Невеста из коробки - Куликова Галина Михайловна - Страница 42

– Что я слышу?! – закричала возмущенная Мила. – Я – в опале?! Из-за этого... этого... Ты?! Меня?! Отсылаешь прочь?! А этот...

– Кто-то недавно потрудился напомнить «этому», что мне сорок шесть лет, – ехидно сказала Ольга. – Ты моложе меня и гораздо свежее. Не хотелось бы стать свидетельницей томных взоров, которые мой муж будет бросать в твою сторону.

– Пусть только попробует бросить, – пробормотала Мила с угрожающей интонацией в голосе.

Ольга, не слушая ее, направилась к телефону, попутно наступив Мухе на хвост. Муха гавкнула, и Ольга едва не свалилась на пол от неожиданности.

– Кроме того, у тебя теперь есть собака! – обрадовалась она внезапно пришедшей в голову мысли. – Когда будешь у Орехова, давай ей пробовать каждое предлагаемое тебе блюдо.

– Да если Муха по моей милости отравится, Гаврик меня распнет, – рассердилась Мила. – Нет уж, лучше сразу отравлюсь я! Впрочем, у этого существа луженый желудок. Я сама видела, как она съела винную пробку, три окурка и полиэтиленовый пакет из-под скумбрии. Думаю, яд проскочит через нее, словно кусок масла.

22

Тем не менее ближе к вечеру она уже стояла на лестничной площадке новой квартиры Орехова и переминалась с ноги на ногу. Это стояние могло бы надолго затянуться, если бы не Муха, которой надоело бездействие. Она принялась бегать по лестничной площадке и подавать голос. Испугавшись, что сейчас отовсюду повылезают соседи, Мила вздохнула и решительно нажала на кнопку звонка. Леночка Егорова сказала, что у Орехова с его Гулливершей произошла какая-то ссора. Можно надеяться, что он один и приютит «все еще жену» на пару-тройку дней.

Когда Орехов открыл дверь и увидел за ней Милу, на лице его мелькнул ужас, который, впрочем, почти мгновенно сменился брезгливым изумлением.

– Это снова ты?! – воскликнул он, отступив на шаг в глубь коридора.

– Кажется, я здесь первый раз, – обиделась Мила. – Что значит это твое «снова»?

– То и значит, что, договорившись о разводе, супруги имеют право на личную жизнь, – отрезал Илья. – Я же постоянно решаю твои проблемы.

– Решаешь? – взревела Мила, оскорбленная до глубины души. – И сколько же моих проблем ты уже решил?

Муха, растревоженная их возбужденными голосами, громко гавкнула, потрясла головой, потом почесала задней ногой свой живот и, уставившись на Орехова, грозно заворчала.

– Зачем ты привела с собой чертову собаку? – рассердился тот, непроизвольно прикрываясь дверью.

В этот момент из глубины квартиры до них донесся раздраженный вопрос:

– Любимый, кто там? Куда ты пропал?

Мила еще не успела опознать этот голос, как его обладательница сама появилась за спиной Орехова. На ней была шелковая «двойка» – широкие брюки и халат канареечного цвета, который, как про себя отметила Мила, ее, безусловно, старил.

– Леночка? Егорова? – непроизвольно воскликнула она, с невероятным изумлением наблюдая за тем, как эта самая Леночка жестом собственницы положила руку с грязными ногтями на плечо Ильи. – Какого...

Мила была потрясена. Илья никогда не жаловал Леночку. За глаза он называл ее грязнулей и пачкулей, а также «волкодавкой», имея в виду скрытые черты характера. Неужели все изменилось так быстро? Достаточно было Леночке захотеть...

– Ах, так вот зачем ты приходила на самом деле! – воскликнула Мила, поведя бровью. – На самом деле тебя интересовал не твой муж, а мой. И мои планы относительно него.

Орехов потрясенно взглянул на Леночку. Вероятно, он даже представить не мог, что она побывала у его жены.

– По крайней мере, я поступила честно, – пожала плечами та. – Я открыто спросила у тебя, собираешься ли ты разводиться. По всему было ясно, что к Илье ты никогда не вернешься. Что он тебе больше не нужен.

«Тактическая ошибка, – злорадно отметила Мила. – Орехову подобное слышать неприятно. Это написано у него на лице». Впрочем, он довольно быстро взял себя в руки.

– Вы что, собираетесь обсуждать меня в моем же присутствии? – с иронией спросил он. – Может быть, отложите это приятное занятие?

– Пусть она подождет тебя в кровати, – мрачно сказала Мила. – Мне нужно тебе кое-что сказать.

– У Ильи от меня нет секретов, – промурлыкала Леночка и потерлась головой о плечо Орехова.

Миле это не понравилось. Мухе почему-то тоже. Она заворчала и задрожала верхней губой, показав зубы.

– Какая неухоженная собака! – презрительно скривившись, заметила Леночка.

– То же самое она могла бы сказать о тебе! – парировала Мила, выразительно уставившись на ее ноги. На носке, который выглядывал из тапочки, зияла круглая дырка.

Леночка фыркнула и, пошевелив оголившимся пальцем, наконец отлипла от Орехова и уплыла куда-то в глубины квартиры.

– Забавно, – сказала Мила светским тоном, – как быстро у людей меняются вкусы.

– Мои вкусы неизменны, – парировал Орехов. – Просто теперь нет надобности их скрывать.

– Значит, ты всегда был без ума от Леночки, а мне вешал лапшу на уши только для того, чтобы польстить моему самолюбию?

– Что-то вроде того.

– Ну, ладно. В связи с тем, что я тут увидела, разговор потерял всякий смысл. Прощай, Илья. Да, кстати, – внезапно вспомнила она, останавливаясь на ступеньках совершенно в духе лейтенанта Коломбо, – а вы с Леночкой не боитесь афишировать свои чувства? Ведь дело Егорова еще не закрыто? Что, если милиция подумает, будто бы вы убили его, чтобы соединить свои судьбы? Возможно, и с деньгами у тебя не слишком плохо потому, что доля Егорова вовсе не уплыла? А инвестор Дивояров – это так, ширма?

– Дура! – выплюнул Орехов. – Придерживай язык, поняла? Чтобы, кроме меня, этого бреда никто не слышал!

– Хм... – сказала Мила, – меня настораживает твоя реакция.

Она взяла Муху за ошейник и гордо начала спускаться вниз. Уже на первом этаже она поняла, что дверь квартиры Орехова так и не захлопнулась. Что, если он до сих пор в шоке?

Из машины, дежурившей напротив подъезда Милы, выпрыгнул Алик Цимжанов и окликнул:

– Милочка! Радость моя! Подожди!

Мила, которая каждую секунду ожидала пули, ножа или удушения, подпрыгнула от неожиданности и рассерженно осадила его:

– Алик! Будь же менее экспансивным, тогда, может быть, Софья успокоится сама по себе. Кстати, как она?

– Обошлось, – выдохнул Алик, жадно разглядывая Милу. – В последнее время ты выглядишь просто потрясающе!

– Это что, издевка? – мрачно спросила она.

– Ничего подобного. Пусть ты менее ухоженна, но в тебе с некоторых пор горит жаркий огонь, который воспламеняет меня.

– Алик, зачем ты приехал? – с подозрением спросила Мила. – Если тушить горящий внутри тебя пожар, то я пас.

– Нет-нет, Милочка, я приехал попрощаться. Мы с Софьей уезжаем на месяц в Египет.

– Разве можно выдержать месяц на такой жаре?

– Ну, мы собираемся поселиться в отеле, – пояснил Алик. – В отелях имеются кондиционеры и холодильники, которые делают лед.

– Чудесно. Я должна порадоваться за вас?

– Как ты не понимаешь? Я приехал сообщить, что тебе больше не о чем волноваться!

– В каком смысле? В том, что ты увозишь Софью и мне не нужно беречь лицо?

– Нет-нет, поразмыслив, я пришел к выводу, что кто-то охотится за нами, за нашей семьей. Меня хотели застрелить на балконе редакции, и тот же человек напал на Софью в лесу. Человек в черном. Ты же тут совершенно ни при чем.

– Прости, но кто тогда душил меня ночью? – рассердилась Мила. – Кто подсыпал поганок в овощную смесь, хранившуюся в моей морозильной камере? Кто убил Сашу Листопадова?

– Ах, да, действительно, ты ведь рассказывала мне по телефону. Но в любом случае тебе будет легче. Поскольку это другой убийца, – уверенно заявил Алик. – Какой-то совсем другой. Не мой. То есть не наш с Софьей. Возможно, просто такое совпадение: что одновременно твои враги захотели прикончить тебя, а мои вознамерились расправиться со мной и Софьей. И из-за того, что все так совпало, ты и запуталась. Попробуй исключить человека в колготках на голове из своей схемы, и ты увидишь, как все здорово упростится!