Леди из нержавейки - Куликова Галина Михайловна - Страница 43

– То есть ты думаешь, что самая главная шишка до сих пор на свободе? – спросила Полина.

– Его поймают только в том случае, если оперативники возьмут курьера на таможне с поличным. Наверняка курьер – доверенное лицо нашей «шишки». Главный вряд ли захочет иметь посредников в таком деле! Да ему и некогда сейчас искать кого-то на стороне. Он пошлет человека из своего окружения.

– Дело говоришь! – похвалил его Виктор. – Вот только одна беда: Самойлов не уверен, что курьера удастся на чем-нибудь подловить.

– Как это? – не понял Глеб. – Если они знают, что это за человек, то обязательно подловят!

– С Бартом Анджело была примерно та же ситуация. – Виктор рассказал все, что они узнали от Самойлова про проверку курьера. – С собой у него всегда была только небольшая сумка с личными вещами и ноутбук, который сто раз просвечивали, – закончил он.

– Кстати, – заинтересовался Левка, – а как же оперативники узнают, кто в ближайшие дни повезет деньги? Ведь если раньше этим занимался человек из благотворительного фонда, то теперь может поехать кто угодно.

– Самойлов своих секретов не выдает, – пожала плечами Полина.

То, что фээсбэшники уже вычислили Таволгина через телефонные звонки покойного ныне Ракитина, они, конечно, не знали. Но это было не столь важно. Основную логическую цепочку Глеб все-таки выстроил правильно, чем позже безмерно гордился. Даже получив приличную сумму за проданную программу и став состоятельным человеком, он не уставал вспоминать об этом деле и без конца повторял, что, если основная профессия ему надоест, он уйдет в частные детективы.

– Кстати, – спохватился Виктор, – как ты ухитрилась добраться до дома, девочка моя? Ведь ты была в ужасном состоянии!

– Ой, слушайте, даже не знаю, что вам сказать, – замялась Полина. – Я чувствовала себя так хреново, что у меня начались форменные глюки. Представляешь, Глеб, мне даже явилась женщина в рубиновом колье. Из той легенды, помнишь?

– Это она доставила тебя к Толику? – ехидно спросил Левка.

– Клясться я не стану, но, по моим смутным воспоминаниям, именно она.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Глеб, – как она выглядела, эта твоя женщина?

– Такая роскошная: в красном платье с рубиновыми украшениями. Рубины у нее были везде: в волосах, в ушах, на руках, на шее... И еще такие пышные черные волосы... – Полина двумя руками показала – какие.

– Минутку! – остановил ее Глеб. – Дайте мне подумать!

Он обхватил рукой лоб и начал бешено вращать глазами. Левка решил было, что он прикалывается, но тут Глеб вскочил на ноги и, бормоча что-то, принялся бегать взад и вперед по комнате.

– Он опять додумался до чего-то такого, о чем мы и не подозреваем, – громким шепотом произнес Виктор.

– Точно, – ответствовал Глеб, останавливаясь как вкопанный. – Я догадался, что повезет курьер через границу и как это найти у него в багаже.

– Ты гонишь, – уверенно заявил Емельянов. – Или это мы такие кретины?

– Вы, – не раздумывая, ответил Глеб. – А где, кстати, у нас визитка Самойлова?

Набрав номер, он сразу же наткнулся на самого Константина и, обведя глазами разинувших рты приятелей, сказал:

– Алло! Константин? Беспокоит Глеб Спешинский. Кажется, я догадался, каким образом курьер провезет через границу условленную сумму. Это будут не деньги, а рубины. И вот еще что. Этот курьер, как и Анджело, наверняка станет изображать из себя бизнесмена новой формации, путешествующего налегке, с одним только... ноутбуком. Спрятать рубины внутри переносного компьютера ничего не стоит – ваши просвечивающие установки их никогда не обнаружат. Что? Как я догадался? Потом расскажу. Да, да, до свидания.

– Ну, знаешь! – воскликнула Полина, когда он положил трубку. – Это уж слишком!

– Надеюсь, нам ты все расскажешь прямо сейчас, – выразил надежду Виктор. – Я, конечно, понимаю, что на мысль о рубинах тебя навела женщина в красном платье. Но ход твоих рассуждений остался для меня загадкой.

– Да чего ж тут загадочного? – искренне изумился Глеб. – Вы просто не желаете думать, вот и все.

– Опять ты начинаешь выпендриваться! – возмутилась Полина. – Терпеть не могу эту твою черту: раз ты все понял, остальные тоже должны быть такими же головастыми.

– Ну, ладно, ладно, виноват, – загородился от нее руками Глеб. – Все действительно весьма незатейливо. Во-первых, дама была настоящая.

– Женщина в рубиновом колье?

– Точно. Возникает вопрос: откуда она могла взяться в баре «Коломбина», да еще на заднем дворе?

– Действительно, откуда? – переспросила Полина.

– Ты говоришь, что у нее был роскошный автомобиль, дорогое платье и масса украшений.

– Все точно. Она! Просто как живая.

– Смею предположить, что через заднюю дверь в бар могла входить либо жена, либо любовница кого-нибудь из начальства.

– Кажется, я сообразил, к чему ты ведешь, – потер руки Левка.

– Я уже привел, – сказал Глеб. – На ней было навешано чересчур много рубинов. Конечно, можно предположить, что она страстная поклонница именно этого драгоценного камня, но все равно налицо явный перебор.

– И что? – раздраженно спросила Полина, которая так до сих пор ничего и не поняла.

– Что? – переспросил удивленный Глеб. – Ну... как бы тебе объяснить? Вот, к примеру, ты работаешь на кондитерской фабрике.

– Ну?

– Зуб даю, что твои дети объедаются конфетами. А если стоишь у конвейера, по которому ползут мясные деликатесы, всех твоих домашних тошнит от колбасы.

– А... Ты вот в каком смысле!

– Думаю, рубины перепадали дамочке с каждой удачно проданной флоридской машины. Не знаю, кто придумал превращать предназначенные для американцев деньги в драгоценные камни...

– Скорее всего, сами американцы, – сказал Виктор. – Это не в характере русского человека – устраивать себе дополнительные сложности. Срубил бабки – и дело в шляпе.

– Согласен, – сказал Глеб.

– А откуда рубины? – не отставала Полина.

– Мало ли в мире мест... – начал было Левка, но Глеб и тут его обставил:

– Читайте газеты, и поймете, что самыми бесхозными на сегодняшний день являются рубиновые копи где-то между Киргизией и Таджикистаном. Надо, кстати, проинформировать Самойлова.

Полина, Виктор и Левка молча переглянулись.

– Когда мы поженимся, – сказал наконец Виктор вспыхнувшей Полине, – можешь не бояться, что я в один прекрасный день решу тебе изменить. Из-за пугающей проницательности твоего братца у меня просто не будет такой возможности!