Спящая невеста - Иден Дороти - Страница 42

— И потребуем, чтобы нам объяснили, что находится во всех этих спальнях, — задыхаясь добавила Лидия.

— Насчет спален не уверен. Но мы можем попробовать взять их на пушку. У меня такое впечатление, что они все настроены настолько всерьез, что блефа ни за что не распознают.

— Арманд будет в Лондоне.

— А мне кажется, нет. Сразу же после моего звонка к вам я позвонил в его контору. Никто не ответил. Я думаю, месье Арманд, возможно, сегодня проводит день у себя дома. Неудивительно, знаете ли, что он уволил свою секретаршу. Ей, возможно, пришлось бы отвечать на слишком многочисленные неприятные вопросы.

Лидия с шумом вздохнула:

— Мне кажется, я просто не выдержу, — так много всего происходит.

— Не волнуйтесь, — успокоил ее Филип. — Мы выпьем по две порции виски с заведующей почтовым отделением. Она в результате, возможно, даже припомнит покойную тетю Ханну. Когда мы завершим воскрешение тетушек, мы…

— Что? — с испугом спросила Лидия.

— Не знаю. Но мне почему-то кажется, как ни странно это звучит, что в результате мы найдем Аврору.

Хозяин кафе был тощим высоким мрачным человеком, погруженным в чтение книги, которую ему не хотелось откладывать в сторону. Наконец он все-таки это сделал, тщательно отметив место, на котором остановился, и спросил, чего они желают.

— Чаю, — весело сказала Лидия. — Мы поговорим, пока будем его пить.

Хозяин был очень проницателен.

— Вы те самые люди, которые спрашивали про старую даму?

— Совершенно верно, — ответил Филип. — Можете ли вы что-либо нам сообщить?

— Ничего, кроме имени. Оно застряло у меня в памяти из-за своей необычности. Еще мне запомнилось, что у нее был какой-то потерянный вид. Она внушала мне некоторую тревогу. Живу я тут одиноко, так что клиенты вызывают у меня интерес. Я отмечаю все необычное в их поведении. Та старая женщина произвела на меня впечатление, и, когда сегодня утром я прочитал ваше объявление, мне тут же пришло в голову: наверняка они разыскивают ту самую даму. Понимаете, имя-то необычное — Бландина. Я никогда раньше его не встречал, даже в книгах, а я много читаю. Мадам, желаете ли молока и сахара?

— Спасибо, — сказала Лидия. Она с восхищением следила за тем, как ловко, экономными движениями он разливал чай. Она заметила, что читал он «Дневник деревенского священника». По-своему, он так же запоминался, как Бландина.

Филип вытащил набросанный им рисунок:

— Было ли у той старой дамы какое-либо сходство с этим рисунком?

Склонив голову на сторону, мужчина внимательнейшим образом изучил лицо, изображенное Филипом.

— Простите, сэр. Вы проделали путешествие сюда напрасно. Если вы разыскиваете вот эту даму, я ее не видал.

— Вы совершенно уверены? — воскликнула Лидия.

— Совершенно уверен, мадам. Дело, правда, происходило поздно вечером, но в машине был зажжен свет, и я разглядел ее совершенно отчетливо. Она была совсем не такая. Более поникшая, сморщенная, если вам понятно, что я имею в виду. Такая, какой становятся старые люди, когда они вроде как усыхают. Можно сказать, как бы сами себя поглощают. Эта старая дама была именно такой и какой-то испуганной и потерянной, как если бы она сама не понимала, каким образом очутилась на заднем сиденье этой машины.

— А какой марки автомобиль это был? Вы заметили?

— Конечно, заметил. — Мужчина выпрямился, понимая, что его наблюдательность поставлена под вопрос. — У меня тут не часто останавливаются «ягуары». Обычно они, так же, как «бентли» и «роллс-ройсы», подъезжают к дорогим пивным барам.

— А с кем была эта старая дама? — тихо спросил Филип.

— С каким-то мужчиной и девушкой. Девушка была хорошенькая. Она, как мне показалось, успокаивала старую женщину. У меня сложилось впечатление, что они как бы невзначай — понимаете ли, что я имею в виду? — остановились выпить чаю, потому что старой даме требовалось что-то укрепляющее. Но им хотелось проделать все быстро, незаметно, не привлекая к себе внимание. Да, вот такое у меня сложилось впечатление. Мужчину звали Армандом. Это я помню. Его имя произнесла девушка. В общем, оба имени были довольно необычными. Но особенно меня поразила Бландина.

— Благодарю вас, — сказал Филип. — Вы очень нам помогли.

— Вы считаете, это та самая дама, которую вы разыскиваете, сэр?

— Да, я думаю, несомненно. Это она.

— Я не могу вам сказать, куда они направлялись. И я уверен, что и старая дама этого не знала. Она что-то такое говорила про незнакомую дорогу. Конечно, поскольку я все время пребываю в одиночестве, я слишком много читаю. Но мне почудилось, что ее просто похищают. Вот так, понимаете ли, везут куда-то, где ей вовсе не понравится быть. Скорее всего, в один из домов для престарелых, где ей совсем не хотелось бы оказаться. Еще чаю, сэр?

— Нет, спасибо. Боюсь, что вы действительно много читаете или у вас слишком богатое воображение.

Мужчина согласно кивнул:

— Думаю, вы правы. Я наблюдаю за всеми этими машинами, проносящимися день и ночь мимо, и спрашиваю себя, куда, черт побери, они мчатся и знают ли о том сами. И вот тогда-то я утыкаюсь носом в книгу про давние времена, когда люди славно так, потихонечку передвигались в экипажах со скоростью несколько миль в час. Вот такая жизнь была бы по мне. Тогда вы твердо знаете, куда направляетесь. Вас не уносят куда-то в ночь, как бедную старую Бландину. Еще чаю, мадам?

— Нет, большое спасибо. Очень хороший чай. Нам надо ехать. Мы тоже спешим. Но мы знаем, куда едем. По крайней мере… — Лидия запнулась. Казалось бы, что могло быть более обычным и нормальным, чем этот автофургон, припаркованный у обочины шоссе, с опущенными бортами, превращенными в стойки, и эти машины, торопящиеся мимо, облака, медленно перемещающиеся по летнему небу, запахи горячего сладкого чая, бензиновых паров и дыма от далекого костра. Тем не менее все вдруг начало казаться совершенно нереальным, таким же нереальным, каким оно должно было представляться сбитой с толку старой женщине, скрючившейся, невзрачной, уносимой куда-то в ночь, в неизвестном направлении.

Лидия начала упражняться в изображении дружелюбной легкой улыбки задолго до того, как они подъехали к «Гринхиллу». Миля мелькала за милей, и дорога начала становиться ухабистой; сердце у нее снова начало биться неровно. Она начала вслух репетировать:

— Это опять мы — можете себе представить?! Как тетя Клара? И тетя Бландина? Наверное, вам не хватало этой вещицы? А вы знали, что племянник Арманд ею завладел и отдал чьей-то невесте? — Она вдруг замолкла. — Филип! Но кто же муж Авроры?

— Меня удивит, если я узнаю, что он у нее вообще есть. — Филип произнес это тихим, но мрачным голосом, от которого легкомыслие Лидии мигом улетучилось.

— Вы хотите сказать, что она всего лишь подсадная утка или что-то в этом роде?

— Она в этом замешана, я уверен. Как именно, не знаю. Но если я не ошибаюсь, мы сегодня же это выясним.

Лидия обхватила себя руками. Она не желала допустить, чтобы ее снова охватила дрожь. Такое жалкое проявление слабости!

— Если Аврора не замужем, а живет «во грехе», для папы она вообще перестанет существовать. Даже если она поступает так под дулом пистолета, он вряд ли одобрит. О господи! Мы почти уже приехали!

— Если вы нервничаете, может, останетесь в машине?

— Остаться в машине? Что вы такое говорите?!

Филип широко улыбнулся и уже знакомым движением накрыл ее руку своей ладонью.

— А знаете что, Лидия? Я вам раньше не говорил. Это казалось как бы нелояльным. Но Аврора сама предложила мне на ней жениться, прежде чем я надумал сделать ей предложение.

Лидия посмотрела на него с удивлением:

— Но ведь, сколь ни важно соблюдать хороший тон и все такое прочее, мужчина отнюдь не обязан принимать предложение женщины?!

— Конечно, нет. Я был от нее без ума. Я бы все равно пришел к такому решению, но так все получилось чуточку быстрее.

Лидия отнеслась к его словам скептически.

— Я думаю, это неверно. Наверное, она боялась вас потерять.