Охотник - Дравин Игорь - Страница 10

– И когда у него стало получаться, он решил уехать, – начал Матвей. – Не захотел подвергать вас обоих опасности. В Белгоре слишком много магов. И опасность исходила бы не столько от гильдии или властей города. Кто-то заметит, кто-то не со зла сболтнет, а потом кто-то приедет и попытается прикончить. Так? Поэтому он решил забраться в какую-нибудь дыру на своем острове и там создавать зерно. Так?

– Да, ты почти дословно повторил его слова. Но он планировал свой отъезд позже. Разрабатывая зерно, мы создали плетение, позволяющее маскировать магию.

Молчание.

– Что. Ты. Сказал. Повтори, – медленно произнес Матвей.

– Мы разработали плетение, позволяющее на небольшом расстоянии маскировать любые проявления магического воздействия. По крайней мере, в теории. Я взял у Глава один интересный артефакт, и мы немного поработали над ним. Вот тогда Колар и уехал.

Матвей взял со стола кувшин пива и в несколько глотков осушил его.

– Это все? – безжизненным голосом спросил он.

– Нет. Когда он уехал, запретив мне продолжать работать над зерном, я сосредоточился только на втором пункте нашей программы. Плетения моего мира, не связанные в систему. Через неделю после его отъезда я наткнулся в погани на лича [26]и едва смог унести ноги. Он не был искусен, но чудовищно силен. Ты знаешь, модернизированному профом плетению школы разума, позволяющему просматривать во сне различные события, я научился на второй месяц. Оно мне очень помогало оценивать произошедшее и исправлять ошибки. Две ночи я просматривал бой. Шаг за шагом. Никаких ошибок тогда я не делал. Лич был просто очень силен.

– И тогда ты попросил меня пробить тебе разрешение и неделю просидел в хранилище гильдии, просматривая разработки мастеров, не нужные или не освоенные ими самими.

– Да. Я надеялся…

Молчание.

– Я получил совершенно неожиданную помощь не от мага-боевика, – продолжил я. – Двести лет назад некто был сильнейшим магом школы разума гильдии. Одна его разработка в сочетании с плетением профа дала совершенно неожиданный эффект. Я назвал ее «синема-плюс». Во сне я мог изменять собственные действия, и твари меняли свои. САМИ. Они реагировали на мои изменения. Когда это произошло в первый раз, я удивился и решил проверить. Той же ночью я специально выследил скелетона-рыцаря. Все было примерно так, как во сне. На следующий день я изучил в хранилище все записи этого мага. Все его незаконченные или не потребовавшиеся ему самому наработки. Изучил его трактат «Сила слабости», принцип которого аналогичен принципу дзюдо: сила побеждается слабостью. Ты понимаешь меня?

– Да, и про ветку под снегом я тоже знаю, – усмехнулся Матвей.

– Я стал пытаться прокручивать в голове во время сна все прошедшие бои с целью анализа и построения алгоритма боя, где основной упор делается не на собственную силу, а…

– А на слабость противника. Ты попытался четко разделить уязвимые места и слабость. Ведь на самом деле это разные вещи, – закончил за меня Матвей. – Ты этим и занимался последние два месяца. Во сне анализ и разработка, а в погани – проверка. Я знаю про эту работу Карела Умника. Некоторые пытались перевести ее из теории в практику. С твоей синема-плюсу тебя есть хороший шанс это сделать. Но это не так важно. Это только одна из многих тактик боя. Незаконченный антипод трактата архимага Солара Корийского «Сила первого удара». А твоя синема-плюсочень похожа на малюсенькую частичку заклинания «прозрение Творца». Уже триста лет оно является наиболее охраняемым секретом ордена Заката. А хочешь, я скажу, чем ты еще стал заниматься?

Дождавшись моего ошеломленного кивка, Матвей продолжил:

– Принцип слабости ты решил перевести на работу с оружием. Мало того. Ты решил объединить работу с магией и оружием в одну систему. Не выпучивай так глаза. Каждый сильный маг, овладевший оружием, стремится возродить «Нор алэр дайра». В переводе со старого языка это означает «школа абсолютного боя». Особенно этим увлекаются охотники. Другое дело, что об этом не принято говорить. После нескольких тысяч неудачных попыток возродить потерянное во время Смуты искусство признаться, что ты пытаешься этим заняться, сродни громкому выпуску газов при общении с девушкой. Плотном общении.

– То есть…

– Ты не первый, – хмыкнул Матвей. – Даже Трон пару лет этим занимался, но никогда не признается. Как только ты стал изменять технику боя, я все понял. Строго говоря, единой школы абсолютного боя не существовало. Была методика, позволяющая органично дополнить сталь магией, а магию сталью. Бойцам с совершенно разными стилями владения магией и работы с оружием ставили единую уникальную школу боя.

– То есть для каждого мастера была своя, ни на что не похожая, единая школа танца стали и магии? – спросил я.

– Да. В принципе все верно. А на практике были с десяток-другой групп мастеров с общей для каждой группы школой, сильно отличающейся от школ других групп. А ты знаешь, у тебя, может, и получится. Тому же Трону, по его словам, сильно мешала ограниченность в некоторых моментах магии воздуха. Нужно было ломать или технику владения сталью, или стиль владения магией. Естественно, он на это не пошел. Единой системы боя у него не получилось. Но наработанные связки есть. У многих они есть. Учитывая, что ты универсал и спокойно пользуешься всеми стихиями, у тебя может и получиться. А если вспомнить о твоей голове и любимом обратном эффекте…

Молчание.

– Я погорячился, Влад, когда сказал, что тебя прикончат, – заметил Матвей. – Разработка нового зерна, плетение, маскирующее магию, возрождение нор алэр дайра. Про силу слабости и синема-плюся даже не говорю. Мелочовка. Тебя не просто убьют. Нет. Тебя возьмут, выпотрошат из головы все, что можно, а потом убьют.

– Успокоил, – хмыкнул я.

– И когда ты этим проникся до печенки, ты решил на время поменять обстановку. Так?

– Да.

– И на турнире ты хочешь посмотреть на работу магов различных школ. Проанализировать и пополнить свой алгоритм боя. Здесь ты работал только с Троном.

– Да.

– Зачем тебе все это? – поинтересовался Матвей. – Если у тебя все получится, то лет через десять ты станешь магом, обладающим самой разнообразной, самой полной техникой магического боя, подкрепленной сталью, органично сплетающейся с магией. А тактика твоего боя позволит повергать соперников, которые гораздо сильнее тебя. Учитывая, что ты к тому времени сможешь еще и маскировать магию… Все это, конечно, теория. Подобные планы были у многих. И очень многие не дожили до их воплощения. Те, кто смог, основывали королевства, ордены, гильдии или удалялись в скит. Чего ты хочешь? Кем ты хочешь стать? Убийцей, героем? Кем?

Молчание.

– Матвей, ты помнишь мой вопрос к тебе на поединке с наринцами? – спросил я.

Матвей хмыкнул и промолчал.

– Я тогда начал считать, что кто-то наверху решил вывалить на меня кучу проблем и посмотреть, как я с ними справлюсь. Он всегда оставлял мне лазейку. Всегда я получал бонус за успешное преодоление очередного барьера. Потом все прекратилось. Я не думаю, что у него закончилась фантазия или он внял моей просьбе прекратить это. Он дал мне перерыв. Чтобы потом загрузить снова. Я чувствовал, как утекает время. Последние события меня в этом только убедили. Перерыв закончился или заканчивается. Я не хочу стать ни героем, ни убийцей. Я хочу принять вызов.

– Влад, ты это серьезно? – поинтересовался Матвей.

– Да. Я всегда, кроме одного раза, так делал.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга, а потом Матвей отвел глаза. Я оказался прав. Он что-то знает. Что ж, легкой прогулки мне никто не обещал.

– Когда ты встречаешься с Коларом? – спросил Матвей.

Просек ситуевину.

– Через месяц в княжестве Риора, в его столице, – ответил я.

– Где?!

Брови Матвея, казалось, поднялись до волос.

– Я же сказал, – усмехнулся я, – перерыв закончился или заканчивается.