Хроника Великой войны - Крюков Дмитрий Владимирович - Страница 33

Халхидорог разжал кулак, отбросив срезанную бородку на пол и смахнул несколько волосков с кинжала. Он собрался уходить, когда из толпы вынырнула девушка и, очутившись прямо перед ним, произнесла:

– Дагед.

Халхидорог узнал её лицо, которое видел накануне вечером.

– Дагед? – он недоуменно переспросил.

– Этот мерзавец пытался изнасиловать её, – пояснил стоящий рядом переводчик.

Халхидорог обратился к девушке по-гхалхалтарски, но она не поняла и молча глядела разгоревшимися глазами в его спокойное лицо. Осерта была рада, что он не погиб.

Переводчик перевел ей слова Халхидорога:

– Кто ты?

– Я работаю здесь.

– Тот гхалхалтар действительно пытался обесчестить тебя?

Осерта смутилась: ей показалось странным, что сейчас, возможно, жизнь её мучителя зависит от нее.

Золотой улыбнулся. Переводчик говорил слова монотонно и глухо, мешая Осерте слушать его голос:

– Я верю, что пытался. Ты красива. Если кто-нибудь впредь посмеет оскорбить тебя, знай, что Халхидорог Гарэльд Эмберг всегда на твоей стороне. Приди ко мне и найдешь надежного защитника. Дорогу тебе укажут.

Халхидорог взмахнул рукой и вышел. Другие воины, сочтя неудобным оставаться после случившегося, последовали за ним. В трактире остались лишь две девушки-служанки, мастер Орлог и Осерта. Она стояла, не обращая внимания на окружающих, переживая ещё раз их разговор, в котором уже не было переводчика. Жалкий, сгорбившийся мастер Орлог осторожно прикоснулся к ней:

– Иди, дочка, иди отдохни. Этот мерзавец чуть не надругался над тобой. Ну ничего, видишь, он получил по заслугам. Я понимаю, после такого трудно прийти в себя, но тебе надо отдохнуть.

Она покорно направилась к себе в каморку, но мастер Орлог препроводил её в свою комнату, где сам постелил для неё кровать.

Войска Хамрака продолжали стоять на равнине, и в Грохбундере успокоились. Осадные орудия покрывались снегом – солдатам было лень возиться на морозе, и они не вылезали из теплых бараков.

Впрочем, лорд Добин, как старый военный, не понимал пассивности гхалхалтаров и ожидал от них подвоха. Иногда ему чудилось, что неприятель взобрался на горы и собирается обойти Грохбундер поверху. Однако в такое время года отвесные скалы были неприступны, и он отбрасывал эту мысль. Временами коменданту казалось, что маги начали телепатическую атаку, завладевая умами солдат гарнизона. Добин присматривался к своими людям, но, не находя ничего подозрительного, вновь успокаивался. Он продолжал регулярно подниматься на стены, ругая безалаберных подчиненных за небоеспособность метательных машин. В конце концов солдаты, поняв, что поблажек не будет, стали без напоминания следить за состоянием техники, а Добин лишь удостоверивался в качестве выполненной работы, проверял напряжение спусковых зажимов и с чувством выполненного долга удалялся в покои. Он понимал, что зимние морозы работают на Грохбундер. Разношерстные твари Южного континента, казавшиеся со стен крепости одинаковыми, маленькими и беззащитными, сбивались в кучи, но это не помогало – они мерзли сотнями.

Теперь Осерта работала не с утра до ночи, как раньше. Мастер Орлог стал отпускать её с кухни и следить, чтобы она несильно утомлялась. Она не понимала причину произошедшей в нем перемены и стыдилась отдыхать в то время как остальные работают.

Через два дня после поединка мастер Орлог подошел к приемной дочери и положил свою пухлую красную руку на её запястье. Осерта обернулась.

– Послушай, доченька, – трактирщик заговорил сладким, липким голосом, – помнишь того мужественного воина, который был у нас два дня назад и победил мерзавца, осмелившегося покуситься на твою честь?

Осерта взглянула на мастера, не понимая, к чему он клонит. Да, конечно, как ей забыть Золотого? Она запомнила даже его сложное гхалхалтарское имя – Халхидорог Гарэльд Эмберг, и в её сознании оно странно сочеталось со звучным словом "дагед". Но почему мастер Орлог заговорил о нем?

– Да, я помню его.

– Вот и хорошо. Ты бы сходила к нему.

– Зачем? – смутилась девушка.

– Пригласила бы его к нам.

– А вы этого хотите? – радостно удивилась Осерта.

– Конечно! Ну только ты так, не в открытую это делай, а осторожно намекни. Он поймет.

– А вдруг нет, или не придет?

– Придет, придет. Ты ему понравилась.

– Хорошо, я схожу, приглашу, – поспешно произнесла Осерта, пряча зардевшееся лицо.

– Иди, иди. Только прежде принарядись. Он ведь начальник.

Осерта выбежала с кухни. Трактирщик потер руки: "Этот гхалхалтарин, должно быть, богатый – пусть заходит, доходу будет больше".

Комната была небольшая, но светлая. По стенам висели гобелены, выцветшие, но все ещё красивые; на полу покоился мягкий ковер; в углу стоял сундук, в котором хранились вещи бывшего хозяина покоев – мелкого барона, который жил теперь на другой половине дома.

Халхидорог сидел на софе и думал. Лоб его был нахмурен, и брови сдвинуты в одну ломаную линию. Он пытался, не закрывая глаз, раствориться в пространстве, уйти вдаль, где исчезнет материя, где останется лишь ирреальный, воздвигнутый им фантастический мир. Так воитель тренировался в искусстве магии.

В дверь постучали. Он вздрогнул – создаваемый им мир распался на комнату с ковром, сундуком и гобеленами. Халхидорог недовольно взглянул на появившегося в дверях гхалхалтара.

– К вам пришли.

– Кто?

– Какая-то девушка.

Халхидорог удивился, но кивнул:

– Пустите.

Гхалхалтар исчез. Молодой военачальник поднялся с софы, прошелся по комнате: "Кто бы это?"

Осерту повели длинными темными залами. Дом был большой – господский, и она невольно замирала, понимая, что попала в настоящие хоромы и скоро встретится с Золотым. Ее спутник ловко отстранял попадавшихся им на пути. Те удивленно смотрели на девушку. Некоторые весело скалились.

Наконец они подошли к приоткрытой двери. В щель Осерта увидела Халхидорога. Он стоял, чуть ссутулившись.

Сопровождавший постучался. Халхидорог распрямился. Его взор устремился к стоявшим на пороге, и Осерта почувствовала на себе этот сосредоточенный взгляд. Он узнал её и улыбнулся, жестом пригласив войти.

Провожатый в нерешительности затоптался в дверях. Халхидорог обратился к нему по-гхалхалтарски:

– Ступай, позови переводчика. Наверное, девушка хочет о чем-то попросить.

Осерта не понимала его слов, и зачарованно разглядывала гобелены на стенах. Несмотря на то, что мастер Орлог был богат, он, складывал все заработанные деньги в ларцы и жил скромно наверху трактира, боясь, что соседи заподозрят, насколько велико его состояние, поэтому она впервые очутилась в подобном доме и чувствовала себя как в сказке. Знакомый голос Халхидорога, звучавший совсем рядом, непонятные слова лишь подтверждали иллюзорность происходящего.

Провожатый вышел, и Халхидорог повернулся к девушке. Не зная, что делать он продолжал стоять молча. Она, подняв глаза, внимательно вглядывалась в его острое лицо, и ей не верилось, что она встретилась с ним наедине в этом богатом доме, где не пахло кухней и не были слышны выкрики нетерпеливых посетителей.

За дверью раздались шаги. Она, растерявшись, обернулась на шум. Вошел переводчик.

Халхидорог оживился: теперь он мог узнать, зачем она явилась.

– Что тебе надо, девушка?

Переводчик встал между ними, бойко принявшись за работу.

– Я пришла сказать, – она запнулась. – Вас не видно, и мастер Орлог интересуется, почему вы не бываете в трактире.

– А он хочет того?

– Да.

– А ты?

Халхидорог смотрел на стоящую перед ним девушку, разглядывая её смущенное лицо.

– Да.

– Хорошо. Думаю, когда у меня будет время, я зайду, – он улыбнулся. – Я не люблю трактиров, но сделаю это ради тебя.

Осерта покраснела, и, заметив это, переводчик злорадно ухмыльнулся.