Перворожденный - Томпсон Пол - Страница 10

Рой светляков кружил около него. Насекомые плавали в воздухе туда-сюда, словно напоминая о своем присутствии.

– Убирайтесь! – прорычал он, когда они пронеслись в нескольких дюймах от его лица.

Рой тут же рассеялся. Светляки разлетелись в разные стороны, их мерцающие огоньки некоторое время мелькали вокруг и вскоре исчезли.

– Ты не хочешь войти в комнату? Так можно и простудиться.

Ситэл натянул на плечи шерстяной плащ.

– Я тепло одет, – отвечал он.

Жена взяла с постели одеяло, обернула его вокруг плеч и вышла к нему на балкон. Прохладный ветер, кружившийся над дворцом, шевелил длинные седые волосы Ситэла. Личные покои Пророка и его супруги занимали предпоследний этаж дворца. Выше их во всем Сильваносте была только Звездная Башня.

– Я недавно услышал какой-то крик, – объяснил Ситэл.

– Кит-Канан?

Пророк кивнул.

– Ты думаешь, он в беде?! – воскликнула Ниракина, плотнее заворачиваясь в одеяло.

– Мне кажется, он несчастен. Должно быть, он сейчас где-то очень далеко. Крик был слишком слабым.

– Позови его, Ситэл. Позови его обратно домой. – Ниракина подняла на мужа глаза.

– Не проси меня об этом. Он нанес мне оскорбление, он оскорбил благородное собрание. Придя с оружием в Звездную Башню, он нарушил один из самых священных законов.

– Все это можно простить, – тихо отвечала она. – Что же еще он такого сотворил, что тебе так тяжело забыть это?

Ситэл погладил волосы жены:

– Если бы мой отец отдал другому мою любимую, я поступил бы точно так же. Но подобный поступок я одобрить не могу и не позову Кит-Канана обратно домой. Если я это сделаю, он не будет послушен мне, как должен быть послушен. Пусть он немного побудет вдали отсюда. До сих пор его жизнь была слишком легкой – в большом мире он научится быть сильным и терпеливым.

– Я боюсь за него, – произнесла Ниракина. – Мир за пределами Сильваноста – страшное место.

Ситэл поднял ее подбородок, и их глаза встретились.

– В его жилах течет кровь Сильваноса. Кит-Канан останется в живых, дорогая, с ним ничего не случится и все будет в порядке. – Ситэл отвел глаза, взглянув вниз, на город, лежащий во тьме, и протянул жене руку. – Пойдем в комнату.

Они легли рядом, как ложились уже более тысячи лет. Ниракина задремала, но Ситэл лежал без сна, поглощенный тяжелыми раздумьями.

Глава 4

Три дня спустя

С того дня, как Кит-Канан оказался в лесу, солнце встало и зашло уже три раза, и принц впал в отчаяние. Он лишился своего грифона, вещей, одежды. Когда он еще раз попытался добыть огонь с помощью своего кремня, ему удалось развести небольшой костер. Кит-Канан смог немного согреться, но по-прежнему не нашел ни дичи, ни еды. И в довершение всего на третье утро, проведенное в лесу, у него закончилась питьевая вода.

Дольше оставаться на поляне не имело смысла, и Кит-Канан, перекинув копье через плечо, отправился на поиски пищи и воды. Если те карты, что он помнил, были верны, то к западу должна находиться река Харолис. До нее, наверное, нужно идти многие мили, но, по крайней мере, теперь у Кит-Канана появилась цель.

Единственными живыми существами, которых он встречал по пути, были вороны. Черные птицы не оставляли его, перелетая с дерева на дерево и сопровождая свой полет коротким, резким карканьем. Вороны составляли ему общество, и он даже начал разговаривать с ними – это помогало ему не упасть духом.

– Вы, я думаю, не знаете, куда подевался мой грифон? – спрашивал он.

Птицы, естественно, не отвечали, но продолжали перелетать с дерева на дерево, не покидая его.

Солнце поднималось все выше по небосклону, жара усиливалась. Даже в глубокой тени дремучего леса Кит-Канан изнемогал от зноя – воздух был неподвижен, ни единый порыв ветра не освежал его. Местность становилась все более пересеченной – холмы и сменявшие их лощины тянулись с севера на юг, преграждая путь. Сначала это подбодрило принца: он рассчитывал найти на дне оврагов ручейки или ключи. Но, карабкаясь вверх и вниз по склонам, он находил внизу лишь мох и поваленные деревья.

Спустившись ползком по склону девятнадцатой по счету лощины, Кит-Канан остановился на отдых и уселся на бревно, выпустив из рук копье. Принц снова облизнул пересохшие губы и попытался в очередной раз подавить поднимающееся из глубины души ощущение того, что, сбежав из дому, он совершил роковую ошибку. Как он мог быть таким глупцом, как он мог променять свою благополучную жизнь вот на это? Когда Кит-Канан задал себе этот вопрос, перед его глазами с устрашающей четкостью возник образ Герматии, сочетающейся браком с его братом. Боль и сожаление о потере сдавили ему горло. Чтобы отогнать видение, он резко поднялся и продолжил путь, перекинув через плечо копье. Не успел Кит-Канан сделать и пары шагов по дну оврага, как ноги его на дюйм погрузились в жидкую грязь, покрытую тонким слоем опавших листьев.

Там, где грязь, должна быть и вода, решил Кит-Канан. Сердце его забилось от счастья. Он поспешил направо вдоль оврага в поисках какого-нибудь ручья и заметил впереди свободное пространство. Наверняка там был пруд, пруд с чистой, вкусной водой.

Несколько лощин сходились вместе, образуя среди холмов нечто вроде долины с крутыми склонами. Кит-Канан продолжал упорно пробираться через грязь, становившуюся все более вязкой. Он чуял впереди воду и вдруг увидел ее – небольшое озерцо с гладкой, безмятежной поверхностью. Зрелище притягивало, словно колдовство. Грязь уже доходила принцу до колен, и он, спотыкаясь, бросился прямо в середину пруда, зачерпнул воду ладонями и поднес ее к губам.

Отпив, он тут же все выплюнул. На вкус вода была отвратительной, как гнилые листья. Кит-Канан уставился на свое отражение в пруду: Лицо его перекосило от бессильной ярости. Все было напрасно. Ему оставалось лишь продолжать свой путь.

Однако он не смог вытащить ногу из воды. Попробовал шевельнуть другой ногой, но она тоже завязла. Пытаясь сдвинуться с места, он чуть не потерял равновесие. Размахивая руками, Кит-Канан раскачивался из стороны в сторону в тщетных попытках высвободиться и вместо этого лишь глубже погружался в трясину. Он быстро огляделся в надежде найти ветку дерева или плющ, за которые можно было бы ухватиться, но до ближайшего дерева было целых десять футов.

Вскоре грязь уже доходила принцу до талии, он шел ко дну все быстрее.

– На помощь! – в отчаянии закричал Кит-Канан. – Кто-нибудь, помогите!

Стая ворон расселась на склоне холма перед Кит-Кананом. Птицы со спокойствием, приводившим несчастного в бешенство, наблюдали, как он тонет в зловещем болоте.

«Вы не сможете выклевать мне глаза, – поклялся он про себя. – Когда придет конец, я нырну в грязь лицом вниз, я не позволю вам, черным пожирателям падали, достать меня».

– На самом деле они вовсе не такие злобные, если познакомиться с ними поближе, – послышался чей-то голос.

Кит-Канан вздрогнул так сильно, словно в него ударила молния.

– Кто здесь? – вскрикнул он, оглядывая неподвижные деревья. – Помогите!

– Я мог бы тебе помочь, но не знаю, стоит ли это делать, – послышался высокий детский голос, полный самодовольства.

Отвечая, говоривший выдал себя. Кит-Канан заметил кого-то на дереве справа. На толстой ветке, прислонившись спиной к стволу векового дуба, удобно устроился худенький подросток в испещренных пятнами зеленовато-коричневых тунике и штанах. Голову его покрывал капюшон. Загорелое лицо, видневшееся из-под него, было разрисовано ярко-красными и желтыми полосами и петлями.

– Помоги мне, – завопил Кит-Канан, – я щедро награжу тебя!

– В самом деле? И чем же?

– Я дам тебе золота. Серебра. Драгоценных камней.

«Все, что угодно, – поклялся он себе. – Все, что есть в Кринне».

– А что такое золото?

Болотная жижа уже доходила Кит-Канану до середины груди и сдавливала легкие, не позволяя дышать.

– Ты издеваешься надо мной! – с трудом произнес он. – Ну прошу тебя! Я же сейчас утону!