Дырка от бублика - Куликова Галина Михайловна - Страница 36

– Думаю, что из-за портфеля с деньгами. Таскать с собой такую сумму, знаешь ли, не очень легко. Не в том смысле, что деньги тяжелые, а в том, что нервы сильно напрягаются.

– Не отвлекайся, пожалуйста! – попросил Дима.

– Я и не отвлекаюсь! – огрызнулась Элла. – Деньги лежали в коричневом портфеле, куда их уложил Роман. – Она снова заглянула в шпаргалку. – Примерно без пятнадцати одиннадцать Игорь приехал домой и сразу же бросился звонить Наде. Он так орал на нее, что это услышала Юлия Юшкина, соседка, которая пошла выносить мусор. Игорь сыпал нецензурными словами, и как раз в этот момент в квартиру вошла, скажем так, роковая женщина – его вторая любовница. Особо отмечу, что она открыла дверь своим ключом. Астапов был так ею увлечен, что сделал для нее дубликат. Наверное, они обманывали меня с завидным постоянством. Не думаю, что тем вечером у них было назначено свидание. Но она знала, что меня нет дома.

– Откуда? – спросила Римма.

– Думаю, что от меня. Я запросто могла рассказать, что еду к маме на весь вечер и вернусь не раньше полуночи.

– Ты говоришь ужасные вещи! – заметила Дана.

Никита и Катя переглянулись, и Никита взял ее за руку, крепко сжав пальчики. Римма покачала головой, а Лариса обхватила себя руками за плечи.

– Итак, она вошла в квартиру. Она была в длинном черном пальто с капюшоном. Таком, как у меня. Ларис, ты помнишь, мы вместе купили такие пальто? – спросила Элла, не глядя на подругу.

Лариса ничего в ответ не сказала. Она таращилась на Эллу и судорожно сглатывала слюну.

– Так вот, она вошла и застала конец разговора с Надей. Было что-то без десяти одиннадцать. Пока Игорь все еще занимал телефон, она разделась и сняла часики, положив их, вероятно, под зеркало. Часики были не простые – именные, с бриллиантами. Да еще на свободном браслете. Я заметила, Ларис, что это у вас семейное: когда ты куда-нибудь приходишь, то всегда первым делом идешь мыть руки. И снимаешь часики. Потому что браслет у них очень свободный, он падает почти на ладонь, в механизм может попасть вода.

Ужас мигом выбелил Ларисино лицо. Ленка тоже побледнела и, спустив ноги на пол, зажала рот обеими руками. Глаза у нее стали совершенно дикими.

– Честное слово, я не хотела, чтобы она приходила! – пробормотала Элла, кивая в ее сторону. – Напрасно ты ее привела, Ларис.

– Напрасно? – шепотом переспросила та. – Наверное, да. Наверное. Напрасно.

– Итак, – переборов себя, продолжила Элла. – Астапов заканчивает ругаться с первой любовницей, а вторая тем временем выходит из ванной и натыкается на коричневый портфель. Открывает его и видит деньги. Астапов бросает трубку, и она спрашивает у него, неужели он, наконец, расплатится с ней. И он отвечает – нет. Он говорит, что у него есть еще и другие обязательства. Поднимает трубку и звонит Борису. Он ведь звонил тебе еще раз, не так ли? – спросила Элла Бориса. – В тот момент, когда все обсуждали шоу Григорчука?

– Да, он звонил, – тотчас ответил тот. – Он сказал: я собрал деньги, завтра отдам. Они при мне. Очень коротко и ясно.

– Этот звонок был его ошибкой. Если раньше она думала, что сможет его уломать и положить деньги на место вовремя, то теперь поняла, что ошибалась. Было одиннадцать часов вечера.

– Вряд ли теперь нужны иносказания, – перебил ее Овсянников. – Перестань говорить – она. Называй ее по имени – Лариса.

– Ты ошибаешься, Жека, – грустно сказала Элла. – Никакая не Лариса. Я все поняла, когда пришла твоя жена. Она сказала – моя дочь Муся уже такая большая, что носит мои туфли и мою одежду. И тут меня словно током ударило. Сестры тоже часто меняются одеждой. И берут друг у друга вещи напрокат.

Все перевели глаза на Ленку. Она скрючилась в кресле и смотрела в окно, продолжая зажимать руками рот.

– Лариска не могла понять, где потеряла свои часики, которые муж подарил ей в день свадьбы. На самом деле это не она их потеряла. Это Ленка забыла их у Астапова. Она разругалась с ним в дым. Она знала, где Ларискин муж хранит деньги. У него был хитроумный тайник, которому он доверял больше, чем банковскому сейфу.

– Однажды у него уже сгорели в банке деньги, и с тех пор он ни за что не желал рисковать, – потусторонним голосом заметила Лариса, переводя взгляд с подруги на сестру.

– Ленка подглядела, где тайник, когда ты туда лазила, – сочувственно обратилась к ней Элла. – Но ты позаимствовала у Коли всего пять тысяч. Потом в ту же кубышку запустила лапу Ленка. Только взяла она гораздо большую сумму – тридцать тысяч. Вторая половина платежа за Надину квартиру. Насколько я понимаю, Коля Трошин не одержим манией вскрывать время от времени свой тайник и пересчитывать деньги. Он не скрывал, что все его сбережения пойдут на закупку оборудования для нового бизнес-проекта. И выплаты нужно будет сделать в конце ноября. И вот – конец ноября, деньги у Астапова есть, но отдать он их собирается вовсе не Ленке, которая так отчаянно рисковала ради него, а своему тестю. Тесть для него важнее, понимаете ли.

– Я не собиралась его убивать, – хриплым голосом сказала Ленка, отняв, наконец, руки от лица и вскинув голову. – Я действительно была в бешенстве. Я стукнула его... первым, что попалось под руку. Я не знала, что он умер. Думала, что он просто в отключке. Я оделась, взяла портфель с деньгами и выбежала из дому.

– Но дверь за собой закрыла? – уточнила Элла.

– Машинально. Не могла же я его оставить без сознания с открытой дверью! Ты правильно догадалась – я забыла в квартире часики. Я действительно сняла их, когда мыла руки. Я забыла их потому, что они больше не попались мне на глаза. Когда я открывала портфель, то положила его на тумбочку. И, вероятно, столкнула часики на пол. Они упали за ящик для обуви.

Состояние возбуждения у нее сменилось апатией, и Ленка говорила, вперив невидящий взгляд в ковер и зажав руки между колен.

– Ты не пересчитывала деньги, когда клала их обратно в Колин тайник? – спросила Элла.

– Нет, – покачала головой та. – Я так перепугалась, что мне было не до этого. Я просто переложила деньги из портфеля в тайник, и все. Я же слышала, как Игорь сказал по телефону: «Я готов вернуть тебе твои тридцать тысяч».

– В портфеле было не тридцать, а тридцать пять тысяч. Его доля в бизнесе Романа составляла тридцать пять тысяч. Вот почему, – обратилась Элла к Ларисе, – твой муж не поднял шума, когда вскрыл свой тайник. Денег в нем было ровно столько, сколько он туда положил.

– Когда ты хватилась своих часиков, – сказала Ленка, по-прежнему не глядя на сестру, – я сообразила, что произошло. Решила вернуться и отыскать их. Я была уверена, что они по-прежнему там. Элка скрывалась от милиции, а, кроме нее, никто бы не обратил внимания на эти часики. Подумали бы, что они ее, Элкины. Правильно ведь? Женская вещь, ничего такого.

Ей никто не ответил. Лариска уставилась в потолок, стараясь справиться со слезами.

– Значит, это ты устроила погром в квартире? – спросила Римма.

– Я была не в том состоянии, знаете ли, чтобы раскладывать вещи по местам, – ответила Ленка. Это могло прозвучать дерзко, если бы не ее совершенно убитый голос.

– А зачем ты ездила в гостиницу к Лаппо? – спросил у Эллы Овсянников, который не упускал ни одной детали. – Ты сказала мне, что тебе нужен еще один маленький фактик, чтобы твоя версия получила подтверждение.

– Понимаешь, когда я поняла, что это Ленка, – она сверкнула на нее глазами, – то подумала, что в том проходном дворе меня, наверное, не бандиты по голове кирпичом стукнули.

– Да ты что! – крикнула Лариска. – Ленка не могла тебя по голове! Зачем ей, ты что?!

– Помнишь, я заезжала к тебе по делам? Я тогда еще сказала, что сама взялась за поиски убийцы Игоря. И что мне помогает знакомый частный детектив. И что у нас уже есть первые результаты. Ленка страшно перепугалась. Она стала думать, как вывести меня из игры. И решила напугать. Организовать нападение, чтобы я бросила расследование. А лучше всего – сдалась милиции. На милицию она возлагала, наверное, самые большие надежды. Меня посадят – и все будет шито-крыто.