В небесах принимают решение - Фокс Сьюзен - Страница 15

Лиллиан была совершенно озадачена, она даже была не в состоянии говорить. Ее распирало от истерического смеха, но ей удалось сдержаться и лишь презрительно улыбнуться.

— Да, денек у меня сегодня не задался, — произнесла она прерывистым голосом. — А знаете, жаль, что сестра решила выйти замуж не за вас, мистер Парриш. Вы оба словно две стороны одной медали. Я испытываю истинное сострадавшему брату, ведь ему приходится терпеть вас обоих. Он-то выглядит воспитанным человеком.

Лиллиан увидела, как щеки Рая стала заливать краска. Синие глаза его сверкнули.

— Ваша сестра знает, что переехала собаку?

Лиллиан слегка пожала плечами.

— Я не видела, как это случилось. Но так как Ракель нажала на гудок, вероятно, она заметила щенка и хотела предупредить его. — Она вздохнула, представив, что будет, когда все ему расскажет. — Машина была маленькой. Если сбить собаку на машине таких размеров, то можно ощутить удар или, по крайней мере, увидеть, что случилось, в зеркало заднего вида.

Лицо Рая словно окаменело.

— Значит, вы говорите, Роки знала, что сбила собаку, но не остановилась...

— Именно это я и говорю, мистер Парриш. И именно поэтому настаиваю, чтобы счет из ветеринарной клиники был оплачен мной, если сестра...

— Черта с два вы заплатите, — прервал он ее.

— Черта с два не заплачу, — возразила она, чувствуя неловкость, что ей пришлось выругаться. — Меня тошнит от ее поступка. Вашего брата мне очень жаль. Надеюсь, счет, каким бы он ни был, оплачу я. Бедный Бастер!

И она замолчала. Лиллиан терпеть не могла ругаться, но здесь она была обречена жить в окружении грубых, агрессивных людей. Надо же! Вступила в конфронтацию с Раем Парришем и при этом осталась в живых!

Он был разъярен, но молчал. С ненавистью глядели они друг на друга.

За последние двадцать четыре часа Лиллиан испытала столько потрясений, что чувствовала себя совершенно разбитой. Хотелось уехать, найти спокойный мотель, но ей необходимо дождаться сестру, если та вообще вернется сегодня вечером. И им обеим придется ждать, когда позвонит Евгения. А потом она, вероятно, сможет покинуть это жилище дикарей и вернуться в Нью-Йорк вместе с сестрой.

— Я буду у себя. Очень прошу вас дать мне знать, когда Ракель вернется. — И она вышла из кухни, очень гордясь собой.

Рай вернулся в холл и подошел к комнате Джои. После стольких переживаний мальчик заснул прежде, чем Рай успел прочитать полстраницы из «Острова сокровищ».

Возвращаясь в общую комнату, он услышал тиканье напольных часов в углу. Дови давным-давно ушел к себе. Рай понял, что Лиллиан еще не спит, — он заметил полоску света под ее дверью.

Его удивило, что она по собственному желанию вернулась опять в эту комнату. Может, после сегодняшней суматохи и скандала с сестрой она осмелела?

Подойдя к бару, он достал стакан, бросил в него несколько кубиков льда из холодильника. В графине, который он выбрал, оставалось немного виски. Некоторое время Рай поразмышлял, а не достать ли новую бутылку, но все-таки решил ограничиться тем, что было в графине. Со стаканом в руке он вышел в патио. Поднял глаза ввысь, к усыпанному звездами небу. Они тянулись по всему горизонту и были такими ясными и близкими, что, если глядеть на них долго, возникало странное ощущение, будто поднимаешься в воздух.

А Раю сегодня очень хотелось улететь куда-нибудь отсюда. Сделав большой глоток, он пожалел, что не взял с собой бутылку. Рай думал, что уже забыл о своих обидах на мать, но, оказывается, ошибался. И то, что Лиллиан своим поведением в клинике так расстроила его, только доказывало это.

Сама мысль о ней приводила его в ярость. Она разбудила в нем то, что не имела права вызывать, — тайные чувства — сексуальные, сильные и опасные. Те, которые принесли столько страданий его брату и отцу.

Но будь он проклят, если позволит этим чувствам уничтожить себя. Они уже уничтожили его отца, и если брат не очнется, то уничтожат и его... его и следующее поколение Парришей.

Размышления Рая прервал скрип дверной ручки. Он обернулся и увидел, что занавески в спальне Лиллиан шевелятся. Наверняка проверяет, закрыта ли дверь. И понятно... после того, что произошло вчера...

В ее комнате все еще горел свет, на фоне занавесок был виден ее силуэт. Рай вытряхнул из стакана лед и поставил пустой стакан на стол.

Лиллиан раздвинула шторы и прижалась стеклу, глядя вверх, в ночное небо. Ему было видно ее лицо, и он заметил, какое разочарование появилось на нем, так как из спальни она увидела немного.

Рай снова посмотрел на небо. Огромное пространство над Техасом уходило в бесконечность. Он опять обернулся к Лиллиан и увидел, как она изо всех сил пытается разглядеть звезды. После вчерашней ночи Лиллиан вряд ли решится выйти на улицу, подумал он.

Внезапно Рай почувствовал озноб, и тут же жар желания начал заполнять его тело. Возбуждение, которое он испытал накануне, стало медленно нарастать. Вспомнив, насколько она хрупкая и какая шелковистая и нежная у нее кожа, он ощутил, как поток лавы растекается по телу.

Она еще не переоделась ко сну. На ней все еще были белая блузка и брюки цвета хаки, которые она надела к ужину. Сейчас, очевидно, переоденется в ту самую ночную рубашку, что была на ней вчера, решил Рай и едва не задохнулся от нахлынувшего желания.

Боже, какая у нее фигурка, какая крепкая маленькая грудь! А губы такие теплые и манящие, Ими невозможно насытиться...

Лиллиан опустила занавеску и отошла от окна. Рай наблюдал за ней.

Вот бы провести эту ночь с Лиллиан Ренард, подумал Рай и тут же одернул себя. Размечтался, дурак! Она ни за что не согласится. У него возникло мучительное желание овладеть ею. Это всего лишь чувственное желание, внушал он себе, оно ничего не значит, абсолютно ничего. У него и прежде были женщины, с которыми он потом спокойно расставался. Чем Лиллиан лучше?

Но ноги, не внемля голосу разума, сами понесли его к двери. Немного поколебавшись, Рад постучал по стеклу.

— Кто там? — тихо спросила Лиллиан.

— Это я.

— Вернулась Ракель? — поинтересовалась она, и Рай понял, что для нее это единственная уважительная причина его появления среди ночи.

— Нет еще. — После непродолжительной паузы Рай добавил: — Ночь стоит ясная, звездная и теплая. Если хотите, можем полюбоваться на ночное небо перед вашим отъездом.

— А... змеи? Там не страшно гулять, когда темно?

Раз первое, что ей пришло в голову, были змеи, следовательно, она не очень обиделась на его слова за ужином. Рай улыбнулся.

— То, что было вчера, редко происходит. Бастер, по-видимому, встретил змею далеко от дома.

— Да?.. — неуверенно проговорила она. — Благодарю. Может быть, я погуляю... позже.

Последовало молчание. Мрачное «спокойной ночи» и стук каблуков по гравию дали ей понять, что разговор окончен.

А что, если Рай предлагает ей оливковую ветвь и хочет помириться? Ее своенравная сестра и бабушка никогда так не поступали, но вдруг он сменил гнев на милость?

Приглашение Рая поглядеть на звезды, возможно, означает, что он стал лучше относиться к ней. В таком случае ей следует ответить тем же.

Лиллиан открыла дверь.

— Рай? — Она увидела очертания его стройной фигуры всего в нескольких метрах от двери.

Пожалуй, я полюбуюсь на звезды, пока совсем не стемнело.

Он остановился и обернулся к ней.

— Тогда идите сюда.

Лиллиан вышла. После яркого света в спальне ночь показалась такой темной, что она ничего не видела. Только услышала шаги Рая и вздрогнула, когда его пальцы коснулись ее ладони.

Он повел ее к дальнему концу патио, за бассейн, вода в котором чуть поблескивала. Отсюда виден был свет из окна ее спальни и тусклый огонек ночника на кухне. Лиллиан шла медленно, стараясь осторожно ступать в темноте.

— Что такое? — спросил он, когда они остановились.

— Плохо вижу.

— Просто глаза еще не привыкли. Закройте их на минутку.

Поколебавшись, Лиллиан послушно закрыла глаза, попробовала высвободить ладонь и почувствовала облегчение, когда он тут же ее отпустил. Прикосновение его сильной руки слишком волновало Лиллиан.