Правила вождения за нос - Куликова Галина Михайловна - Страница 18

– Я приехал совершать глупости! – протянул тот сладким оперным басом. – О таком не предупреждают. Я приехал, чтобы пасть к твоим ногам!

Вероятно, он действительно пал, потому что из коридора донесся грохот и чмоканье, – похоже, Горянский лобызал Насте руки.

– Захар, ты спятил! – заявила она.

– Будь моей!

– Я уже была твоей, и ничего хорошего из этого не вышло.

– Ты должна простить мне прежнее малодушие. Я стал другим, Настенька! Я хочу жениться на тебе! Поверь, я жить без тебя не могу. Все будет иначе, гораздо лучше, чем в первый раз!

Тут Стас не выдержал, вышел из кухни и сказал:

– Лучше, чем в первый раз, получается только кувырок через голову.

– Вы?! – изумился Захар так неподдельно, как будто пришел к жене и застал ее с соседом. – Что вы здесь делаете?

– Вы правда хотите, чтобы я доложил об этом?

Захар молча прошел мимо него на кухню, неся перед собой коробку с тортом, словно щит.

– Нам с Настей нужно кое-что обсудить, – холодно сказал он, оседлав табурет. – Надеюсь, вы нас извините.

– Еще чего! – хмыкнул Стас. У него сделалась такая наглая физиономия, что Настя глазам своим не поверила. – Ничего я вас не извиню. И все, что вы собираетесь обсуждать с моей невестой, меня очень даже касается!

С этими словами Стас взял со стола торт и повертел его у себя перед глазами.

– Положите на место! – рассердился Захар. – Зачем вы цапнули коробку?

– Проверяю срок хранения, – любезно ответил тот. – Я бы на месте продавщицы обязательно всучил вам лежалый товар. У вас лицо... подходящее.

– Да?!

– Да. Еще не хватало, чтобы вы нас отравили.

– Вы что, собираетесь есть мой торт?!

– А вы что, не дадите?

Настя плюхнулась на табуретку и сказала:

– Сейчас Фокин приедет. Вы и при нем будете ругаться?

– Еще и Фокин? – мрачно спросил Захар. – Бывший Светкин муж? А этому что здесь надо? Или он тоже на очереди в женихи?

– Я не понимаю, Захар, – не выдержала Настя. – Что ты так распоясался?

– Мне больно смотреть, как ты губишь свою жизнь. Я хочу тебе помочь, ведь я – твой настоящий друг... в отличие от всех остальных. Даже твоя Светлана – не идеал!

Стас отрезал себе кусок торта и засунул его в рот. Он с самого начала собирался вывести Горянского из себя, но тот разозлился как-то сам собой.

– Вот тебе и моя подруга не угодила, – рассердилась Настя.

– Подруга! – фыркнул Захар. – Ха! Да эта подруга предаст тебя, как только на горизонте появятся подходящие брюки!

– С чего ты взял?!

– Думаю, он проверял, – предположил Стас и по-детски облизал пальцы.

Захар посмотрел на него агрессивно, словно охотник на рябчика. Стас прямо почувствовал, как офисные мышцы напряглись под пижонским пиджачком. Он даже удивился, что Захар так уверен в себе. Наверное, этот тип владеет парой приемов самообороны и рассчитывает на легкую победу, если дело дойдет до драки. Внезапно Стасу так захотелось подраться, что он даже руки спрятал под стол.

Когда дверной звонок зашелся трелью, Настя вскочила и сказала обиженно:

– Ну вот, Степа уже приехал!

Она побежала открывать, и Стас немедленно обратился к Захару:

– Ну, что? Вы уже напились чаю?

– У меня жажда, – ответил тот. – Сильно сушит рот.

– Это от старости, – сообщил Стас. – Старикам все время чаю хочется.

Захар вскочил, сделавшись от ярости серо-буро-малиновым, табуретка с визгом отъехала в сторону и бабахнула в холодильник. В груди его теснились чувства, которые он не знал, как выразить. Тогда он захрипел, размахнулся, нацелив кулак в ненавистное лицо, и ударил. Стас отклонился, схватил пролетевшую мимо руку и сильно дернул на себя. Захар с матом полетел на пол, проехался по линолеуму и ударился лбом о плинтус.

– Вы что, подрались?! – ахнула Настя, вбегая в кухню.

За ее спиной появился молодой мужик, стриженный оптимистичным «ежиком», с широкой физиономией, большим ртом и носом картошкой.

– Ну что ты? – удивился Стас. – Просто несчастный случай. Понимаешь, у Захара постоянно сушит рот – он мне признался. Наверное, какое-нибудь неприятное заболевание. Не в этом суть. Он хотел налить себе еще чашечку чая и поскользнулся. Я даже сделать ничего не успел!

Захар встал на четвереньки и помотал головой.

– Познакомься, Стас. Это – Степан, – сказала Настя.

Мужчины пожали друг другу руки через стоящего на четвереньках Горянского, который все никак не мог прийти в себя. Вероятно, искры перед его глазами складывались в узоры.

– Привет, Захар! – обратился к нему Фокин и, наклонившись, потянул за шиворот.

Горянский принял наконец вертикальное положение. Он весь был воплощением оскорбленного достоинства.

– Какого хрена тебе тут надо? – спросил он Фокина, переходя с недавнего сладкого баса на кислый тенор. – Тебе своих девиц мало? Еще мою подавай?

– У-у-у, Захар! – протянул Степан. – Эдак ты сейчас еще раз поскользнешься.

– Нет! – испугалась Настя, заслоняя от них Горянского. – Вы что это, драться сюда пришли?!

– Настя, честное слово, – проворчал Фокин. – Ты должна была сообщить мне обо всех гостях.

– Захар, тебе лучше уйти, – твердо сказала Настя.

– Да? – вспетушился тот, и даже волосы у него встали хохолком. – Ладно, я уйду. Если тебе этого так хочется.

Он резко развернулся и вышел в коридор. Настя пошла за ним.

– В следующий раз, пожалуйста, звони заранее! – недовольная тем, что все получилось так неудобно, попросила она.

– Следующего раза не будет! – ответствовал Горянский тоном начальника, твердо решившего уволить прогульщика и разгильдяя. – Никакого следующего раза. Я предложил тебе себя, ты меня выгнала... Так что все.

– Захар, я тебя вовсе не выгоняю, что ты выдумал! – расстроилась Настя.

– Выгоняет, выгоняет! – заявил Стас, тоже выходя в коридор. Ему совершенно не хотелось, чтобы Горянский выпросил у Насти мелодраматический прощальный поцелуй. – Она как только узнала, что вы по лестнице поднимаетесь, сразу воскликнула: «Принес же его черт на мою голову!»

Подошедший Фокин низко фыркнул, как конь, опустивший морду в ведро с водой.

– Стас, ты что?! – ахнула Настя, бледнея.

– Ах, черт, я забыл, что он – твой начальник и все такое...

– Думаю, на «все такое» у него уже пороху не хватает, – съязвил Фокин, который терпеть не мог Горянского.

Проглотить намек на свою мужскую несостоятельность Захар, конечно, не мог и кинулся на Фокина. Немедленно получил по зубам, отлетел к двери, ударился в нее спиной и икнул. Потеснив его, Фокин открыл замок, схватил Захара за шарф, развернул и мощным пинком послал его на лестничную площадку.

На лестничной площадке стоял Настин сосед, штангист Вася Бурятников в спортивных штанах и клетчатых тапочках. Он сосредоточенно просматривал корреспонденцию, которую только что извлек из почтового ящика. Когда Захар влетел в него, словно кот в штакетник, тот взял его за воротник, приподнял и встряхнул.

– Ты чего, дядя? – басом спросил Вася и переступил тапочками.

– Уйди с дороги, идиот! – крикнул злой Захар, извиваясь, как змея, и брызжа в Васю ядовитой слюной. – И лапы свою вонючие убери!

– Ну ты, дядя, ва-аще! – засопел Вася. Подтащил Захара к лестнице и пустил вниз по ступенькам.

– Мой веселый звонкий мяч, – пробормотал Стас ему вслед. – Ты куда помчался вскачь?

Захар громыхнул о мусоропровод, выкрикнул неприличное слово и продолжил спуск за счет приданного ему ускорения.

Настя дернулась было следом, но Фокин удержал ее, добродушно пробормотав:

– Да ладно тебе! Пусть перебесится.

– Вон что вы устроили! – обреченно сказала она, закрывая дверь и возвращаясь на кухню. – Человек торт принес!

– Очень вкусный, – похвалил Стас. – Жаль, что он сам не попробовал.

Фокин сложил руки на груди:

– Значит, вы – частный детектив?

– Точно. У нас тут кое-что всплыло... по вашей линии.

– По моей? – вскинул тот короткие бровки, отчего стало ясно, что ничего противоправного за ним нет, а если и есть какая мелочь, то ее надежно скрыл бухгалтер.