100 великих тайн Третьего рейха - Веденеев Василий Владимирович - Страница 64

— Мы должны показать русским, насколько сильно германское оружие, — назидательно сказал фюрер своим генералам. — Мы на время перейдём через демаркационную линию новой границы.

— Советы подойдут к ней ещё не скоро, — засмеялся Геринг. — Наши танки окажутся там быстрее.

Верховное командование вермахта дало приказ, и 19-й танковый корпус под командованием апологета «войны моторов» и «тактики блицкрига» генерала Гейнца Вильгельма Гудериана совершил молниеносный бросок из Восточной Пруссии. Как ножом рассекая польские военные части, во второй половине дня 14 сентября 1939 года корпус Гудериана взял город Брест-Литовск, который теперь называется Брестом.

Город никто не защищал — польские воинские подразделения находились в Брестской крепости, — поэтому немцы вошли на улицы без единого выстрела. Они свалились словно снег на голову. Конечно, поляки и белорусы, жившие в Бресте, не сомневались, что рано или поздно появятся либо русские, наступавшие с Востока, либо двигавшиеся с Запада немцы, но никто не ждал врага столь быстро. Испуганное население затаилось.

Воодушевлённые лёгким успехом немецкие части двинулись к Брестской крепости, намереваясь с ходу овладеть и ею, как городом, практически без единого выстрела. Гудериану очень хотелось показать себя в самом лучшем свете перед Гитлером — в прошлом году, во время аншлюса Австрии, генерал повёл свой корпус на Вену и почти треть танков оставил на дороге: они просто заглохли и застряли. Но теперь он пришёл в Брест-Литовск во всей красе и мощи, стремительный и неудержимый.

В крепости находился польский гарнизон. Он не был постоянным, а представлял собой не имевшее точного названия воинское объединение, наскоро собранное из солдат и офицеров разных родов войск, служивших в разбитой и отступавшей польской оперативной войсковой группе «Полесье». Короче говоря, в Брестской крепости поляки собрали уцелевшие остатки нескольких разбитых отступавших частей. Командовать этим своеобразным воинским соединением поручили бывшему офицеру русской императорской армии, ещё довольно молодому польскому генералу Константину Плисовскому. Его заместителем стал полковник Хорак.

Спешно сформированный гарнизон под командой генерала Плисовского состоял из трёх батальонов пехоты, батальона охраны, пары старых французских танков «рено» образца 1917 года, доставшихся полякам в подарок от французов после окончания Первой мировой войны, и сборной артиллерийской батареи. В ней насчитывалось порядка десяти стволов, в том числе зенитные орудия, но не было ни одного противотанкового. Хорошо ещё нашлись к каждой пушке по несколько лотков снарядов, а к пулемётам запас снаряжённых патронами лент. Автоматического оружия у польских пехотинцев не имелось — только карабины и винтовки.

Генерал Плисовский обладал определённым военным опытом, и, самое главное, он прошёл прекрасную офицерскую школу в русской императорской армии. Заранее предполагая, что немцы могут появиться около вверенной ему крепости внезапно, генерал приказал гарнизону оборудовать долговременные огневые точки для пулемётов, усилить охранение и занять оборону на внешних валах крепости. Он надеялся на крепкие и толстые стены цитадели, храбрость своих солдат и воинское счастье.

Отступать или сдаваться Плисовский не желал — честь русского и польского офицера не позволяла ему проявлять позорную трусость. Он решил сражаться до конца, но при этом прекрасно понимал, что шансов остаться в живых у него самого и оборонявших крепость солдат совсем немного. Немцы значительно превосходили польский гарнизон численностью, вооружением, огневой мощью и даже выучкой. Но не духом!

Первый штурм немецкие части предприняли в ночь с 14 на 15 сентября. Немного приведя себя в порядок после взятия Брест-Литовска и перегруппировавшись, германские части атаковали крепость со стороны города. Впереди шли танки Гудериана, за ними россыпью бежала пехота. Не стоит верить расхожей версии, что немецкие части не умели воевать в ночных условиях: они прекрасно вели бой как при свете дня, так и под покровом ночи, подсвечивая себе осветительными ракетами. Просто вермахт часто относился к ведению боевых действий как к планомерной работе и по ночам предпочитал отдыхать, одерживая победы днём.

Первый удар вермахта оказался очень сильным, и поляков тут же вышибли с внешних валов. Однако дальше немцам, как они ни старались, продвинуться не удалось, генерал Плисовский неплохо продумал и построил оборону крепости.

— Мы не станем зря терять солдат, — сказал генерал Гудериан и приказал артиллерии открыть огонь по цитадели.

Артобстрел оказался плотным, долгим, по-немецки методичным. Била издалека тяжёлая артиллерия, разнося всё фугасами и превращая день в настоящий затяжной кошмар. Обстрел начался с рассветом и продолжался несколько часов кряду. Наконец немцы решили, что любое сопротивление подавлено, и снова пошли в атаку. Это было 15 сентября 1939 года. Удар по крепости одновременно нанесли с трёх направлений — на первом вела наступление танковая дивизия, на втором гренадерская моторизованная дивизия и на третьем тоже танковая. Положение поляков оказалось в крайней степени тяжёлым. Немецкие танки сумели прорваться к самым воротам крепости с её северной стороны.

Тогда Плисовский приказал забаррикадировать крепостные ворота… старыми тяжёлыми французскими танками! Всё равно в бою от них никакого толку, а так они помогут удержать цитадель. Пушки по приказу генерала польские артиллеристы выкатили на прямую наводку. В том числе и зенитные орудия.

— Пулемётам отсекать пехоту! — приказал Плисовский. — Орудия: огонь!

Станковые пулемёты поляков срезали немцев кинжальным огнём из заранее подготовленных и укреплённых огневых точек. Орудия били прямой наводкой, и длинноствольные зенитки всё же прошибали крупповскую броню. Смертельная дуэль горстки храбрых защитников крепости и трёх дивизий немцев продолжалась до полной темноты.

Оставляя убитых, штурмовые группы корпуса Гудериана откатились назад, но перегруппировались и вновь пошли в атаку. Потом отступили, снова перегруппировались, опять отступили… И так каждые час-полтора: одна атака следовала за другой. Немцы упорно стремились завладеть крепостью. Генерал Гудериан хотел как можно скорее бодро отрапортовать фюреру о завершении операции, а проклятый гарнизон мешал ему, как острая заноза в интересном месте.

Каждой атаке предшествовала артподготовка — немцы не жалели снарядов. В крепости всё перепахало взрывами, много защитников цитадели погибло от осколков, взорвались склады боеприпасов и горели склады с амуницией, чадно коптя небо чёрным дымом. Но поляки держались. Они даже отчаянно контратаковали немцев и ходили на них в штыковую!

Но самое главное, — польский гарнизон не позволил противнику полностью замкнуть кольцо окружения и продолжал из последних сил удерживать небольшой мост через реку Буг на местечко Тересполь. По нему ночью переправляли раненых и вывозили убитых. Но всё равно казематы и подвалы очень быстро заполнялись новыми ранеными и телами героически погибших бойцов. Тем не менее поляки сумели выстоять и во время штурма 15 сентября. Правда, к концу дня у них осталось всего пять орудий и число защитников крепости значительно уменьшилось.

На рассвете 16 сентября над Брестской крепостью появились немецкие бомбардировщики и градом посыпались бомбы, превращая утренний лёгкий туман в багровые отсветы адского пламени. От грохота взрывов можно было оглохнуть — одновременно по крепости методично била немецкая артиллерия. Когда наступила тишина, никто не поверил, что всё кончилось. И действительно: вскоре вдали раздался гул танковых моторов и скрежет гусениц — немцы пошли на новый штурм.

Гарнизон сопротивлялся с яростным отчаянием обречённых, однако силы оказались далеко не равны. Два батальона немцев при поддержке танков атаковали укрепления около брестских ворот и захватили их.

— В атаку! — поднял солдат генерал Плисовский, и сам пошёл в штыковую на врага впереди атакующих.