он так любил решать в электричках в студенческие времена. Четверо мужчин зашли в магазин «Охотник и рыболов». Того, который купил удочку, звали не Василий и не Иван. Мужчина в клетчатой рубашке купил не грузило и не поплавок... Семеном звали мужчину, на котором не было свитера...

– Хорошо, – подытожил Пучков. – Будем считать, что убийца существует. Что он убил Чекмарева потому, что тот мог его узнать.

– Я ему показывал фотографии всех, кто проходит по делу, – сообщил Саша Таганов. – Он уверял, что ему незнакомо ни одно лицо.

– Возможно, он врал, – предположил Стас. – Дело давнее, ему не хотелось идти в свидетели. Нельзя забывать, при каких обстоятельствах убили Локтева. Наркоманы, притон... Вы ж понимаете. Поэтому Чекмарев решил сделать вид, что ничего толком не помнит. Выходит, убийцу он недооценил.

– И мы недооценили, – поддакнула Вероника Матвеевна.

– Избавившись от Чекмарева, убийца отрезал одну ниточку, которая могла бы привести к нему. Но, на мой взгляд, у нас есть вторая.

– Регина Никонова?

– Могу с уверенностью сказать, что эта женщина не жила в гостинице «Северная». Кто-то жил там вместо нее. С ее паспортом.

– Я уже дал эту информацию оперативникам, расследующим дело о покушении на Фадеева, – сказал Пучков. – Если у них что-то будет, они мне сообщат.

– А мы сами, что, не станем больше ничего предпринимать в этом направлении?

– Зачем? Они расследуют покушение на Фадеева. А мы рассматриваем это покушение в связке с другими, которые объединяет личность Шороховой. Кроме того, у нас людей меньше.

– Кто бы спорил, – пробормотал Стас.

Тем временем у него созрела идея показать Анастасии все материалы, собранные по делу о так называемом фамильном проклятии. Вдруг в этом ворохе бумаг она сможет углядеть что-то, ускользнувшее от него самого?

Он позвонил в «Экодизайн» и, естественно, нарвался на Горянского.

– Захар, голубчик! – воскликнул он таким тоном, каким добрый профессор разговаривает с нерадивым студентом. – Как ваши раны, не ноют? Это Стас, узнали? Хотел бы поговорить с Настей.

– Она занята, – ответил тот мрачно. – У нас тут учреждение, а не бордель! – И бросил трубку.

– Нахал, – обронил Стас, усмехнувшись.

– Надеюсь, Горянский не стал у тебя главным подозреваемым потому, что он неравнодушен к Насте Шороховой? – немедленно призвала его к ответу Вероника Матвеевна.

– Горянский не был знаком с Торопцевым, – тут же ответил Стас, который с удовольствием уличил бы Захара в каком-нибудь злодействе.

– Стас, как у тебя настроение? – спросил Саша Таганов, дождавшись, пока Вероника Матвеевна вышла из приемной.

– Стабильное, а что?

– Хочу его испортить, – пояснил Саша, бегая глазами по сторонам. – Сразу надо было, но я как-то стушевался. Знаешь, тут такая вещь открылась... – Он потер затылок, потом подергал себя за нос, как будто совершал какой-то ритуал. – Ты вчера вечером с Вероникой по телефону разговаривал...