Десять поверженных - Кук Глен Чарльз - Страница 28

Единственными, кто видел его во время рейда на ферму, были Элмо и Масляный…

Да. Только они могли опознать Кочергу. Масляный ранен, а про Элмо ничего не слышно… Где он? Лежит, припорошенный снегом на какой-нибудь аллее, холодный, как эта мерзкая ночь?

Страх уступил место злости.

Я вложил меч в ножны и вытащил кинжал. Он был спрятан у меня под плащом. Фигура впереди даже не обернулась, когда я нагнал ее, просто не обратила внимания.

– Суровая ночка, а, старина? Он проворчал что-то неразборчиво. Затем посмотрел на меня, прищурившись. Я как раз с ним поравнялся. Он отшатнулся.

Оказавшись на некотором расстоянии, человек стал внимательно за мной наблюдать. В его глазах не было страха. Он был уверен в себе. Непохож на тех стариков, что бродят в районах трущоб. Те боятся даже собственной тени.

– Что тебе надо? – это был спокойный прямой вопрос.

У него не было необходимости бояться. Моего собственного испуга хватило бы на нас обоих.

– Ты ударил ножом моего товарища, Кочерга. Он остановился. Что-то странное промелькнуло в его взгляде.

– Черная Гвардия? Я кивнул.

Он уставился на меня задумчиво, прищурив глаза.

– Врач. Ты врач. Тот, кого зовут Костоправ.

– Рад познакомиться, – я знаю, голос у меня был уверенней, чем мое действительное состояние. Я подумал, ну, и что же мне теперь делать? Кочерга распахнул плащ. На меня двинулся короткий меч. Я скользнул в сторону, распахнул, свой собственный плащ, опять увернулся и попытался вытащить меч.

Кочерга застыл. Он поймал мой взгляд. Казалось, его глаза становятся все больше и больше… Я проваливался в два серых омута… Улыбка тронула уголки его рта. Он шагнул ко мне, поднял меч…

И неожиданно хрюкнул. На его лице появилось выражение глубокого изумления. Я очнулся от его чар, отступил назад и приготовился защищаться.

Кочерга медленно развернулся лицом к темноте. Нож Ворона торчал у него в спине. Кочерга дотянулся до рукоятки и дернул. Стон боли слетел с его губ.

Он уставился на нож и начал медленно, нараспев говорить что-то.

– Давай, Костоправ!

Заклинания! Идиот! Я же забыл, кто такой Кочерга. Я нанес удар. В этот момент подскочил и Ворон.

Я посмотрел на тело.

– Что теперь?

Ворон опустился на колени, достал еще один нож. У этого было лезвие с зубцами.

– Кому-то ведь должен достаться подарок Ловца Душ.

– С ним же припадок случится.

– Ты что, собираешься ему рассказать?

– Нет. Но что мы будем с этим делать? Были времена, когда Черная Гвардия процветала, но никогда она не была богатой. Копить богатство – это не для нас.

– Мне может понадобиться немного. Старые долги. Остальное…

Разделите, пошлите обратно в Берилл, что угодно. Богатство здесь. Зачем же оставлять его Поверженному? Я пожал плечами.

– Тебе решать. Я только надеюсь, что Ловец Душ не узнает, что мы перешли ему дорогу.

– Знаем только ты и я. Я не расскажу. Он смахнул снег с лица старика.

Кочерга быстро остывал. Ворон пустил в дело нож.

Я врач. Мне приходилось ампутировать конечности. Я солдат, и я видел кровавые сражения. Тем не менее меня начало тошнить. Обезглавливание мертвого человека – это все-таки что-то не то.

Ворон невозмутимо спрятал ужасный трофей себе под плащ. По дороге назад, в наш район города, я решился задать вопрос.

– А почему мы вообще пошли за Кочергой? Ворон ответил не сразу.

– В последнем письме Капитана сказано, чтобы я покончил со всем этим, если представится возможность.

Когда мы подошли к площади. Ворон опять заговорил.

– Поднимись наверх, посмотри, там ли это привидение. Если нет, пошли самого трезвого за фургоном, а сам возвращайся сюда.

– Хорошо, – вздохнул я и поспешил в наши комнаты. Хоть чуть-чуть согреться.

Снега уже навалило целый фут. Я боялся, что с ногами у меня будет нехорошо.

– Где, черт возьми, ты был? – набросился на меня Элмо, когда я ввалился внутрь. – Где Ворон?

Я осмотрелся. Ловца Душ не было. Гоблин и Одноглазый вернулись. Для них не существовал никто. Масляный и Хагоп храпели, как великаны.

– Как Масляный?

– Нормально. Так где ты был? Я уселся у огня, стянул сапоги. Ноги были синими и окоченевшими, но не обмороженными. Вскоре я почувствовал болезненное покалывание в ступнях. Мышцы ног тоже ныли от пройденного расстояния. Я все рассказал Элмо.

– Вы его убили?

– Ворон сказал, что так хочет Капитан.

– Да-а. Я не думал, что Ворон пойдет резать ему глотку.

– Где Ловец Душ?

– Еще не вернулся, – он ухмыльнулся. – Пойду за фургоном. Никому больше не говори. Слишком длинные языки.

Он накинул на плечи плащ и шагнул за дверь. Мои ноги и руки уже согрелись настолько, что я почти почувствовал себя человеком. Я быстренько схватил сапоги Масляного. Почти мой размер. А ему они сейчас Не нужны.

Опять выскочил в ночь. Почти утро. Скоро рассветет.

Ожидая, что Ворон начнет выражать свое недовольство, я был разочарован.

Он только посмотрел на меня. По-моему, Ворон просто трясся. Я вспомнил свой мысли о том, что все-таки он человек.

– Надо было переодеть сапоги. Элмо пошел за фургоном. Остальные выключились.

– А Ловец?

– Его еще нет.

– Ну, пошли собирать урожай, – он широко зашагал среди кружащих снежных хлопьев. Я поспешил за ним.

На нашей ловушке снег не скапливался. Она стояла, излучая золотистое сияние. Внизу темнела лужа, и вода, которая сочилась оттуда, на некотором расстоянии от капкана уже превратилась в лед.

– Думаешь, Ловец Душ узнает, когда этот капкан сработает? – спросил я.

– Хорошее пари. Кстати, насчет Гоблина и Одноглазого тоже.

– Да под ними может земля загореться, а эти двое даже не пошевелятся.

– Тем не менее… Тс-с-с! Там кто-то есть. Иди вон туда.

Он двинулся в другом направлении, огибая круг. Зачем мне все это, думал я, крадясь по глубокому снегу, зажав в руках меч. Я столкнулся с Вороном.

– Видел что-нибудь? Он вглядывался в темноту.

– Кто-то тут был.

Он втягивал носом воздух, медленно поворачивая голову направо и налево.

Быстро пробежав дюжину шагов, он присел.

Ворон оказался прав. След был свежий. Этот человек, кажется, торопился.

Я уставился на следы.

– Мне это не нравится, Ворон, – отметины на снегу показывали, что человек приволакивал правую ногу. – Хромой.

– Но это не наверняка.

– А кто еще? Где Элмо?

Мы вернулись к капкану и стали нетерпеливо ждать Элмо. Ворон вышагивал туда и сюда. Он что-то бормотал. Я не помню еще его таким нерешительным.

– Хромой – это не Ловец Душ, – только и сказал он.

Действительно, Ловец Душ – почти человек. А Хромой – тип, который получает удовольствие, мучая детей.

На площади послышался скрип плохо смазанных колес. Появился Элмо с фургоном. Он подъехал к нам и спрыгнул.

– Черт, где ты был? – от страха и усталости я разозлился еще больше.

– Понадобилось время, чтобы откопать конюха и запрячь лошадей. А в чем дело? Что случилось?

– Здесь был Хромой.

– А, черт. Он…

– Давайте шевелиться, – бросил Ворон, – пока он не вернулся.

Он поставил голову на камень. Золотистое свечение подмигнуло и исчезло.

На камне и голове начали собираться снежные хлопья.

– Давайте, – задыхаясь произнес Элмо. – У нас мало времени.

Я схватил мешок и взвалил его на повозку. Предусмотрительный Элмо разложил на дне фургона подстилку, чтобы монеты не высыпались через щели в полу.

Ворон сказал мне сгребать все, что вываливается из мешков. – Элмо, освободи один мешок и дай его Костоправу. Они начали загружать фургон. Я ползал, подбирая вывалившиеся монеты.

– Минута прошла, – сказал Ворон. Половина груза уже была в фургоне.

– Слишком много высыпается, – пожаловался я.

– Бросим, если придется.

– А что мы будем с этим делать? Как это спрятать?

– В сене, на конюшне, – ответил Ворон. – Пока. Потом сделаем в фургоне двойное дно. Прошло две минуты.