Клятва московской принцессы - Устинова Анна Вячеславовна - Страница 27

– А вдруг я тоже Амадеусу не понравлюсь? – были серьезные опасения у Егора.

– Даже не сомневайся, понравишься. Ты бойкий, – заверила няня.

– Вот он меня о чем-нибудь спросит, а я не смогу ответить, – мальчика продолжали терзать сомнения.

– На сей счет тем более успокойся, – улыбнулась Ли-Ли Павловна. – К одежде тебе прилепим передатчик, а в ухо вставим миниатюрный наушник, по которому ты услышишь мои подсказки.

– Ну тогда хорошо. Я, пожалуй, согласен, – у него исчезли последние сомнения.

Ли-Ли Павловна, вновь завесив зеркало тряпкой, сфотографировала на ее фоне Егора и, сказав, что зуд очень скоро пройдет, а питье принимать больше не надо, собралась уходить.

– Я теперь навсегда таким… темнокожим останусь? – решился выяснить наконец Егор.

– Что ты! – махнула рукой она. – В том-то и сложность. Эффект длится только неделю, а потом, если не примешь новую порцию микстуры, вернутся твои прежние черты и цвет кожи.

– Понятно, – обрадовался Егор.

– Я загляну к тебе вечером. Пробежимся по твоей новой биографии, – предупредила няня. – Тебе надо выучить ее назубок.

– А если я за это время увижу Зою, как мне с вами связаться?

Ли-Ли Павловна кинула взгляд на экран и осуждающе покачала головой.

– Та-ак, наша обаяшка-гувернантка в салоне красоты сидит. Маску ей делают. Это надолго, – лицо ее приняло недоуменное выражение. – Странно, обычно в эти часы у нее всегда занятия с Зоей. Почему же сегодня она свободна?

– Так, может, Зоя сейчас с Амадеусом. Он ведь собирался давать ей уроки химии! – вспомнил Егор.

– Все может быть. – Ли-Ли Павловна допускала такое тоже. – Тем более важно, чтобы он принял тебя на работу. Сразу выяснишь этот вопрос. А если Зоя к нему приходит, прямо там с ней и встретишься.

– В таком виде она меня не узнает! – расстроился он.

– Ну, полагаю, ты найдешь способ дать ей догадаться, кто перед ней.

– Постараюсь, – не слишком уверенно пробормотал он.

Он испытывал сложные чувства. С одной стороны, рвался как можно скорее увидеться с Зоей, с другой – ужасно боялся встречи. Если она до того изменилась, что даже родную няню забыла, то и с ним, возможно, поступит не лучше. Он кинется к ней, а натолкнется на ледяной взгляд, вроде того, которым она смотрела на публику во время «Бала цветов». Мол, ты, собственно, кто такой и по какому праву позволяешь себе бестактность приближаться ко мне, дофине? Тебе разве назначена аудиенция? Да у тебя на нее и права-то нет, жалкий помощник лаборанта! От такой перспективы Егора бросало в дрожь. Но сдаваться он не собирался и, вопреки вполне вроде бы обоснованным опасениям, верил: их встреча произойдет совсем по-другому.

Ли-Ли Павловна ушла. Егор, оставшись один, почувствовал голод. Он заварил себе чай, наделал гору бутербродов и уселся с ними наблюдать за гувернанткой. Скучнейшее оказалось занятие! Василисе Власьевне сделали три разных маски и еще несколько каких-то процедур, которых мальчик, по счастью, не увидел, так как она сняла одежду. Зато прослушал весь ее доверительный разговор с массажисткой. Полезного он для себя ничего не извлек, зато почерпнул немало пикантной информации о совершенно незнакомых ему придворных, сплетнями о которых наперебой обменивались массажистка и Василиса Власьевна. Возможно, Ли-Ли Павловна и из этих сведений извлечет какую-то пользу. Ей-то все эти личности наверняка знакомы. Егор, однако, проглотив бутерброды, заскучал, и его потянуло к стеллажам хранилища. Жутко ведь интересно, какие диковинки там таятся.

Сняв с ближайшей полки первый попавшийся сверток, он аккуратно развернул коричневую крафтовую бумагу. Внутри обнаружился ничем с виду не примечательный кусок синей ткани. Расправив его, мальчик внимательно изучил обе стороны. Может, материал для мантии невидимки? Если Амадеус смог ее сделать, то уж Карл тем более.

Егор кинулся к зеркалу и, остановившись перед ним, набросил на себя синий прямоугольник. Ткань изрядно просвечивала, и он немедленно убедился, что невидимкой не стал. Его отражение зримо присутствовало в зеркале. Зато ему почти сразу сделалось жарко под тряпкой, словно на него накинули толстую пуховую перину.

«Термоткань, – понял он. – Из нее можно делать одежду для путешествия на Северный полюс. Ни за что не замерзнешь. А сама ткань тонкая и ничего не весит». Он аккуратно сложил отрез, завернул в бумагу, отправил на прежнее место и покосился на экран. Теперь Василисе Власьевне делали маникюр. В большом пластиковом мешке, покоившемся на стеллаже рядом с отрезом, слегка пружинило что-то мягкое. Развязав тугой узел, Егор обнаружил внутри солидных размеров плюшевого медвежонка.

«Ничего особенного, – он разочарованно осмотрел находку. – Наверное, подарок для маленькой Зои. Карл собирался ей подарить, а потом передумал. Нашел что-нибудь получше». Медвежонок и впрямь был довольно страшненький, никак не для дофины, дешевая поделка.

Он повертел медведя в руках. Не верилось, что такой гений, как Карл, стал бы хранить среди своих изобретений обычную никчемную, да и совсем непривлекательную игрушку. Палец нащупал в шерсти на животе чуть выступающую кнопку. Наверное, сейчас начнет натурально рычать. С этой мыслью он надавил на кнопку. Рычания не последовало, однако в глазах медвежонка Егору почудилось едва заметное движение. Затем поднялась правая лохматая лапа. Из густой длинной искусственной шерсти выползла полая металлическая трубка. Она нацелилась прямо в лоб мальчика.

«Сейчас выстрелит! – пронеслось у него в голове. – Срочно выключить!» Но было поздно.

Глава VIII

Раздался щелчок и… Егор оставался по-прежнему жив и невредим. Трясущимися руками он потянулся к мешку. Скорее убрать на место медведя-убийцу! Счастье еще, что он дал осечку. В мешке лежало что-то еще, и довольно тяжелое. Две обоймы, заполненные патронами! Выходит, Егора спасла не осечка. Медведь просто был не заряжен. Куда ж, интересно, боекомплект-то вставляется? Любопытство пересилило ощущение опасности. Егор аккуратно поднял медведя с пола, куда отправил его от греха подальше после холостого выстрела, и тщательно ощупал лохматое тело. Пальцы наткнулись на что-то вроде шва. Застежка-липучка. Разлепив ее, он заглянул в образовавшееся отверстие. Как раз обойма поместится. Рискнуть? Собственно, он ничего не терял, эта штука стреляла только после нажатия кнопки.

Обойма, чмокнув, защелкнулась в гнезде. Егор испытал беспокойство, знакомое каждому экспериментатору. «Один раз в потолок, пожалуй, можно, никто даже и не заметит», – зрела в нем убежденность. Мишка выстрелил с грохотом дальнобойного орудия. У Егора заложило уши. Сжавшись, он ждал, что сейчас с потолка низринется град раскрошенной штукатурки, однако с него не посыпалось, а закапало. Палец дернулся, вновь активировав пусковое устройство. Мишка ответил очередью, как из автомата, а на потолке возникло пятно, переливающееся всеми цветами радуги. Полу тоже немного досталось. «Краской стреляет! – восхитился Егор. – Удачно, что он первый раз не был заряжен, иначе бы пришлось мне идти к Амадеусу с синей рожей! Вот трансмагистр в осадок бы выпал».

Он попытался стереть пятно с пола. Краска, увы, моментально высохла и сходить не собиралась. Ни вода, ни мыло не помогли. Разноцветное пятно задорно сияло. Егор огорчился. Ли-Ли Павловна сразу заметит. Лучше б ему стрельнуть за дальними стеллажами. Но после драки кулаками не машут. Правильно говорила Белка: сперва думай, а потом делай. Ничего, в следующий раз он поступит умнее.

Изучать изобретения Карла резко расхотелось. Он снова начал следить за гувернанткой, та как раз покинула салон и, усевшись за руль серебристой малолитражки, вернулась в Башню. Егор настороженно вглядывался в экран. Вдруг она прямо сейчас с Зоей встретится?

Но нет. Отполированная и тщательно причесанная в салоне, Василиса прибыла на чаепитие к какой-то весьма пожилой даме. Видимо, для гувернантки этот визит имел огромное значение, ибо еще на пороге она принялась бурно источать мед и лесть. Даже не видя ее лица, Егор легко представлял себе, какая на нем фальшивая паточная улыбка.