Весенняя коллекция - Крэнц Джудит - Страница 45

– Нет, я позвонил не поэтому. Я ужасно переживаю о том, как мы всех обманули.

– Ты о чем?

– Ну мы же всем сказали, что были в Лувре. Я просто испереживался. Неужели ты не понимаешь – мы сделали вид, что в культурном отношении выше остальных, не имея на это никакого права. Я считаю, что это просто аморально.

– Уверяю тебя, никто об этом и не вспоминает. – Что это с ним?

– А мне кажется, что они только и думают, что вот, мол, Фрэнки с Майком были в Лувре, а мы нет. Это видно только фотографу – читается в их взглядах. И взгляды у них такие грустные, будто они лишились чего-то важного.

– Это может вырасти в серьезную проблему, – согласилась я, чувствуя, как бешено бьется мое сердце.

– Так вот, я подумал, может, мы с тобой сегодня сбежим и тайком сходим в Лувр вдвоем? Так мы избавимся от обмана, хоть никому об этом и не расскажем.

– Хмм-м.

– По-моему, это единственный выход, а ты как думаешь?

– Не знаю, этично ли это, – задумчиво сказала я. – Ты все-таки солгал, а это может стать новой ложью, покрывающей старую. Может, тебе стоит посоветоваться с раввином? – «Легко ты ничего не добьешься, Аарон», – подумала я.

– Иисусе!

– Пожалуйста, если ты можешь к нему обратиться.

– Фрэнки, позволь пригласить тебя сходить со мной в Лувр.

– С удовольствием, – согласилась я. – Но почему ты сразу так не сказал?

– Тогда могло бы показаться, будто я назначаю тебе свидание.

– А разве это не так? – Я хотела выяснить все до конца, пока не умерла от волнения.

– Ну… да, так. Но свидания – я сто лет их никому не назначал. Это… как-то по-детски.

– В наших краях – нет. Ты зря переехал в город – оторвался от корней. На Манхэттене все делается шиворот-навыворот. Мы в Бруклине по-прежнему ходим на свидания.

– Может, мы обсудим это при встрече? Мне нравится слушать, как ты объясняешь, что со мной не так, но мне хотелось бы еще и видеть, как ты это делаешь. Так беседа деградирует до того, что моя мама называет «висеть на телефоне».

– Встретимся в холле через час.

– А побыстрее никак нельзя? У тебя было занято, иначе я позвонил бы раньше.

– На подготовку к свиданию уходит никак не меньше часа, – строго сказала я, скача вокруг телефона как сумасшедшая.

– Верю тебе на слово.

– До встречи.

Я повесила трубку и помчалась в гардеробную. Когда позвонил Ломбарди, я уже приняла ванну и расчесывала свои практически новые волосы. После нескольких осторожных попыток я осмелилась наконец использовать достаточное количество хны и превратилась в рыжеволосую даму. Надо признаться, получилось довольно мило. Нет, черт подери, просто сногсшибательно!

«Донна, – молча молила я, – помоги мне, я раньше никогда не была рыжей. Мне нужен твой могучий ум, Донна, мои мозги мне отказывают». И я стала бродить вдоль вешалок, стараясь смотреть на одежду глазами рыжеволосой девушки.

Зеленый… Здесь его множество оттенков, но неужели я дебютирую в качестве рыжей именно в зеленом, который носят все рыжие в мире? Нет, я собираюсь сказать новое слово среди рыжих. Именно среди рыжих, а не среди шатенок, платиновых блондинок и брюнеток, некоторыми из которых я уже была. Джастин была ко мне на редкость великодушна, но, когда я отвергла все очевидные варианты, осталась только туника из плотной ткани с брюками в тон. У туники был воротник-хомут и широкий пояс, и то и другое из шерсти плотной вязки совершенно завораживающего цвета – не совсем лилового и не совсем синего, скорее цвета баклажана, чуть в бордо и черный.

Я приложила тунику к лицу и даже без примерки поняла, что выбор сделан безошибочно. Этот цвет оживлял оттенок волос (это может оценить только художник). «Я почти приблизилась к недосягаемым высотам, установленным Полом Митчеллом», – думала я, красясь. Мысли мои метались в хаотическом беспорядке. Свидание! И он еще придумал какой-то кретинский повод, а это гораздо красноречивее, чем если бы он просто позвонил и сказал: «Послушай, может, в Лувр сходим? Все равно заняться нечем», что было бы вполне в его стиле.

Факт. Майк Аарон после недели ежедневных встреч захотел встретиться со мной наедине да еще тайком от других! Разве это не является хотя бы незначительным показателем увеличения, пусть и в малой степени… его интереса ко мне?

Натянув свой исключительный баклажановый наряд, я подумала, что если и начинать жизнь рыжеволосой дамы, то именно сегодня. На уши – огромные серебряные кольца, они подходят к пряжке, на запястье – широкий серебряный браслет. Черное пальто я перекинула через руку, на ногах – черные сапоги. Взглянув в зеркало, я удивленно покачала головой. Ну почему я столько лет одевалась как начинающая балерина? Это давно уже не моя роль. Я – зрелая женщина, и притом опасная.

– Фрэнки, это просто свидание, – строго сказала я своему отражению. – Просто свидание. Нечего терять голову. Люди часто ходят на свидания. В этом нет ничего особенного. Обычный способ провести время. – Звук собственного голоса разволновал меня еще больше. Обычно я не разговариваю сама с собой вслух.

В холл я спустилась совершенно замороченная и с трудом удержалась, чтобы не надеть темные очки. Это было бы слишком – я и без этого чувствовала себя драматической актрисой. Майк стоял спиной к лифтам и нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Я остановилась на мгновение и, пока он меня не заметил, оглядела его с ног до головы. Он выделялся из толпы, но не за счет роста или того энергетического поля, которое распространял вокруг себя. В нем было много примечательного – замечательная форма головы, наглый выступающий вперед нос, четко очерченный рот, мускулистая шея, на которой, кстати, не висело ни одного фотоаппарата. Господи, помоги!

– Я опоздала? – спросила я, появляясь в его поле зрения.

– Нет, даже на полчаса раньше.

– Тогда почему у тебя такой вид?

– Какой?

– Нетерпеливый.

– Понятия не имею. Черт! Привет, Джордан! Привет, Эйприл!

– Фрэнки! Что ты сделала с волосами? – восторженно воскликнула Эйприл.

– Боже мой! Это сногсшибательно! А откуда у тебя такой прелестный костюмчик? – спросила Джордан.

– Извините, девочки. Фрэнки некогда болтать. Поторопись, Фрэнки, парни из лаборатории не будут ждать бесконечно.

– Из какой лаборатории? – полюбопытствовала Эйприл.

– Из фотолаборатории. Макси Амбервилль прислала факс – она хочет, чтобы Фрэнки просмотрела контрольные снимки и высказала свое мнение. – И он подхватил меня под руку.

– А можно, мы пойдем с вами? – живо заинтересовалась Джордан.

– Макси меня живьем съест, если я буду показывать манекенщицам контрольные снимки. Могли бы знать об этом. До скорого, девочки.

– Может, пообедаем вместе? – предложила Эйприл. – Я могу предупредить Мод, она к нам присоединится.

– Никак невозможно, – твердо сказал Майк. – Нам с Фрэнки надо разведать парижскую канализацию, так что сегодня мы без обеда. Отправляйтесь вдвоем по магазинам, устройте себе выходной. Я вас основательно замотал.

– Канализацию? – удивленно переспросила Эйприл, но мы уже вышли из отеля и ловили такси.

– Сколько раз еще тебе придется солгать, чтобы не лгать про то, про что уже солгал, – не смогла удержаться я.

– Я уже сомневаюсь в своих способностях. Как ты думаешь, они догадались?

– Они никогда ни о чем не узнают, – успокоила его я. – Я сама чуть было тебе не поверила.

– Но в Париже действительно знаменитая канализация, и многие туристы ее осматривают.

– Этим мы займемся после Лувра, – предложила я, – чтобы ты не волновался.

– Может, как-нибудь в другой раз. Там темно и наверняка полно крокодилов, как в Нью-Йорке. И потом, канализация не считается, она не дает такого чувства превосходства, как поход в Лувр.

– Но это же указывает на то, что ты интересуешься историей, археологией и санитарией. А что наша цивилизация без санитарии? Так что это указывает еще на три области, в которых мы их обошли. У девочек разовьется комплекс неполноценности – зачем ты только заговорил о канализации? Ты заметил, какое у Джордан было выражение лица? Она была впечатлена.