Незабываемые ночи - Эшли Дженнифер - Страница 3

— Но мне нечего больше сказать о подделанных картинах. Просто я подумала, что ты захочешь это знать.

Мак знал, что вся прислуга затаилась внизу, подслушивая. Они не станут бестактно выглядывать на лестницу, просто будут стоять в дверях, где-нибудь в тени, и ждать, что произойдет. Они обожали Изабеллу и очень горевали, когда она покинула этот дом.

— Изабелла, — понизил голос Мак, — останься.

Он обидел ее, и знал это. Он обижал ее много раз. Первый шаг к тому, чтобы вернуть ее — перестать обижать.

Ее яркие соблазнительные губы немного приоткрылись. Мак стоял на две ступеньки ниже, поэтому их лица находились на одном уровне. Если бы захотел, он мог бы преодолеть эти несколько дюймов, разделявших их, и поцеловать ее, почувствовать вкус ее губ и влажного языка.

— Пожалуйста, — прошептал Мак.

«Ты так нужна мне». В этот момент на лестнице появилась Молли:

— Вы готовы писать меня снова, милорд? Поза остается прежней?

Изабелла закрыла глаза, плотно сжав губы в тонкую неподвижную линию.

— Беллами! — взорвался Мак. — Какого черта она не на кухне?

— О, миледи не обращает на меня внимания, — добродушно улыбаясь, приблизилась Молли. — Правда, миледи?

Молли, прошелестев халатом, обогнула сначала Мака, потом — Изабеллу и устремилась в студию.

— Да, Молли, — холодным тоном обронила Изабелла, — я не обращаю на тебя внимания.

Она приподняла юбки и приготовилась обойти Мака, но он протянул к ней руку.

Изабелла отшатнулась. Но не от отвращения, как в первую секунду с замиранием сердца подумал он, а потому, что рука была испачкана в краске.

Мак отпрянул к перилам. Он не станет задерживать ее. По крайней мере не сейчас, когда все слуги наблюдают и слушают, а Изабелла смотрит на него такими глазами.

Она осторожно обошла его, стараясь не задеть, и начала спускаться по лестнице.

— Я отправлю Молли домой, — шел за ней Мак. — Останься, позавтракаем. Мои люди могут выполнить твои поручения за тебя.

— Сильно сомневаюсь. Некоторые поручения носят очень личный характер.

Изабелла спустилась на первый этаж и взяла оставленный на вешалке в холле зонтик от солнца.

Беллами широко распахнул дверь, впуская поток зловонного лондонского воздуха. На улице стояло ландо Изабеллы, и у распахнутой дверцы ждал лакей.

— Спасибо, Беллами, — спокойным голосом произнесла Изабелла и вышла. — До свидания.

Мак хотел броситься следом, схватить ее за талию и затащить в дом. Он мог попросить Беллами запереть все двери, чтобы она не ушла опять. Сначала она вознегодует, но потом постепенно поймет, что ее место по-прежнему рядом с ним. Здесь.

Мак сдался и позволил Беллами закрыть дверь. Тактика, которой пользовались его далекие предки-горцы, не годится для Изабеллы. Стоит ей обжечь его холодным взглядом прекрасных глаз, и он окажется на коленях. В прошлом ради нее он довольно часто падал на колени, но ни разу не пожалел.

— О, Мак, — раздавался ее внезапный смех, и холодный тон в голосе исчезал, — у тебя такой нелепый вид!

Тогда он тащил ее за собой на ковер, и прощение приобретало интересный оборот.

Мак тяжело опустился на нижнюю ступеньку и обхватил голову перепачканными краской руками. Сегодня он допустил оплошность. Изабелла застала его врасплох, и он упустил отличную возможность, которую она ему предоставила.

— Ой, а картина испорчена, — прозвучал голос Молли, спускавшейся вниз, шурша шелком. — Кстати, мне кажется, я выгляжу там немного забавной.

— Иди домой, Молли, — глухо сказал Мак. — Я заплачу тебе за целый день.

Он ждал, что Молли взвизгнет от радости и поспешит уйти, но она села на ступеньку рядом с ним.

— Бедненький, хочешь, я помогу тебе?

— Нет, спасибо.

Его плоть уже успокоилась, и он не хотел, чтобы она напрягалась из-за кого-то другого, кроме Изабеллы.

— Делай как знаешь. — Молли провела тонкими пальцами по его волосам. — Хуже всего, когда тебе не отвечают взаимностью, не так ли, милорд?

— Так. — Мак закрыл глаза. Его душила ярость, и не давало покоя желание. — Ты права, это хуже всего.

На следующий день на охотничьем балу лорда и леди Аберкромби в Суррее было полно светских гостей. Изабелла вошла в зал с некоторым волнением, ожидая встретить здесь мужа, который, как доложила ей ее служанка Эванс, тоже получил приглашение. Эванс узнала об этом от своего закадычного друга Беллами.

Вчера в студии Мак показался Изабелле полуобнаженным богом. Сразу после встречи с ним она направилась прямо домой и бросилась в слезах на кровать. Дела так и остались невыполненными, потому что остаток дня она провела, свернувшись калачиком на кровати и жалея себя.

На следующее утро Изабелла встала и заставила себя посмотреть фактам в лицо. У нее есть только два варианта. Можно полностью избегать Мака, как она делала раньше, а можно примириться с их случайными встречами в Лондоне, поскольку каждый живет своей жизнью. Они же могут соблюдать приличия и оставаться друзьями. Она просто должна настолько привыкнуть видеть Мака, чтобы его присутствие больше не тревожило, чтобы в момент встречи сердце не подпрыгивало к горлу от одного только мимолетного взгляда на его властное лицо или от коварной улыбки у него на губах.

Второй вариант был сложнее и беспокойнее, но Изабелла ругала себя, пока не приняла решение. Она не станет прятаться дома, как испуганный кролик, поэтому и приняла приглашение лорда Аберкромби, хотя знала, что на балу будет присутствовать Мак.

Изабелла попросила Эванс помочь ей надеть новое бальное платье из голубого атласного муара с розочками из желтого шелка, которые украшали лиф платья и его подол. Эванс, которая могла бы похвастаться тем, что работала у известных актрис, у нескольких оперных певиц, у герцогини и куртизанки, одевала Изабеллу с самого первого дня после ее скандального побега с Маком. Эванс появилась в доме Мака на Маунт-стрит, где Изабелла с кольцом Мака на пальце за неимением другой одежды под рукой стояла в своем бальном платье, в котором была накануне вечером. Эванс было достаточно одного взгляда на невинное лицо Изабеллы, чтобы стать ее неистовой защитницей.

«Я выгляжу вполне прилично для замужней женщины, которой почти двадцать пять. — Изабелла смотрела на себя в зеркало, пока Эванс украшала бриллиантами ее грудь. — Мне нечего стыдиться».

Но при всем при том у нее замерло сердце, когда она вошла в бальный зал лорда Аберкромби и увидела в комнате, где был накрыт ужин, высокую фигуру Маккензи. Он стоял, опираясь на камин, в килте клана Маккензи, а широкие плечи обтягивал парадный черный сюртук.

В следующее мгновение Изабелла поняла, что это не Мак, это был его старший брат Кэмерон. Испытав облегчение и радость, она оставила друзей, с которыми приехала сюда, подобрала атласные юбки и поспешила, пробиваясь через толпу, к нему.

— Кэм, что, скажи на милость, ты здесь делаешь? Я думала, ты на севере страны, усиленно готовишься к скачкам в Сент-Леджере.

Кэмерон бросил в камин сигару, которую курил, взял Изабеллу за руки и наклонился, чтобы поцеловать в щеку. От него пахло сигарами и виски; так было всегда, хотя иногда к этим запахам добавлялся запах лошадей. Кэмерон держал конюшню, где стояли лучшие скаковые лошади Англии.

Кэмерон, второй старший брат Мака, был немного шире в плечах и выше ростом, левую скулу рассекал глубокий шрам. Среди четверых братьев непослушные каштановые волосы Кэма с рыжеватым отливом были самыми темными, а глаза имели глубокий золотистый оттенок. Его подвигами пестрели скандальные газеты. Всем было известно, что Кэмерон, вдовец с пятнадцатилетним сыном, каждые полгода заводил себе новую любовницу, выбирая их среди известных актрис, куртизанок и вдов знатного происхождения. Изабелла давно оставила попытки отследить их всех.

— Там особенно нечего делать, — пожал плечами в ответ на ее вопрос Кэмерон. — Берейторы получили мои указания, а перед первыми скачками я с ними встречусь.

— Врать ты не умеешь, Кэмерон Маккензи. Тебя Харт послал, да?