Спасатель - Денисов Вадим Владимирович - Страница 37

Возьмем в расчет оптимистические двадцать ходовых часов на возимом топливе, то есть тысяча километров. При средней скорости, смело определенной как пятьдесят километров в час, этого топлива нам не хватает.

Но и это лишь теория, некий идеальный случай. Расход сильно гуляет от оборотов, волны, ветра и манеры езды. До моря-океана километров пятьсот, там до устья непонятно сколько, но принимаем, от страха, пять сотен, как и по суше, — и вверх по удачно найденной Волге до русского анклава. Вроде все понятно. Но не стоит забывать, что водный путь — не прямая на карте, реки меандрируют, а линия морского берега нам неизвестна. По Волге придется идти против течения, а на море могут ждать шторма, которые можно переждать, и течения, с которыми не подружишься. Приличный километраж из режима мотодвижения, по закону подлости, наверняка выпадет дополнительно. И тогда нам остаются только весла, поэтому их надо брать две пары, в запас. Вниз по течению можно идти на малых оборотах или вообще — сплавляться.

В таком плане хорошо бы иметь место для дополнительной бункеровки, забросить топливо еще дальше Шанхая. А в самом Шанхае уточнить возможность заправки — этой информации нет ни у кого, наши рыбачки катаются туда на своем топливе. До Шанхая и обратно расход потребного горючего известен — пять канистр без экономии. Везем с собой десять, пять оставляем ниже по течению, если заправимся. Нет — на этих ста литрах возвращаемся назад.

Вот в такой разведочный рейд мы сегодня и едем — ведь, кроме вышесказанного, никто пока не отменял и шанхайского варианта прорыва. Здесь машину продать, там купить другую — и по суше. И вот тут знание и понимание, насколько опасен путь через Нью-Дели, — критично важны. Сколько от Шанхая на запад до Нью-Дели, я так и не понял. Кто говорит, что недалеко, а кто и про сотню километров заявляет. Как же устаешь от всего этого незнания, от закрытости информации! Надоело.

На заправке НПЗ я управился быстро: уже опытный.

А в первый раз прикатил с модной пластиковой канистрой — меня сразу же завернули: не положено им в пластик заливать, персонал АЗС боится статического электричества. Хорошо, в магазине поменяли на «люминь», без разговоров. Но ведь продали же, суки!

Легкий ветерок на Рейне, кудрявые облака пришли в движение, полетели на восток. Зашевелились кроны деревьев на той стороне. Два аиста снялись и полетели на юг, к большой заводи правого берега.

«Гугль» нетерпеливо покачивается на слабой речной волне, стоит наготове, заправленный — ух, дерзкий какой! Осталось лишь закинуть на борт привезенное — покупки, горючее, сумки с оружием, — и можно в путь, наш водно-моторный друг готов к путешествию, остальное уже внутри. Пять штук канистр на секс-запаснике не трогаем. Спрятавшаяся в подсобке сильфида примеряет обновки. А я уже в нарядном варианте, легком — выставочный экземпляр. Хорошо-то как в труселях под названием шорты да в маечке! Отвык.

Причал Ленни находится рядом с местом швартовки «Клевера». Широкий мотобот стоит уныло, даже палубный пулемет нос повесил. Скука, полковник, скука.

Шкипер, конопатый Ули Маурер, стоит в черной майке, смотрит на меня, на реку, на катер и тоже скучает. Вот прямо так — стоит рядом со мной, и неизбывная тоска в глазах. Нос у него облез от солнца маленькими лохмотьями, а вот загара на теле ноль. Лишь веснушки-конопушки проявились пуще прежнего, особенно на плечах — нагло просвечивают через кудрявую белую шерсть. Еще немного — и они ему заменят загар.

— Значит, в Шанхай собираетесь? — уныло переспрашивает Маурер, протягивая мне маузер. — Классный ствол…

Как тяжко вздыхает капитан. И ствол не для него, и Шанхай ему не по уставу. Стой себе на причале, как пес цепной, жди команды хозяина. Понимаем.

— Ага, — коротко отвечаю я, укладывая маузер в чехол.

— И чего вам только дома не сидится. — Больше фальши в голосе человеческом просто быть не может.

— Так надоело же, — искренне сказал я. — Чего сидеть-то? Да и… Это же не староземная Швейцария. — И тут же спохватился. — Виды не те, — поправился я. — Хотя вполне, вполне.

Проклятье, ведь зарекался же не говорить так — и из соображений безопасности, ну и… просто жалко мужика. Тут шкипер вообще сошел с лица. Уже не сорок лет с виду, как оно и есть на самом деле, а все шестьдесят. Точно, сегодня вечером напьется в одиночестве — есть у него такой грешок.

— А меня никуда, — констатировал Ули очевидное.

— Брось! Организуй испытательный пробег: в машине всегда что-то чинится — вот тебе и мотив. Вот только горючее…

— Какое там горючее, — пренебрежительно отмахнулся Ули. — Неужели у старого шкипера не найдется запасов? До Шанхая хватит, а там заправиться можно.

— Точно можно? — уточнил я. Самый насущный вопрос. — Просто и мы так хотим сделать, не знаем, насколько это большая проблема.

— Проблемы? Какие проблемы? — немедленно возмутился «альфа». — Стоит только тебе найти Мустафу, капитана «Меконга», и сообщить о небольшой просьбе Ули Маурера, как все эти твои «проблемы» растворятся в Рейне. Даже если его не будет, помогут его друзья. Или швейцарцы — их там немало.

— Он реально поможет заправиться?

Шкипер только хмыкнул и гордо замолчал.

Как же ты раньше-то не подумал, Федя! Конечно, тут река, «рука руку моет» и все такое, водное братство. А уж капитаны двух крупных рейнских судов — это каста высшего разряда. Похоже, топливная проблема драпальной экспедиции близка к разрешению, горючее в Шанхае будет. Вопрос в цене, но, как мне хорошо известно, все валюты швейцарского анклава в Шанхае ценятся — они выше курсом. А расчетно-денежной единицы, аналогичной местным квотам, в индийском анклаве просто не существует. Есть, по слухам, какие-то магазинчики, где торгуют канальной продукцией, и не более того.

Да, швейцарцы в Шанхае есть, это всем известно. Случались еще до моего появления небольшие волны прибытия «лостов», уже после Начала, второй эшелон. И далеко не все из новых решили осесть в Базеле — кому-то местные порядки не понравились, кого-то просто не захотели тут видеть, и они отправились дальше, предпочли осесть в Шанхае. Человек пятнадцать там точно есть. Вот ведь, отдельно живут, но на ярмарку ездят — рационально, выгодно. А у «альфы», как всегда, везде прихваты, везде особые отношения.

— Ну так в чем же тогда дело? — Я только шучу, я не взаправду, знаю — не покинет «Клевер» постылого родного причала. — Придумывай ходовые испытания — и поехали с нами, караваном, к утру вернешься, выкрутишься, нормально.

— Ха! Нормально? У русских так можно? Не выполнить приказ, отойти самовольно, без согласования?

— Можно, можно, — подтвердил я. — У нас даже боевой корабль как-то сбегал на Балтике. От Брежнева.

— Ух ты! И что? — оживился Маурер.

— Догнали самолетами, постреляли, загнали. Расстреляли.

— A-а… — понимающе кивнул Ули и опять повесил голову.

Оцените, какой Федя-рейнджер тактичный человек. Как Клинт Иствуд. Да какого черта, может, вот это, наоборот, и поможет мужику разгрузиться, а не держать тоску в себе. Страшно представить, каково матерому капитану неделями стоять без движения у пирса.

— Ну тебе, дорогой мой старина Ули, здесь волноваться не о чем, — продолжил я свои психотерапевтические шуточки. — Самолетов в анклаве пока не наблюдается, не догонят. А геликоптер скрылся в неизвестном направлении.

И тут случилось неожиданное. Ули сделал совершенно серьезное лицо, быстро шагнул ко мне, взял крепкой рукой за плечо и резко развернул в сторону Замка Берн.

— Смотри, Тео.

— Куда? — растерялся я. Хорошо, в глаз не дал.

— На главную башню — видишь?

— Чего я там не видел, — и дернул плечом, вырываясь из захвата.

— Бинокль возьми.

Ничего не понимая, я достал из сумки и поднял к глазам новенький «кэнон». И что там диковинного? Камни да камни, флаг, антенны торчат. Все, как обычно. Стандартный для свисской армии пулемет «Штейр-Солотурн» S2-200. И что? Труба какая-то, в тряпках… А это что? Да быть не может!