Королевская кровь - Томпсон Пол - Страница 4

Кит-Канан помолчал, закрыв глаза, затем вздохнул. Начинало холодать, и лицо утомленного правителя овевал легкий ветерок.

– Я намерен послать вас уничтожить работорговцев, наводнивших местность у слияния трех рек, охраняющих наш город, – закончил он, повысив голос.

По рядам гвардейцев пробежал негромкий ропот удивления. Каждый житель Квалиноста знал, что Пророк уже долгое время пытается искоренить рабство в своем государстве. Длительные Эльфийские войны породили в качестве одного из своих самых печальных последствий огромное количество беженцев, бродяг, разбойников, стоявших вне закона. За ними вели охоту работорговцы, которые затем продавали свой товар в Эргот и Сильванести. Поскольку Квалинести представлял собой малонаселенную территорию между этими двумя рабовладельческими государствами, то, естественно, захватчики действовали именно в стране Кит-Канана. Торговцы, доставлявшие свой живой «товар» – людей и эльфов – на рынки через территорию Квалинести, часто также захватывали по пути и жителей этой страны. Рабство являлось одним из главных зол Сильванести, от которого хотели избавиться Кит-Канан и его последователи, но эта пагубная практика проникла и в новую страну. И сейчас для Пророка настало время положить этому конец.

– Лорд Анакардайн поведет колонну из тысячи гвардейцев вверх по восточной реке до слияния с западной. Лорд Амбродель примет командование вторым отрядом из семисот пятидесяти верховых, которые обыщут западный приток и погонят работорговцев навстречу лорду Анакардайну. Я хотел бы, насколько это возможно, чтобы этих негодяев взяли живыми и судили публично. В любом случае я сомневаюсь, что они захотят сражаться, но не желаю скорой расправы. Это ясно?

Многие из гвардейцев когда-то входили в состав отрядов Гончих, сражавшихся вместе с Кит-Кананом против армий Эргота; они приходились сыновьями и дочерьми эльфам Кагонести, веками томившимся в рабстве в Сильваносте, и не склонны были проявлять снисходительность к работорговцам.

Лорд Анакардайн начал разделять воинов на два отряда, оставив двести пятьдесят человек для охраны города, а Кит-Канан отступил назад. Генерал лорд Кемиан Амбродель, сын управляющего Кит-Канана, подошел к своему сюзерену.

– Если ты желаешь, государь, я могу назначить госпожу Верханну в городскую гвардию, – понизив голос, предложил он.

– Нет, нет. Она такой же воин, как и все остальные, – ответил Кит-Канан. – Она никогда не захочет, чтобы ее выделяли только потому, что она моя дочь.

Даже среди двух тысяч солдат он легко мог заметить Верханну. Она была почти на голову выше большинства солдат Квалинести, и на ее серебряном шлеме развевался алый офицерский плюмаж. Толстая светло-каштановая коса змеилась по спине и достигала талии. Для полуэльфа она уже созрела и развилась. Верханна, никогда не бывшая замужем, посвятила свою жизнь отцу и гвардии. Кит-Канан гордился воинским искусством своей дочери, но какая-то частичка отцовского сердца желала видеть ее женой и матерью, прежде чем он умрет.

– Хотя вообще-то мне хотелось бы, чтобы она отправилась с тобой, а не с Анакардайном. Думаю, в отряде верховых будет безопаснее, – сказал Кит-Канан лорду Амброделю.

Светловолосый красавец эльф мрачно кивнул:

– Как прикажешь, господин.

Лорд Анакардайн призвал к себе молодого подчиненного. Кит-Канан смотрел, как лорд Амбродель спешит прочь, и в очередной раз поразился необычайному сходству молодого генерала с пожилым отцом.

Когда гвардейцы разделились на два отряда, Пророк вернулся в Башню Сюзины, а следом за ним – несколько членов Талас-Энтии. В значительной степени пренебрегая протоколом, Кит-Канан подошел к столику, установленному у закругленной стены, и налил себе большой кубок крепкого нектара.

Сенаторы окружили его. Клованос, принадлежавший к древнему знатному роду Сильванести, начал:

– Великий, твои действия вызовут немалую тревогу Звездного Пророка.

Кит-Канан поставил бокал и жестко ответил:

– Пусть брат сам разбирается со своей совестью. А я не потерплю рабства у себя в стране.

Сенатор Клованос пренебрежительно махнул рукой:

– Это такая незначительная проблема, Великий Пророк.

– Незначительная? Когда людей покупают и продают, словно цыплят или стеклянные бусы? Ты и в самом деле считаешь это маловажным, мой господин?

Сенатор Ксиксис, наполовину Кагонести, вставил слово:

– Мы всего лишь опасаемся мести Звездного Пророка или императора Эргота, если будем дурно обращаться с теми работорговцами, которые окажутся их подданными. Наша страна еще молода, Высочайший. Если на нас нападет кто-нибудь из этих двоих, Квалинести не выстоять.

– Думаю, ты сильно недооцениваешь нашу мощь, – возразил сенатор из народа людей, Мальвик Следопыт, – и преувеличиваешь заинтересованность двоих монархов в судьбах кучки самых отвратительных негодяев, когда-либо попиравших ногами землю.

– Это дело серьезнее, чем тебе представляется, – угрюмо ответил Клованос. – Даже в Квалиносте кое-кто извлекает выгоду из этой торговли живым товаром.

Кит-Канан резко обернулся, и подол его мантии взвился вокруг щиколоток.

– Кто осмеливается на это вопреки моим эдиктам? – требовательно спросил он.

При виде внезапного гнева Пророка Клованос побледнел, отступил на несколько шагов и, запинаясь, выдавил:

– Ваше Величество, многое услышишь в тавернах, в храмах. Это молва. Темные, неясные намеки.

Ксиксис и Иртения, сенатор Кагонести, которая по-прежнему с гордостью носила на лице краску, обычную среди ее диких родичей, ступили между Кит-Кананом и растерянным Клованосом. Иртения, чей блестящий ум и резко отрицательное отношение к рабству сделали ее доверенным лицом Пророка, заявила:

– Клованос прав, Величайший. Кое-где в городе деньги переходят из рук в руки, при этом кто-то приобретает влияние, а кто-то продает за границу рабов.

Кит-Канан, вытащив из длинных волос золотую застежку, запустил пальцы в светлые пряди.

– Этому не будет конца, так ведь? – устало произнес он. – Я пытаюсь дать народам новую жизнь, но старые пороки возвращаются и преследуют нас.

Мрачное замечание повисло в воздухе, словно клуб темного дыма. Смущенные Клованос и Ксиксис первыми покинули зал. За ними последовал Мальвик, высказав несколько слов в поддержку точки зрения Пророка. Сенатор-полуэльф Харплен, который говорил редко, вышел вместе с Мальвиком. Осталась только Иртения.

С громким топотом и криками два отряда гвардии Солнца покинули площадку. Кит-Канан наблюдал из окна за тем, как его воины потоками направляются по мостам к сторожевым башням и затем вниз, в город. Он искал взглядом Верханну, но не заметил ее.

– Моя дочь отправляется вместе с гвардией, – произнес монарх, стоя спиной к женщине Кагонести. – Это будет ее первая битва.

– Сомневаюсь, – решительно возразила Иртения. – Никто из твоих близких не может сказать, что ему незнакомы битвы. Единственное, чего я не понимаю, – это почему ты не отправишь с ними и своего сына. Ему, этому мальчишке, пошло бы на пользу несколько суровых уроков.

Кит-Канан покатал в ладонях бронзовый кубок, согревая находившийся в нем нектар.

– Ульвиан опять ушел со своими друзьями. Не знаю куда. Может быть, снова мертвецки напивается или проигрывает в кости последнюю рубашку. – В голосе Пророка звучала горечь, в углах рта образовались морщинки. Он отставил в сторону кубок. – Улли сам не свой со смерти Сюзины. Они с матерью были очень близки.

– Отдай его мне на полгода, и я его исправлю!

Кит-Канан не мог не улыбнуться подобному заявлению. Иртения вырастила четверых сыновей – решительных, уверенных в себе, достигших успеха в жизни. Будь Ульвиан помоложе, Кит-Канан подумал бы о ее предложении.

– Мой дорогой друг, – вместо этого отвечал он, взяв в свои руки ее темные, морщинистые ладони, – изо всех проблем, что стоят передо мной сегодня, Ульвиан – не самая серьезная.

Иртения подняла взгляд на правителя, пристально всматриваясь в его лицо.