Охота на Квака - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 13

И времени оставалось так мало. Надо было на что-то решаться, сейчас, немедленно.

Эх, была — не была!

Мысленно перекрестившись, я шагнул к двери, протянул руку чтобы взяться за ее ручку…

И тут на меня снова накатило.

Какая к дьяволу волна? Это было словно удар дубинкой по затылку. Окружающий мир приобрел резкие, неестественные очертания, а потом с тихим, нежным звоном, с таким же с которым лопаются елочные игрушки, раскололся на множество мелких квадратиков. Под негромкую, завораживающую мелодию, они закружились вокруг меня, превратились в разноцветную метель, потом закрутились смерчем, ударили мне в лицо, да так что у меня подкосились ноги.

Покачнувшись и все же каким-то образом не упав, я шагнул вперед, нечеловеческим усилием освободился от пут сна, снова увидел ручку той самый спасительной двери, уже не думая о том что за ней может оказаться ловушка, дернуть ее на себя… но лишь на мгновение, всего на мгновение…

Пелена квадратиков снова отрезала меня от окружающего мира.

Я еще успел услышать как сквозь убаюкивающую мелодию пробился скрип открываемой двери, снова шагнул, уже не видя куда именно, споткнулся обо что-то и стал падать.

И конечно падение было бесконечным, сопутствовало ему тихое, почти робкое сожаление о том что мне так и не удалось спастись, а закончилось оно, как и следовало ожидать, полной, окончательной темнотой.

6

Свет. Сполохи. Движущаяся в тумане девушка. Похоже — красивая. Танцующая.

Зачем она это делает? И вообще, причем тут какая-то девица, если я уже умер? Умер? Но почему тогда я ее вижу, почему способен думать? Этого не может быть, ведь там, за границей жизни и смерти нет ничего, не мыслей, ни чувств, не девиц. Или, все-таки — есть? Например — гурии магометанского рая. Вероятно я попал именно туда. Но как это могло быть? Фантастическое, чудесное, немыслимое стечение обстоятельств? Да нет, так не бывает.

А раз не бывает, то ничего не остается как найти происходящему более реальное объяснение. И сделать это, как оказывается, не очень трудно. Особенно сейчас, в данную минуту, поскольку пелена уже спала с моих глаз, поскольку я способен ясно мыслить, поскольку…

Да, все верно.

Какой там к черту потусторонний мир? Я вдруг понял что лежу на спине в небольшой комнате, потолок которой украшен изображением танцующей девушки, и в самом деле очень красивой, здорово похожей на ту журналистку, которая попыталась меня заарканить перед тем как я скрылся от своих преследователей в рекламном шаре.

И еще — я был жив, каким-то чудом умудрившись, во время сна, не попасть в руки преследователей.

Кстати, а как это произошло? Кто меня спрятал и зачем ему это было нужно?

Для того чтобы получить ответ на этот вопрос мне достаточно было слегка повернуть голову вбок.

Оба-на! Это кто же такой знакомый маячит в поле моего зрения? Уж не Ноббин ли? Ну кончено, он самый.

— Ага, проснулся, урод, — ласково сказал Ноббин. — Выдрыхся, скотина. Теперь можно и поговорить.

Чем-то он смахивал, произнося эти слова, на старого, доброго папашу, вдруг случайно обнаружившего что его сын, единственная надежда и гордость рода, на самом деле является жутким остолопом, которого надлежит нещадно выпороть, причем, чем скорее, тем лучше.

— Сам ты урод, — буркнул я. — Причем, из всех уродов что я видел, ты самый мерзкий и противный.

Ноббин задумчиво покрутил головой и попытался уточнить:

— Так все-таки мерзкий или противный?

— И то и другое вместе. А еще — лупоглазый, толстоногий, тупой, злобный, жадный, подлый, поганый и задрипанный.

— Задрипанный-то почему? — ошарашено спросил Ноббин.

— Потому что, — веско сказал я и попытался встать.

Как же! Ничего у меня не вышло. Да и не могло выйти. Скосив глаза, я обнаружил что лежу на какой-то платформе, в позе распятого. Роль гвоздей которыми обычно прикрепляю распинаемых к кресту, на этот раз играли четыре сильные, мускулистые руки, выраставшие прямо из поверхности платформы и надежно сжимавшие мои запястья и лодыжки.

— Прах забери, — сказал я. — Это-то зачем?

— А затем, что ты, как мы недавно убедились, очень прыткий парень. Нам бы не хотелось чтобы ты выкинул какое-нибудь коленце прежде чем мы с тобой поговорим.

Нам?

Я быстро огляделся.

Так и есть! Они были здесь все. Ноббин, Хоббин, Сплетник и еще около десятка бродячих программ. Вид у них был довольно неприветливый. На плече у Сплетника сидел взгляд, с надписью через весь живот: «Очень озабоченный».

Наверное, мне надо было сказать что-то вроде: «Ну, вы и гады». Однако, я не стал это делать. В самом деле, они что, мои близкие родственники? Конечно, у меня большие неприятности, очень большие. Но их-то это почему должно волновать? Для них, самое главное, жить так как хочется, и чтобы никто не создавал им проблем. А я, похоже, за последнее время, стал для них большой проблемой, настолько большой, что они решили принять кое-какие меры.

Интересно, выдадут ли они меня тем, кто за мной охотится? Глупости, конечно нет. Собирайся они передать меня в руки мусорщиков, то уже давным-давно это могли сделать. Хотя, кто знает? Скорее всего, сейчас, здесь, состоится что-то вроде совещания, на котором должна решиться моя судьба. И совершенно невозможно предугадать к какому решению придут все эти бродячие программы.

Ну-ну, посмотрим. Может быть, мне все-таки представится шанс оставить с носом и эту компанию?

— Хорошо, давайте поговорим.

Я попытался отпустить одну из самых дружелюбных улыбок, имевшуюся в моем арсенале. Правда, боюсь, более всего она походила на улыбку, которой обычно встречает лесника, попавшийся в собственный капкан браконьер неудачник.

— Ну, вот и отлично.

Ноббин кивнул и махнул рукой своим товарищам. Комната в которой я оказался, видимо, не принадлежала к числу дешевых, сляпанных каким-нибудь кукарачей — халтурщиком. По крайней мере, она снабдила всех находящихся в ее стенах удобными креслами. Когда бродячие программы расселись, Ноббин сказал:

— Приступим. Мы собрались здесь для того чтобы решить судьбу бродячей программы именуемой Ессутил Квак. Она возникла в нашем кибере совсем недавно, но уже успела…

— Ладно, обойдемся без демагогии, — прервал его Сплетник. — Суть дела в том, что есть хороший парень, за которым по пятам идут мусорщики, проводники, и еще какой-то негодяй самым подлым образом сперевший у него тело. Сообщаю это тем, кто не знает всю историю. Понятное дело, вся эта банда жаждет его прикончить. А он, естественно, мечтает только об одном остаться в живых.

Кто-то из бродячих программ тихо присвистнул, кто-то издал одобрительный возглас.

— Ну конечно, он молодец, — сказал Хоббин. — Вот только, спасая свою шкуру, он здорово раздраконил своих преследователей. Похоже, теперь, для того чтобы его поймать, они готовы на самые крайние меры. Еще раз скажу — на самые крайние. Понимаете что это означает?

Сидевший неподалеку от Хоббина человечек в черном смокинге, с узким смуглым лицом и черными усиками-щеточками, очевидно промышлявший увеселением посетительниц бальзаковского возраста, рассеяно поднял правую руку и полюбовавшись украшавшим ее указательный палец кольцом с огромным бриллиантом, тихо сказал:

— Тотальная чистка.

— Она самая, — подтвердил Хоббин. — Тотальная чистка.

— С чего ты взял, что они на нее все-таки решатся? — спросил тот самый гномик, которого я уже видел в таверне «Кровавая Мэри».

— Вполне могут, — пояснил Сплетник. — Час назад они поставили перед нами ультиматум. Либо мы выдадим Ессутила Квака, либо они проведут тотальную чистку.

— Сколько у нас времени? — поинтересовался Гномик.

— Три часа, из которых один уже прошел. Итого: осталось — два. Не очень много, правда?

— Может они блефуют? — предположил Гномик.

— Может и так, — сказал Сплетник. — Однако, шансы на то, что они на нее решаться — очень велики. Еще вчера, во всех средствах массовой информации, там, в большом мире, царил полный штиль. Газеты отчаянно искали хоть что-то похожее на сенсацию. И нашли, наконец. Кибер-12, в котором завелась бродячая программа, нападающая на проводников, в котором каждую секунду может возникнуть очередная перестрелка. Ну, и так далее… В другое время, вероятно, никто на происходящее у нас в кибере не обратил бы внимания. Но сейчас..! Комментаторы галовиденья только и делают что смакуют подробности. Выступают разные ученые пни, и выдвигают совершенно идиотские теории, объясняющие возникновение такой психованной бродячей программы. Государственные чины, ведомства которых имеют хоть какое-то отношение к киберам, дают интервью, в которых клятвенно обещают навести во всех киберах, и в первую очередь в нашем, идеальный порядок. Глава сообщества проводников объявил что назначил премию в размере десяти тысяч инфобабок за уничтожение бродячей программы под именем Ессутил Квак. Ну… и так далее… и все остальное в том же духе. Думаю, что на это не стоит обращать большого внимания, поскольку через пару дней весь этот шум стихнет. Так что, говорить о нем больше не стоит. Однако, у нас, сейчас, есть ультиматум. Это штука серьезная.