Спасатель - Денисов Вадим Владимирович - Страница 85

Позади зашептало-заворочалось… Я оглянулся — вся банда всунула головы на разных уровнях, Сашок почти на полу лежит.

— Тихо вы там!

У стены стоял маленький столик, а на нем — еще одна плита, маленькая и тонкая.

И вот тут меня прошибло крепко — в центр плиты был вмонтирован самый настоящий планшет! У меня сейчас нижняя челюсть отвалится!

Информационная служба аэропорта вновь выдала свой «та-а-да-а-да-а!», уже потише, и экран загорелся синим.

Охренеть не встать!

— Не матерись, Федя, — по-русски попросила Ленни.

— Брысь! — зашипел я.

На этом слове экран ожил окончательно.

Мелкие строчки заполнили экран. Я торопливо сел на стул рядом — упаду еще.

Планшет сообщил вот такое:

Знаете, что я понял?

Что Писатели действительно существуют.

И мощь их чудовищна.

ГЛАВА 16

Правильный Путь никогда не заканчивается

Все ли из нас понимают это?

Я не хочу быть Спасателем.

Сначала меня такая участь забавляла, потом прельщала, даже гордился: ну как же, эмчээсовец планетарного масштаба, Избранный. В процессе путешествия постепенно начал осознавать — не хочу. Сейчас осознаю это с особой остротой. И в прошлой-то жизни меня не тянуло к оседлой жизни. Сами подумайте, что я имел на старте: перспективно-емкая Москва, правильные друзья и круг общения, известные в определенных кругах родители и их обширные связи, — да у меня с рождения имелись все нужные ходы и верные рычаги, позволяющие начать успешную жизнь не самого последнего столичного обывателя!

Засел бы Федя в какой-нибудь именитой сырьевой корпорации, для начала в должности трейдера, с окладом в тройку тысяч баксов и бонусами в полтора десятка таковых, торговал бы «газиками» на Европу, катался бы в престижные и бестолковые командировки. Дальше — больше, вот я уже и начальник отдела, а потом и дивизиона — там размеры валящегося бабла уже и счесть трудно. Оброс бы привилегированными акциями, став значимым миноритарием, ударился бы скупать недвижимость на Родине и подальше, с перспективой превращения в нормального такого рантье…

Дальше по накатанной. Можно остаться в России, забежав за тын Красивой Жизни. Можно удрать, потратить всю жизнь на переезд. А что? Женитьба на американке, глупой, но симпатичной, — ведь именно такие результаты восприятия нужного дает правильный аутотренинг, девки с кислой рожей и занудными богатыми родаками, потом неизбежный переезд в США. И погнали…

Непременная ежедневная писанина в русских социальных сетях на русском же языке и бывшим соотечественникам адресованная: на все актуальные темы, че уж услышу. В основном напишется изобличающе-политическое: как хреново оставшимся в тухлой Рашке и как рьяно я зашибисею в Великой Пиндосии или Британии. А уж детям моим какая лафа будет.

Обратиться полностью будет невозможно, это правда. Не писать каждый день по-русски не получится, душа просит, не смогу без этого, хотя публично в том и не признаюсь. Родня иноземная — унылая свинина, ни хрена им не надо, ничто их не интересует, тот же социальный планктон, что и раньше. Власть на поверку ничуть не белее старой, давно привычной. А степень осознания собственной мизерной социальной и культурной валентности странному обществу себялюбов стремится к абсолютному максимуму с истерикой в конце. Порой взвыть хочется.

Однако все идет по плану — ты ж влился, ура! Волноваться не о чем — не ты сам, так твои дети научатся менять мир в соответствии с растущим объемом желудка. «Потребляя — изменяй!» И вот уже появляется потрясающая трудоспособность, определенная устоявшейся привычкой жрать все больше и больше. Отпрыски пойдут еще дальше — они уже научаются не просто отращивать защечные мешки, но и массировать их складками планету так, что весь мировой ништяк течет прямо в пасть — к тебе.

Все это называется страшно — «успешность».

Идиотическое слово вбивали в меня с первых классов элитной школы, с первых олимпиад и первых же ученических докладов. Успешность давай! Мне почему-то такая перспектива никогда не нравилась. Скучна эта «успешность», нечего будет сказать самому себе в самый последний миг, натягивая на глаза гробовую крышку. Ну жрал… Ну пузо трескалось… Больше биологической нормы не смог, облом. И это все?

Наверное, я когда-то понял, что есть всего два статуса, за которые стоит биться по-серьезному: статус «реально жрущих все новое» и статус «реально открывающих новое». Первых даже в рамках «золотого миллиарда» весьма и весьма немного, всего-то с десяток тысяч, вы их видели в мечтательном авантюрном кино «Казино Ройяль» — они рубеж познали и на нем стоят мертво, никому не отдадут. Жизнь в борьбе провели.

Безбашенных путешественников и авантюристов примерно столько же, никак не больше. Они тоже познали и познают. Ипостаси чем-то похожи, кстати.

Есть и вообще уникальные случаи, когда две эти сущности сливаются воедино, — лично знаю одного такого человека, миллионера-авантюриста. Но это столь редкий случай, что Федя на такие вероятности не претендует.

Не подумайте, я не агитирую, меня ни капли не интересует, что лично вы выбрали, к чему тяготеете и подо что подводите базу. Только про себя. Вышло так, что к окончанию высшей школы я уже выбрал способ жизни. Не буду рассказывать и перечислять постулаты, описывать, как я к этому шел, что терял, где побывал, что там видел и что испытал.

Достаточно одной поверки — меня тоже выбрали.

Курирующие проект Писатели.

А почему? Да потому что моя оценка собственного предназначения оказалась верной. Правильная оценка. Может быть, самая главная в моей короткой жизни. Нет, я конечно же такое доверие свыше оценил и объективно с ним согласен. Вот только путь, после высокой оценки нарисованный мне в виде дорожной карты, меня никак не устраивает. Ошиблись вы немного, Писатели, подождать бы вам нужно было, пока Федя устанет в пути, постареет, обзаведется теплым клетчатым пледом, обрюзгшим догом и дюжиной высокоэнергичных внуков, украденными ножницами отрезающих тяжелые кисти, — прям с фиолетовых штор темного кабинета, выдержанного в викторианском стиле…