Красивым жить не запретишь - Куликова Галина Михайловна - Страница 32

– Отойди, я сам отнесу ее на кровать! – заявил Карпенко, пытаясь оттолкнуть Мартынова.

Женя, невзирая на свою осведомленность относительно разбитого мартыновского сердца, все же успела помечтать о нем. Поэтому она готова была ожить и засветить противному Карпенко в глаз. В кои-то веки зеленоглазый красавец собирается подержать ее на руках, а эта гнида лезет! К невыразимому ее восторгу, Мартынов Карпенко не уступил.

– Пшел вон! – сказал он. – Убери свои лапы. Девушка не хочет тебя видеть.

– Это она сказала?

– Сказала.

Мартынов осторожно подсунул под Женю руки и, поднявшись, прижал ее к себе. Сердце у нее заколотилось с такой силой, как будто бы кровь в ее венах внезапно сменилась чистым адреналином. Мартынов наверняка должен был услышать, как оно бьется о ее ребра.

Когда Женю осторожно опустили на кровать, она внезапно вспомнила, что на ней надето. Ей стало так стыдно, что она поторопилась прийти в себя.

– Слава богу! – в один голос воскликнули мужчины, в то время как Женя поспешно забиралась под одеяло.

– Какого черта ты здесь делаешь? – спросила она, впившись взглядом в Костю Карпенко. – Как ты попал сюда ночью?

– Дядя беспокоится, – лаконично ответил тот.

– Поэтому ты лазишь по чужим квартирам?

– Вернемся домой, – предложил Карпенко своим любимым вкрадчивым тоном. – Если плохо чувствуешь себя, завернись в одеяло, я отнесу.

– Ты ей кто – папаша? – рассердился Мартынов, неохотно отрывая взгляд от Жени. В своей детской ночнушке она выглядела такой беззащитной, что он даже рассердился на нее за это. Девица, не интересующаяся мужчинами, не имеет права выглядеть столь трогательно.

– Разрешаю тебе вызвать милицию, – сказала Женя, обращаясь к Мартынову. – Я совершеннолетняя и могу жить, где захочу. А этого, – она указала подбородком на Карпенко, – сдадим ментам как хулигана. Пусть потом излагает в отделении свои лучшие намерения.

– Ладно, ухожу, – недовольно проворчал Костя. – А что передать Георгию Николаевичу?

– Передай ему... что я сожалею. – Голос Жени сорвался.

– Кстати, я поймал того парня, – небрежно заметил Карпенко уже возле двери в коридор.

– Какого парня?

– Который тебя шантажировал.

Женя схватилась руками за горло, а Карпенко безжалостно добавил:

– И пленочку мы посмотрели. Я, Георгий Николаевич и следователь. Неслабо веселишься, подруга.

– А Ирма Гавриловна тоже видела пленку? – выдавила из себя раздавленная Женя.

Карпенко был немало удивлен ее вопросом. Однако предпочел на него не отвечать. Он только пошевелил бровью и гордо вышел на лестничную площадку. Мартынов молча запер за ним дверь и накинул цепочку.

– Может, расскажете, что происходит? – спросил он, возвратившись в комнату и присев на краешек ее кровати. – По вашему разговору я, конечно, кое-что понял, но очередных визитеров хотелось бы встретить во всеоружии.

– Это не имеет к вам никакого отношения, – ответила Женя бескровными губами, помимо воли представляя себе, что она – блондинка, похожая на Иру Скобкину, и на ней не хэбэшная ночнушка, а шелковое неглиже, украшенное атласными бантиками. А Мартынов напрочь забыл о своем разбитом сердце и, главное, о той, которая его разбила...

– Значит, не пускаете меня в свою жизнь? – с иронией переспросил Гена, поднимаясь на ноги.

Только теперь Женя сообразила, что он полуголый.

– Идите, – сдавленно сказала она, словно героиня какого-нибудь душераздирающего сериала.

В самом деле, она влюблена в мужчину, а он... Он, как водится, сохнет по другой. Какая трагедия! Женя не сразу поняла, что в ее голове промелькнуло очень странное слово: влюблена. Неужели за один день можно влюбиться? Впрочем, романтичная Женя верила, что можно влюбиться и за одну минуту.

Мартынов, уходя, несколько раз оглянулся. «Интересно, что он обо мне думает? Нет, лучше не знать». Несмотря на все происшедшее, заснула она мгновенно и проснулась только в половине десятого утра. В квартире было тихо и пусто. Мартынов куда-то подевался, не оставив после себя ни записки, ни знака. Она сунула нос в маленькую комнату, чтобы убедиться, что его вещи на месте. Плеер валялся на покрывале. Успокоившись, Женя достала из тумбочки связку ключей, которую приготовил для нее Лаптев, и отправилась к знакомому видеопрокату.

В самом деле, раз милиция считает смерть Кокина самоубийством, значит, никакого расследования не ведется и можно не опасаться, что ее поймают и поведут на допрос. За стойкой сегодня дежурила та брюнетка, которая оформляла для Жени исчезнувшую при странных обстоятельствах карточку видеопроката. Пару ей составляла блондинка, по всей видимости та, что так сильно заинтересовала Лаптева. Все это Женя разглядела, болтаясь снаружи и заглядывая в дверь, когда туда входили посетители.

Она не провела и получаса на своем посту, когда блондинка выпорхнула из помещения и соблазнительной походочкой направилась в сторону шоссе. Женя, недолго думая, пристроилась у нее в хвосте. Блондинка исчезла в подъехавшем маршрутном такси. Женя торопливо влезла следом и уселась напротив, исподтишка разглядывая объект слежки. Блондинка отлично знала себе цену. Она сидела свободно, не сжимая, подобно Жене, коленок, поигрывая пальцами, лежащими на подоле короткой юбочки. Ногти у нее были такой длины, что ими вполне можно было пользоваться как палочками для бутербродов-канапе.

Они проехали всего пару остановок, когда блондинка велела водителю притормозить возле подземного перехода. Женя молча вылезла следом и, конспирируясь, принялась перешнуровывать свои ботинки, стоя на краю тротуара. Потом, чтобы не отстать, ей пришлось бежать бегом, потому что блондинка прибавила шаг и свернула за угол жилой девятиэтажки.

Женя успела заметить, в какой подъезд она вошла, буквально за секунду до того, как дверь захлопнулась. «Только бы внизу не было кодового замка!» – взмолилась про себя Женя. Замка не было. Недолго думая, она ворвалась внутрь и побежала вверх по лестнице, рассчитывая если не опередить, то догнать мерно гудящий лифт. Бежать, к несчастью, пришлось далеко. Лифт остановился на шестом этаже. Когда блондинка вышла, Женя уже была на четвертом. Стараясь отдышаться, она поднялась еще на пролет и встала на цыпочки, чтобы лучше видеть.

– Кто там? – глухо спросили из-за двери, когда девица несколько раз нажала на кнопку звонка.

– Видео на дом! – мелодично пропела та.

«Господи, это у них просто такая услуга!» – пронеслось в голове у Жени. Она была разочарована.

– Придите попозже! – сказал клиент все тем же приглушенным голосом. – Я сейчас не могу открыть.

Блондинка фыркнула и, развернувшись, принялась раздраженно давить на кнопку лифта.

– Козел! – выразительно сказала она, прежде чем покинуть этаж.

«Вероятно, живущим поблизости клиентам фильмы разносят по домам, – размышляла Женя, не торопившаяся удалиться. – Интересно, и много они на этом зарабатывают?» Впрочем, догадка требовала элементарной проверки.

Судя по раздражению блондинки, возвращаться в квартиру под номером двадцать два она в ближайшее время не собиралась. Женя тут же решила выждать полчаса и повторить попытку вместо нее. Правда, для антуража ей потребуется какая-нибудь кассета. После того, как вероломный Пончик обчистил ее, денег не осталось в принципе. Только та тысяча, которую Женя заработала на поприще уборщицы. Двести рублей из этой тысячи сейчас лежали в ее кармане. Что ж, дело есть дело.

Она выскочила из девятиэтажки и пошла вдоль шоссе, надеясь отыскать магазин, где торгуют видеокассетами. Долго искать не пришлось. Правда, попался ей не магазин, а киоск. Женя выбрала самый дешевый фильм и, вздохнув, расплатилась своими кровными денежками. Потом отправилась в обратный путь.

– Кто там? – спросил из-за двери тот же самый голос. Только теперь он звучал гораздо веселее и, главное, отчетливей.

– Видео на дом! – громко ответила Женя и подняла кассету на уровень груди. Если этот тип посмотрит в глазок, то сразу увидит фильм в ее руках.